— Такая, как Юля?

— Да. Они чудесная пара. Ее папа — профессор, ты видела его, он стоял с нами. Там прекрасные гены. Мама преподает французский, старшая дочь работает у отца на кафедре… А мы даже твоих родителей никогда не видели, царствие им небесное. Не обижайся.

— Вас не устраивают мои гены? Что у меня были двойки по математике?

— Стас говорит, ты на журфаке учишься? Удивительно. Это так здорово! Я так рада за тебя! И… Никита Леднев, сын самого Дмитрия Леднева? Как, Варя? Что ты рядом с ним делаешь?! Ты не можешь осуждать Стаса за Юлю, ты вот явно не страдаешь в одиночестве. Что вас связывает с Ледневым? Прости, просто это так странно видеть тебя рядом с таким… представительным молодым человеком. Он ведь единственный наследник отца, да?

— Какая разница?

— Как — какая? Варя?! Ты должна сказать его отцу о Стасе, рассказать, какой он талантливый. В этом году он не получил грант, мы особо и не ждали, все-таки пока второй курс… Но в следующем году, Варя?

— И он согласился, да? Согласился забыть меня, друзей, забыть всех?

— Да пойми ты… Он долго приходил в себя. Сначала звал тебя, требовал телефон. Но со временем понял, что мы правы, что так будет лучше. Он всегда был из другого мира, не твоего, Варенька… Пожалуйста, не преследуй его: у него своя жизнь, у тебя — своя. Вам было хорошо в детстве, но оно давно закончилось. Пожалуйста, не мешай ему…

— Не буду, не волнуйтесь!

Вижу в ее глазах огромное облегчение, она даже шумно выдохнула, и лицо расслабилось.

— Умница! Спасибо, дорогая. Ты обязательно найдешь свое счастье. Встретишь хорошего парня, простого, доброго, заботливого. Выйдешь замуж, нарожаешь детишек… Вернешься в наш город… Ты ведь так хотела, как бабушка, работать в школьной библиотеке…

Пытается меня обнять, а я отшатываюсь в сторону. Не могу поверить, я просто не могу в это поверить…

Я многое хочу ей сказать, очень многое. Но молчу. И не потому, что боюсь или стесняюсь… Мне стыдно за нее, стыдно за него, мне стыдно за себя. Как такое могло случиться? Как люди, которые так любили друг друга, оказались совсем чужими? Это ведь предательство — самое страшное, когда предают родного, близкого человека. Но я никогда не была для их семьи ни близким, ни родным человеком. Я себе все придумала!

Никита выходит из зала, хмурится, видя со мной тетю Олю. А я готова петь от радости, что он тут. Значит, все будет хорошо! Подходит ближе, обнимает за плечи, я уже привыкла к его объятиям и понимаю, как сильно мне будет их не хватать, когда вернемся домой.

— Все хорошо?

— Нормально! — улыбаюсь.

— Никита, нас не представили друг другу. Я — Ольга Владимировна Исмаилова, мама Станислава, друга Вари. Вы не представляете, какая для нас честь находиться здесь! Мы так счастливы, что Стас попал в финал со своей работой… Он и в следующем году будет подавать…

Боюсь посмотреть на Леднева, зачем она так распинается перед ним… Это так… унизительно.

— Я не участвую в голосовании, — обрывает тетю Олю на полуфразе. — Ни я, ни мой отец не выбираем победителей. Мы лишь финансируем фонд, а решения принимает ученый совет. Варя, — смотрит на меня, — идем.

Берет за руку и уводит обратно в зал. Не представляю, что было бы, не приди он за мной… Наверное, я бы ей все-таки сказала…

— Выяснила, что хотела?

— Выяснила!

— Награждение закончилось, сейчас будет ужин и развлекательная программа…

— Я в номер хочу, отдохнуть… Извини… Сегодня такой день…

— Ладно.

— Нет-нет, ты оставайся…

— Я хочу здесь быть примерно так же, как и ты.

Забираю клатч со стола.

— Уже уходите? А банкет?

— Поужинаем в другом месте. Пока, пап.

Леднев-старший смотрит на нас так, словно о чем-то лихорадочно думает… но потом улыбается.

— Конечно! Хорошо погулять, молодежь!

— Он всегда такой? — Слова сами вырываются прежде, чем успеваю закрыть рот. — Я имею в виду… Прости…

— Вообще-то нет. Никогда раньше не обращал внимания, кто со мной. Забудь о нем…

Проходим мимо Стаса, он о чем-то разговаривает с Юлей. Увидев меня, дернулся было навстречу, но словно на барьер наткнулся. Стоит такой растерянный и… чужой?

— Слушай, тебе необязательно совсем меня провожать, я сама…

А он вдруг наклоняется и быстро целует меня. При всех! Здесь столько людей! Здесь Стас! Стою ошарашенная, даже не знаю, что сказать…

— Обязательно!

В лифте какие-то иностранцы спрашивают у Никиты, где им лучше поужинать в городе. Ну да, теперь его слова про мой слабоватый английский кажутся не такими уж несправедливыми.

— Уверена, что хочешь остаться в номере?

— Я точно не хочу обратно.

— Тогда переодевайся во что-то удобное и теплое. На улице прохладно.

— А куда…

— Тебе понравится, обещаю.

В этот раз я поверила ему сразу.

Джинсы, кроссовки, рубашка и джемпер! Как же приятно снова оказаться в привычной и любимой одежде. Платье прекрасное и туфли красивые, но ничто не сравнится с удобством и комфортом. Выхожу из номера. Никита уже ждет меня, он не стал переодеваться, просто поменял пиджак на свитер.

— Готова?

На первом этаже шумно, слышна музыка, чей-то смех. Иду мимо. Пусть все, что там было, там и останется. Я просто хочу оказаться как можно дальше от этого места, от Стаса. Я каждый день думала о том, что отдала бы все, лишь бы он остался жив. Ведь я так люблю его! Люблю? Любила? И он жив, но словно это не он, незнакомец… Сегодня самый странный день в моей жизни. Я не чувствую ревности к его девушке, после поцелуя Никиты во мне даже улеглась боль от слов тети Оли. Наверное, боль вернется. Может, снова будет депрессия, а я не смогу справиться с ней сама. Может, мне придется звонить психологу… Но это будет потом.

Садимся в машину. Я не знаю, куда мы едем. Ник с кем-то переписывается в телефоне, а я смотрю в окно. Здесь, и правда, красивые бульвары, столько деревьев. Не ожидала от столицы.

— Это Храм Христа Спасителя? — рассматриваю огромную белую церковь. Никогда не видела ничего подобно.

— Да, мы почти приехали, — Ник, наконец, отвлекается от сотового.

— Нам сюда?

— Чуть дальше, тут рядом причал.

И правда, набережная. Выходим из машины, а я жалею, что оставила в номере телефон. Такие фотки можно было бы сделать…

— Ты шутишь?! — смотрю на красивый белый катер — он небольшой, совсем не прогулочный теплоход, который ходит у нас по реке.

— Боишься воды? Укачивает?