Терри Гудкайнд

…Сон опять был пропитан туманом – белым, липким, плотным как сметана. Я даже не понимала, что иду – движение ощущалось, но обстановка не менялась, и это сбивало с толку. И, само собой, не давало – не показывало – нужных зацепок как в случае с «уходящим порошком».

Я вертела головой, щурилась, присматривалась, но безрезультатно. Тогда по совету Верховной я попыталась сконцентрироваться на вопросе.

– Кто твоя наставница, Гуня? – кашлянув, спросила я в пустоту. – Кто помог тебе найти могильник? Кто указал точное место?

Сначала ничего не происходило, а потом туман распался на лоскуты, являя… собственно, могильник. Наверно. Мне он представлялся холмом – почему-то наподобие норы хоббита, с дверцей, ведущей под землю, только в мрачном антураже. А из тумана проступили покосившиеся статуи – каменные, облепленные рваными клочьями паутины.

С каждым моим шагом они то показывались целиком – заброшенные и угрюмые, то скрывались в молочной пелене, маяча смутными призраками. И вблизи виделись просто статуями, а сквозь туман я рассмотрела ореол силы – тьма… сияла. Как свет полнолуния ложился золотистой радугой на перистые облака, так излучаемая статуями сила тьмы пульсировала сквозь туманную дымку оттенками чёрного и графитово-серого.

Мне стало жутко.

А не артефакты ли это – те, которые и питают, и сторожат могильник?.. Я мельком глянула на ближайшую статую. Похоже на славянского идола… Овальный столб с едва угадывающимися за паутиной очертаниями лица и рук проплыл мимо меня, влекомый туманом, и скрылся в густом «молоке», а на его смену пришел следующий. И следующий. Молчаливое призрачное воинство, созданное древней магией, появлялось из ниоткуда и исчезло в никуда, не давая ответов, лишь порождая вопросы. Где в современном мире я найду хотя бы подобие этого?..

Туман, «проводив» последнюю статую, вновь встал стеной. Я осторожно протянула руку, но ничего не нащупала. Беззвучная пустота пугала и угнетала. Ни в одном сне я не ощущала себя так тревожно и неуютно, как в этом. Казалось, туман скрывает нечто… Нечто, да. Грозящее вынырнуть внезапно и ударить по моей малоподготовленной психике… очередным сюрпризом-откровением из прошлого «волшебной» семьи.

И предчувствие не обмануло.

Шаг, и густую «штору» будто чья-то рука отдёрнула. И налетевший ветер швырнул к моим ногам сухие, тёмные от записей листы. Я присела на корточки, нерешительно взяв ближайшую бумагу, а остальные зашуршали жалко, ссыхаясь и сморщиваясь. Превращаясь в прогоркло-охровые кленовые «пятерни», отжившие своё и равнодушно втоптанные в первую осеннюю грязь.

Я встала, расправляя лист и вчитываясь в мелкую вязь аккуратных буковок. И обмирая от очередного приступа тревоги. Бабушкин бисерный почерк – и бабушкино чёрно-белое фото в правом нижнем углу, под датой и подписью. Очень молодая, энергичная, наглая. Тёмные глаза хитро прищурены, широкая улыбка сочится юношеским задором и нахальством, русые волосы – непривычно короткие, собранные в смешной куцый хвостик. И так этот образ не соотносится с благообразной, спокойной, степенной и сдержанно-скрытной пожилой дамой со строгим пучком из длинных волос…

– Ты знаешь, – вдруг пропел-протянул ветер хрипловатым голосом Гульнары, и я вздрогнула от неожиданности. – Вот и я вспомнила. Читай, – и тягучие интонации стали резкими, требовательными. – Читай вслух. Напомни мне.

Я сглотнула. Я не хотела. Не хотела ничего знать. И не хотела ещё глубже погружаться в зловонное болото этой жуткой истории, но Гульнара топила меня – торопливо, нарочно и осознанно. Невидимые руки сжали мои плечи, и волосы на макушке шевельнулись от ледяного дыхания.

– Не выпущу, – пообещала проклятая. – Читай! Не отпущу, пока не вспомню всё!

Господи, прости… Извини, бабуль… Люблю очень, но…

– Зря ищешь, – я начала читать и услышала не свой голос, а бабушкин – суховатый, взрослый, – зря. Схроны нечисти созданы не для того, чтобы их находили и вскрывали.

– А для чего? – Гульнара дышала холодом в мой затылок. – Для чего же?

– Стародавние всегда знали, что однажды их могуществу придёт конец, – «ответила» я, читая как под давлением. Как в школе у доски, когда «надо», и никуда не денешься. – Они оттягивали этот день, как могли, уничтожая силу, способную им противостоять. Нет, не нечисть. А тех, кто позже стал называться наблюдателями. Ныне мы пожинаем плоды собственной высокомерности. Ведьмы раньше обрели силу: в стихию поверить проще, чем в чужие мысли в собственной голове. Пока ведьмы развивались, колдуны сходили с ума, не понимая, что за напасть их одолевает. Кто-то погибал сам, а кому-то помогали – мы. Но один сумел поверить в свои способности и взять их под контроль. И начал помогать другим.

– Но причем тут нечисть? – требовательно уточнила проклятая. – Причём тут схроны?

– Ведьмы прошлого предвидели месть и охоту. Одни схроны они оставили, скрывая знания, чтобы не потерять накопленный за века опыт. А другие… – я сделала паузу, непреднамеренную и явно театральную. – Другие – чтобы сохранить ведьм как вид. Особенно тёмных.

– В смысле? – Гульнара наклонилась ко мне, заглядывая через плечо.

Нас по-прежнему обтекал густой туман, и сестру Бахтияра я не видела, лишь ощущала её присутствие.

– Тёмные ведьмы способны контролировать нечисть, а нечисть – это очень мощная сила. Хитрая, неудержимая, как горная лавина. Если сорвётся – погребёт под собой весь мир. Всех живых. С полезными ведьмами будущие наблюдатели договорились. А остальных – на костёр. Но!.. – и я снова сделала театральную паузу.

– Так и появились первые отступницы, – задумчиво произнесла Гульнара. – Как не всякая нечисть хотела жить среди людей по их законам, так и не всякие ведьмы меняли силу на жизнь в кандалах.

– И особенно много отступниц среди тёмных. И это стародавние тоже предвидели: изводить будут не просто ведьм, но и тёмную силу как явление, оставляя лишь неспособный убивать беззащитный свет, – странно, но текст не кончался. Прочитанные слова впитывались в бумагу, и им на смену приходили новые. – И тогда ведьмы договорились с нечистью… в очередной раз. Напирая на «или – или» – или нечисть однажды уничтожат всю, или ведьмы помогут убрать самых опасных на время, чтобы сберечь особи, – тёмные создали несколько схронов. Но не ради жизни или природы, как внушалось нечисти. О, нет. Всё куда прозаичнее и циничнее. Схроны с нечистью – это ведьмина «мёртвая рука».

– А что это? – в голосе проклятой послышалось детское любопытство.

Я отвлеклась от чтения и пояснила:

– Папа рассказывал, что так прозвали советско-российскую систему «Периметр» – спрятанный командный пункт, запрограммированный на ответный ядерный удар по той территории, которая решит развязать войну. Он сработает и без помощи человека, если, например, некому будет отдать приказ или нажать на красную кнопку, а техника отметит повышенный радиационный фон. И все имеющиеся в российском арсенале ракеты с ядерными боеголовками ударят по заранее запрограммированным точкам и…