Правая рука барона коснулась верхушки сферы, но вместо того, чтобы схватить ее, резко отдернулась назад. Сначала уже приготовившийся к бегству моррон почувствовал на ощупь, что что-то было не так, а уж затем его мозг осознал всю глубину его просчета. Поверхность шара была не столь гладкой, как должна быть у настоящей коммуникационной сферы, да и при прикосновении ладони внутри его не заискрились, не засверкали разноцветные огоньки. Шар был ненастоящим, довольно точной подделкой, и только… К тому же, скорее всего, сделанной из обычного стекла, а не хрусталя.

– Хороший муляж, не правда ли, господин? – раздался за спиной замершего в растерянности моррона дружелюбный голос корчмаря. – Это гордость моей коллекции, шар для вызова духов! – произнес приятный голос с едва заметной ноткой печали. – Эх, жаль, что только муляж…

– Надо ж, а выглядит как настоящий, – не покривил душой барон, а затем, побоявшись, что хозяин его самого может заподозрить в причастности к колдовскому делу, пояснил: – Лет десять назад заглядывал я как-то к одному прорицателю, так у него был точно такой же…

– С виду, господин хороший, только с виду… – не скрывая расстройства, вздохнул корчмарь. – Кто же позволит простому бедному корчмарю держать настоящую колдовскую вещь, да еще выставлять ее напоказ? А жаль, я не отказался бы от такой вещицы… магические штуковины редко встречаются и дорого ценятся… Но позвольте заверить, муляж сделан на удивление точно! – оптимистично заметил корчмарь, а затем перешел на вкрадчивый шепот: – Знаете, господин, ко мне пару недель назад настоящий колдун собственной персоной заглядывал; тот самый, от которого наш город страдает. Вы, видать, приезжий, но, поди, о колдуне-то нашем слыхивали?

– Слыхивал, слыхивал, – хмыкнул в ответ барон, оторвавшись от созерцания фальшивой сферы и повернувшись к хозяину харчевни лицом.

– Ну так вот, этот колдун как шар призраков поддельный увидел, так до того шибко его расхвалил, что мне аж страшно стало… душа в пятки ушла… Думал, накажет меня сейчас за то, что для любого чернокнижника мерзкого важную вещь подделывать решился. Думал и мне, и стеклодуву несладко придется… Ан нет, колдун не разозлился, а, наоборот, очень даже довольным остался и несколькими золотыми пожаловал за то, что шар точно изобразил… Приказал с мастером поделиться, я и поделился… Кто ж осмелится воли колдуньей ослушаться? Уж больно силен он…

– Мда, муляж на славу удался! Уж если даже сам колдун работу высоко оценил, то что тут скажешь? – решил польстить корчмарю барон. – Но вот только одно мне непонятно: как мастеру удалось шар в точности сделать-то? Ведь чтоб копию создать, оригинал видеть надобно, хотя б мельком…

– Обижаете, господин хороший, обижаете, – лукаво усмехнулся корчмарь. – Все вещицы у меня правильные, и если под ними что написано, так на самом деле и есть! Шар призраков настоящий мне, конечно же, стражники не пожаловали, поскольку такая вещь опасная в надлежаще освященном месте храниться должна. Но, как только колдуна Казимика казнили, на пару деньков мне ее одолжили. Я тут же к лучшему стеклодуву Вендерфорта обратился, к Манкрону из квартала ремесленников… Три цены за срочность с меня старый скряга содрал, но я не в обиде, его работа того стоит! – подбоченившись, с гордостью заявил корчмарь. – Уж коли не только люд честной, но и даже колдун богомерзкий не сразу подделку от настоящей вещи отличил…

Штелер почувствовал облегчение, у него появилась надежда, которую вселили слова корчмаря про «надлежаще освященное место». Вполне вероятно, что настоящая коммуникационная сфера до сих пор находится в одном из храмов города или в монастыре неподалеку, а не была уничтожена священной инквизицией. Моррон должен был расспросить корчмаря, но беседу надлежало вести крайне осторожно, поскольку заподозривший неладное коллекционер мог замолчать, и уж тогда никакими побоями от него не выведать правды.

