Он не отвечает и, естественно, не двигается с места. Я снова дергаюсь, но на сей раз рука будто проскальзывает в железный обруч. Совсем чуть-чуть, и боль такая, что я едва не стачиваю зубы, сдерживая вопль, но…

Масло! Нескольких капель, упавших с потолка на запястье, хватило, чтобы оковы уже не казались такими тесными. Я вожу ладонью по стене, собирая его, подставляю железный край под новые капли, пытаюсь размазать по коже онемевшими пальцами и жалею, что не скормила большой стражу. Без него было бы куда проще…

Конечно, капающее на скованных пленников масло тоже попахивает ловушкой, однако я готова в нее шагнуть. И шагаю, когда ободранная до крови ладонь под жуткий хруст треклятого большого пальца все же выскальзывает на свободу.

Пару мгновений я шиплю, прижимая ее к груди и смаргивая слезы, а потом бросаюсь к решетке. Едва не падаю, ползу, просовываю руку между прутьями и умоляю:

– Пожалуйста… дай хотя бы попробовать…

Охотник все с той же слабой умиротворенной улыбкой тянется ко мне, и наши пальцы наконец соприкасаются.

Вот только во мне будто не осталось ни света, ни тьмы. Нутро молчит. Как бы я ни звала, в крови нет и толики магии.

– Дело не в железе, – говорит Охотник, едва шевеля губами. – Это место… Здесь царствует магия Королевы, и только ее.

– Откуда ты знаешь? – шепчу я.

Он смотрит на меня мутным от боли глазом, снова пытается зажать окровавленный бок, но сил не хватает даже на это, и рука его опадает. Я слышу шелестящее «прости», а потом взгляд Охотника становится таким пустым и застывшим, что мое сердце разлетается на куски.

– Нет… нет…

Вжимаясь в решетку, я с трудом дотягиваюсь до его безвольной ладони, скребу по ней ногтями, пытаюсь встряхнуть…

– Демон тебя сожри, Охотник, очнись!

Но в ответ ни звука, ни движения, ни вздоха.

Он мертв, я знаю, что мертв, но теряюсь во времени, пытаясь его дозваться. В себя прихожу, только когда вместо внятных слов изо рта начинают вырываться лишь жалкие хрипы, и без сил опускаюсь на пол. Лежу, смотрю на спокойное лицо Охотника, вспоминаю его радостную улыбку перед сражением с кракеном и такие яркие эмоции, с которыми он слушал глупые сказки Принца на корабле. И понимаю: хоть ты и не поднимала меч, это все твоя заслуга.

«Я пообещала королю дочь. Не воина, а ту, что возьмет в руки оружие лишь дважды, но все равно сможет подарить семи королевствам мир и благополучие».

Хоть в чем-то Мертвая не солгала. Первый раз ты взяла заговоренный кинжал, вскрывая собственную грудь в поисках тьмы. Второй раз – когда обрезала мне волосы. Теперь ты обходишься чарами и армией, которая убивает за тебя. Вот уж воистину миротворец.

Что-то еще вертится на краю сознания, связанное со словами Мертвой, но я никак не могу уловить мысль и отмахиваюсь от нее. Все эти предсказания – чушь. К чему они привели Охотника?

Чувствуя, как в груди поднимается новая волна гнева на старых ведунов и отверженных тварей, я с трудом сажусь и оглядываю камеру в поисках… чего-нибудь. Нельзя же просто ждать, когда ты вернешься и превратишь меня в одну из своих марионеток. Лучше умереть, застряв между прутьями при попытке бегства, чем это…

Увы, вокруг нет не то что ничего полезного, а вообще ничего. Жалея, что в отличие от Принца не ношу в сапоге кинжал, я бесцельно скольжу взглядом по полу и вот тогда замечаю то, чего раньше здесь не было.

Точно не было. Я бы наверняка заметила лежащий посреди клетки ключ. Большой, блестящий, из светлого металла, а потому особенно выделяющийся на темном, грязном камне.

Я зажмуриваюсь, снова смотрю на него, но ключ никуда не исчезает и будто подмигивает сверкающим боком, подзывая поближе. Я поддаюсь – не по наивности, нет, просто, даже понимая, что все это твои игры, не могу ничего не делать.

На ощупь он теплый и гладкий, а еще слегка испачканный в масле, и, едва ощутив это, я задираю голову, чтобы тут же выругаться сквозь зубы, когда в глаз попадает осыпавшееся с потолка крошево. Я вытираю лицо, встаю и приглядываюсь к белому корню, пробившему камень прямо над местом, где лежал ключ. Кажется, щель стала шире.

Вероятно, именно оттуда он и взялся, но… забрался туда точно не сам.

Не желая уступать сомнениям и страхам, я крепко сжимаю ключ в руке, в последний раз смотрю на Охотника и, пока не разрыдалась, открываю дверь клетки. Замок оказывается тем самым, что ничуть не удивляет, как и пустой коридор, и следующий, и еще один…

Я словно бреду по бесконечному подземному лабиринту, наводненному тенями, что пляшут в слабом свете факелов, и гулким эхом моих шагов.

Магия все еще дремлет где-то в глубине моего сердца, но связь с Кайо будто крепнет, и именно к ней я тянусь, на нее опираюсь, когда коридоры разветвляются и сворачиваются узлами.

Наконец путь упирается в крутую лестницу, а на ее вершине ждет… незапертая дверь и два стражника, без чувств лежащие у порога.

Я осторожно их обхожу, оглядываю очередной коридор, только на сей раз широкий и светлый, и уже подумываю позаимствовать у одного из солдат оружие, когда слышу тихое:

– Только не кричи.

А потом чьи-то сильные руки затягивают меня прямиком в стену.

Кричать я и не собиралась, скорее отбиваться, благо голос Принца узнала сразу и теперь смотрю на его широкую улыбку и на невозмутимое, озаренное фонарем лицо Волка за его плечом.

Мы стоим в тесном, явно не предназначенном для такого количества людей пространстве, и сквозь узкую щель незапертого потайного прохода, через который меня сюда затащили, пробивается полоска яркого света.

– Долго вы, – шепчет Принц. – Мы не могли спуститься, Королева все обвесила чарами, но…

Он вдруг осекается, и улыбка его оплывает словно свеча.

– Ты одна.

– Да.

– Охотник?..

Вопрос не звучит до конца, и я не нахожу в себе сил ответить, но они и так все понимают. Волк бледнеет, быстро закрывает проход и первым устремляется прочь по узкому тоннелю. Мы с Принцем еще несколько мгновений стоим лицом к лицу в полумраке – он касается моей щеки, растирает мои слезы подушечками пальцев, затем ощупывает пустое плечо и, поджав губы, тянет меня вслед за Волком.

– Где мы? – спрашиваю я, в очередной раз пытаясь призвать силу.

Свет согревает вены, но остается внутри, словно запертый.

– Северное крыло, – отвечает Принц и тут же добавляет: – Хотя тебе это вряд ли о чем-то говорит. Не волнуйся, здесь Королева нас не видит и не слышит. И пройти сюда не может. – Он показывает мне рассеченную ладонь. – Нужна кровь рода.

– У нее есть твой брат, – напоминаю я.

– Его кровь осквернена чарами, удивительно, как еще венец его принимает и на голове держится. – Принц вздыхает и едва не падает, запнувшись. – Есть другая проблема.