Лифт остановился, двери услужливо открылись. Возле одной изквартир стояла женщина лет тридцати — короткая стрижка, деловой костюм, туфли‑лодочки.Бросив взгляд на табличку с номером, Бессонов понял, что квартира — та самая,что им нужна, на секунду замешкался, и тут импульсивная Майя возьми и брякни:

— Простите, а вы что, сюда?

— Нет‑нет, — слегка улыбнуласьженщина. — Я ждала лифт.

Она обошла Сильвестра и его помощницу, нажала на кнопку,шагнула в кабину и уехала, не сказав больше ни слова.

— Зря ты ее спугнула, — вздохнул Сильвестр.

— Но вы же собирались натягивать перчатки. И, крометого, я испугалась. Извините.

— Ладно, давай приступим.

Потрясающей красоты пуленепробиваемая дверь открылась как помановению волшебной палочки — легко и плавно.

— Быстро проходи, пока никто не увидел, — шепнулСильвестр и захлопнул дверь.

Прямо в коридоре он достал респиратор и надел на лицо.

— Я начну с кухни, а ты сделай влажную уборку и найдипылесос, хорошо?

— А если сейчас придут хозяева? — испуганнозахлопала глазами Майя.

— Вряд ли. Но давай поспешим, похоже, нас ждутинтересные открытия.

И он, как всегда, не ошибся.

Открытие номер один, самое сенсационное, ожидало их на полкедекоративного камина — с фотографии в стильной рамочке надменно смотрел нанезваных гостей красавец мужчина в дорогом костюме.

Майя глазам своим не поверила.

— Но это ведь… Андрей Фофанов? Только здесь без очков иодет так шикарно! Шеф! Или просто похож?

— Уверен, это и есть Андрей Фофанов. Скорее всего, онже — таинственный Кофанов. Давай посмотрим, что к чему. Андрей сюда уже точноне придет, хозяйка, судя по расписке в получении денег, тоже. Так что временина осмотр у нас полно — аж до декабря.

Здесь было что исследовать. Настоящий дворец с огромнойзастекленной лоджией, открывавшей видна старую Москву. Четыре комнаты, высокиепотолки…

Вторая и, вероятно, главная жизнь Андрея протекала именноздесь.

В той жизни, где он делал предложение Тоне, Андрей ездил на«Жигулях», носил костюмы от «Большевички», работал на фирме, торгующей бытовойтехникой.

Но чем, интересно, он занимался в другой жизни, где одингардероб, по самым скромным подсчетам, тянул тысяч на сто пятьдесят? Майя плохоориентировалась в ценах на эксклюзивную одежду, зато Сильвестр был в курсевсего.

О стоимости нескольких пар золотых часов — такие она виделатолько в каталогах — можно было лишь догадываться.

Еще на одной фотографии, стоявшей на письменном столе водной из комнат, Андрей сидел в роскошном кабриолете.

— Да‑а, — задумчиво протянула Майя, —неслабо. И вся эта роскошь от торговли бытовой техникой?

Сильвестр не отвечал. Он внимательно осматривал комнату закомнатой — шкафы, полки, ящики, внимательно изучал одежду и содержимое кармановпиджаков, плащей, пальто.

Этот осмотр — Майя старалась не употреблять слова «обыск»,даже про себя, включая уборку, длился уже несколько часов. Как справедливозаметил шеф, спешить им было некуда, но долгое пребывание в чужой квартиретяготило. К тому же раздражали частые телефонные звонки, Майя каждый разнепроизвольно вздрагивала.

— Нам еще долго тут? — проныла она.

Откуда‑то из недр квартиры появился Сильвестр.

В руках он крутил небольшой предмет.

— Что это? — Сердце Майи почему‑то екнуло.

— Спички. Фирменные спички. Видишь, ресторан«Диванчики». Телефон и адрес. Надо сходить туда, может, что и всплывет:завсегдатаем был, или приходил к кому‑нибудь. Ладно, поехали. Я кое‑какиебумаги прихватил, дома посмотрю. Но завтра придется еще раз сюда подъехать,сдается, что‑то мы могли пропустить.

На следующий день босс долго пыжился и наконец изрек:

— Я поеду на квартиру Фофанова‑Кофанова, а тыоставайся дома. Не хочу тебя мучить.

Майя прекрасно поняла его состояние. Он боролся со своимстрахом, добился первых успехов и решил закрепить их. Если на этот раз онсправится, кто знает… Может, его жизнь изменится раз и навсегда. Пусть болезньпобедить нельзя, но с ней можно как‑то поладить.

Он уехал днем, предупредив, чтобы раньше семи‑восьмивечера она его не ждала. Но она, конечно, ждала и страшно волновалась. В девятьуже сосала валидол, в десять — не выпускала из рук телефон. МобильныйСильвестра был выключен. В одиннадцать Майя стала собираться в дорогу — спасатьшефа, уверенная, что с ним случилось самое ужасное. Без четверти двенадцать,уже стоя перед дверью, решила позвонить Половцеву — одной ехать было страшно.Но пока она непослушными пальцами тыкала в кнопки, появился Сильвестр. Видунего был весьма довольный.

— Знаете, — сказала Майя дрожащим от обидыголосом, — я хочу вам сказать, что так не поступают! Я тут с ума схожу,решила милицию на помощь звать! Вы что, позвонить не могли?

— Майя, — бодро отозвался Бессонов, — именно,что не мог. Ты меня извини, пожалуйста!

— Почему не могли?

— Потому, что у меня там интересное свидание было.

— Где, в той квартире?

Майя мгновенно забыла про обиду.

— В квартире.

— С кем?

— Как тебе сказать… Ну, видимо, с одной из женщинАндрея Фофанова, для которых он был Андреем Кофановым.

— А… Как это вам удалось?

— Майя, я голоден и очень хочу чаю. Пойдем, ты мне что‑нибудьприготовишь, а я пока все расскажу.

Рассказ Бессонова длился почти час с перерывами на еду ичай.

— Во‑первых, я нашел тайничок. Не может не быть втаком доме и при такой жизни тайничка. К счастью, это был не сейф, а простоскрытая деревянной панелью полочка. Там обнаружился в том числе и паспорт наимя Андрея Петровича Кофанова с фотографией нашего героя. Во‑вторых,блокнот, дополняющий, насколько я понял, сведения из записной книжки, но обэтом позже. А в‑третьих… Часов в восемь, когда я уже собрался уходить,раздался звонок в дверь. Я не стал обращать внимания — мало ли кто, главное —не с ключами. Но звонки продолжались и продолжались, а потом в дверь началиколотить и, видимо, ногами. Я решил взглянуть, что происходит. В глазок хорошобыло видно, что в дверь бьется какая‑то молодая женщина. Вспомнил —писавшая расписку Федорова сорок пятого года рождения, то есть ей большешестидесяти, значит, точно не она. Больше всего я опасался, что шум привлечетсоседей, а те, в свою очередь, вызовут милицию. Начнется склока, поиск хозяевквартиры и… В общем, я открыл дверь. Честное слово, она ворвалась, как ураган,даже не посмотрев на меня. Стала бегать по комнатам, кричать, угрожать. Я елеее успокоил. Представился сотрудником милиции. Правда, удостоверения непоказал, но ей было все равно. Она даже не спросила, что я тут делаю — всевыкрикивала: «Где Андрей?» Я тогда официальным тоном попросил ее предъявитьдокументы. Она показала паспорт. Ее зовут Люсьена Кублицкая, представляешь?Прямо как в оперетте.