– Так-то оно, конечно, так, – недоверчиво ухмыльнулся барон, – но вот если два шара рядышком поставить иль сначала на один, а затем на другой хотя бы мельком взглянуть, то оригинал от копии завсегда отличить можно…

– Уверяю вас, это не так! – разгорячился хозяин. – Мой муляж выглядит точь-в-точь как настоящий шар призраков. Вот недавно сам преподобный отец Милвар заходил, а он толк в богомерзких приспособлениях знает… Так он как шар увидел, чуть было в колдовстве меня не обвинил… Уж потом только разобрался, когда господин капитан Берварг, у меня тогда отдыхавший, ему все разъяснил. Но все ж на всяк случай молитву святую над шаром прочел и лишь тогда успокоился, когда экспонат в прах не обратился.

«Ага, посмотрел бы я, как настоящая сфера от молитвы рассыпалась бы!» – усмехнулся про себя моррон, уже изрядно подуставший от пустых суеверий и домыслов святых отцов.

– Впрочем, вы бы и сами, милостивый государь, в правдивости моего заверения убедиться смогли бы. До недавней поры настоящий шар для вызова духов в храме Мината хранился и преподобные отцы его всем прихожанам показывали, чтобы честные люди знали, как анструменты нечестивцев выглядят, и чтоб коли у кого из соседей такую вещицу приметят, то сразу оповестить о том праведников святых могли б!

– До недавней поры?! Почему «до недавней поры»?! – удивленно вскинув брови, переспросил моррон.

– Да потому, – шепот разоткровенничавшегося корчмаря стал еще тише, – что колдун наш слишком силен для святой инквизиции оказался, не могут его преподобные извести. А шар, черную силу в себя впитавший, даже такое святое место, как храм Мината, осквернить может. Вот и приказал епископ его уничтожить! О том даже прихожан известили, да только… – хозяин заговорщицки огляделся по сторонам, – да только неправда это! Тишвар, прислужник мой, разговор стражников недавно слышал… Они по приказу герцога и шар призраков, и еще кой-какие вещицы ценные из храма в подвал дома графа Норвеса тайно свезли. Говорят, не только епископ, но и сам герцог о том распоряжение отдал…

– Выходит, дом какого-то графа святее храма будет? – выразил недоверие барон.

– Вы, милостивый государь, о графе так не говорите! Графа Норвеса весь город почитает, да и в Мальфорне….

– Ладно-ладно, – примирительно похлопал Штелер корчмаря по руке. – Род Норвесов и знатен, и славен, в том сомнения нет, но почему к нему в дом трофеи колдовские свезли?

– А мне почем знать? – пожал плечами корчмарь. – Но только предки Норвеса в походах святых участвовали и в жилах их течет кровь борцов за дело Добра и Света…

– Спасибо, милейший, – прервал дальнейшее, по большому счету, пустое объяснение барон, бросив на стол золотую монету. – Разговор с вами – прекрасный десерт к сытному ужину! Не забудь выразить повару мое почтение!

Не слушая благодарный лепет в ответ, Аугуст быстро направился к выходу. Судьба опять сыграла с ним злую шутку. Если бы он знал, что шар всего лишь подделка, а настоящая сфера пылится в подвале особняка питавшего к нему недобрые чувства графа, то не отпустил бы так быстро Линору. Госпожа Курье гостила в доме Норвеса, он мог бы ее расспросить и получить массу полезных сведений о том, как незаметно проникнуть в особняк, затем, минуя часовых и просто мучающихся от бессонницы домочадцев, пробраться в тайную кладовую подвала и завладеть вещью, так ему сейчас необходимой. Моррона не терзали угрызения совести, хоть его помыслы с первого взгляда и были недалеки от примитивного грабежа, да еще со взломом. Ни граф Норвес, ни его прославленные предки, ни уж тем более святые отцы не были настоящими владельцами так называемого несведущими обывателями колдовского шара. Наверняка случайно оказавшаяся в Вендерфорте коммуникационная сфера в прошлом принадлежала одному из морронов. Неизвестно, сколько незаконных владельцев сменил злополучный шар, пока не оказался в грязных руках шарлатана Казимика? Сейчас же барон не планировал низкое воровство, он только хотел забрать то, что принадлежало Легиону по праву.