– Не зря, – уверенно ответил Норд. – Да, это волшебство. Пока я настойчиво обучал тебя контролировать магию, ты незаметно научила меня любить.

Он угрожающе навис надо мной и прорычал:

– Беда ты моя Беда… Ты обвинила, что я приворожил тебя, но на самом деле, это ты меня околдовала! Так получай за это.

И рывком приник к моим губам. Розы упали на землю, руки Норда обвили мою талию, маг прижал меня к себе так крепко, что невозможно было вздохнуть. Запрокинув голову, я смотрела, как медленно поднимается и исчезает в нежно-голубом утреннем небе тёмное облако шаров. Зажмурилась и, обвив руками шею Норда, я тоже прижалась к магу. Мир перестал существовать, пропали звуки. Лишь наши прикосновения, общее дыхание и яростная борьба губ. Бесполезно сопротивляться, невозможно убить в себе это чувство, но так страшно позволить себе надеяться…

Норд резко отстранился, и я потянулась следом, не желая размыкать наших губ, но перед глазами возникло красное от ярости лицо отца. Папа замахнулся, и я, очнувшись, повисла на его руке:

– Не надо!

Норд не сдвинулся с места ни на шаг, и если бы я не остановила отца, он точно получил бы по лицу. Сердце кровью облилось: маг обещал всё стерпеть и выполнял своё обещание. Перед глазами всё влажно поплыло, и я сморгнула слёзы. Заметив их, отец отступил, а я повернулась к магу.

– Если сейчас ты говоришь правду, – тихо проговорила я, – то скажи, что это была за клятва? Та, которую ты зациклил на Кляксе. Если это не обещание молчать и не любовное заклятие, то что это было?

– Не могу, – печально ответил Норд, но взгляд его был твёрд. – Ты уже догадалась почему. Помнишь?

– Тебя удерживает магическая клятва? – уточнила я и скрестила руки на груди. – Очень удобное оправдание. Ладно, сделаю вид, что поверю тебе. Но это твой последний шанс, Мардарий. Если обманешь снова, то пицц-обстрелом ты не отделаешься!

– Договорились, – искренне улыбнулся Норд, и сердце моё тут же дрогнуло.

Да что же это за магия? Стоит ему улыбнуться, как я таю! А маг обернулся к моим родителям и поклонился. От неожиданности и изумления у меня дар речи пропал. Да и мама моя тоже остолбенела. Она беззвучно раскрывала и закрывала рот. Но вот отца это движение никак не впечатлило. Он так и стоял, набычившись, явно желая устроить юному магу хорошую трёпку.

– Меня зовут Мардарий, – вежливо представился Норд. – Я парень вашей дочери.

– Забудь, – грозно рыкнул отец.

– Папа! – не сдержалась я.

– Беда, – шикнула мать и, вцепившись в мои руки, оттянула в сторону: – Пусть поговорят.

– Кулаками? – взвилась я и попыталась вырваться, но мама держала крепко.

Отец и маг смотрели друг на друга, между ними словно молнии сверкали. Время шло, напряжение нарастало. Я застыла в ожидании, во что это выльется. И тут отец глухо произнёс:

– Ты мне не нравишься, маг.

– Главное, что я нравлюсь вашей дочери, – упрямо ответил Норд и добавил тише: – А она мне.

– Вам всё равно не быть вместе, – жарко выдохнул отец. – Вы из разных миров!

– Знаю, – спокойно согласился Норд, и сердце моё облилось кровью. Я и сама это понимала, каждый раз при мысли о разделяющей нас пропасти испытывала боль. – Но я собираюсь это изменить.

– Как? – скептически воскликнул отец. – Это невозможно!

– Всё меняется, – уверенно ответил Норд. – Как бы ни казалась скала неприступной, но и она сдаётся упорному альпинисту. Шаг за шагом, историю можно изменить. И я это сделаю… Каких-то сто лет назад таких, как Беда, уничтожали вместе с их семьями, сейчас это не так.

– Ты уверен, что моя дочь будет ждать сто лет? – едко усмехнулся отец.

– Нет! – воскликнула я и, вырвавшись из рук матери, бросилась к магу. Обняла его за талию и горячо проговорила: – Не буду ждать! Я буду бороться рядом с ним, папа! За права всех самородков… и за свою любовь.

Отец обречённо уронил руки и вздохнул:

– Против желания единственной дочери идти не могу, но… Мне уже пришлось смириться с новой школой, со страданиями Беды, с её бледным лицом и плохим аппетитом… Чем ещё она должна пожертвовать для тебя, маг?

– Ничем, – сурово ответил Норд и прижал меня к себе за плечи: – Теперь моя очередь.

– Что? – заволновалась я. – Мне не нужно от тебя жертв, Норд!

– У нас нет выбора, Беда, – печально улыбнулся он, и сердце моё ёкнуло от дурного предчувствия. – Я не могу рассказать тебе сейчас, но если ты согласна довериться мне и подождать, то смогу всё объяснить после турнира. – Он поднял глаза на отца и невесело произнёс: – Главное, знайте, что вас не оставят в покое, каким бы ни было выступление Виктории на турнире.

– Что это значит? – насторожилась я и потрясла его за руку. – Знаю, что тебя сдерживает магическая клятва, но намекнуть ты можешь?

– Мой первый ответ на твой вопрос о мечте, – горько ответил Норд.

– Чтобы я исчезла? – приподняла я брови, и тут по спине прокатилась ледяная волна. Ахнув, я недоверчиво уточнила: – Хочешь сказать, что меня и мою семью в любом случае вышлют из столицы после турнира?

– Вышлют?! – раненой птицей встрепенулась мама. – Но как же наше дело? Пиццерия…

– Предпочла бы смерть, как в старые времена? – болезненно скривился отец.

– Теперь вы понимаете, что ни у кого из нас нет выбора, – серьёзно подытожил Норд.

– У тебя, маг, он есть, – ворчливо возразил отец.

– Нет, – повторил Мардарий и посмотрел на меня. Обхватил моё лицо тёплыми ладонями и проникновенно произнёс: – У меня есть план. Доверься мне, Беда.

Дрожь пробирала так, что стучали зубы. Меня то бросало в холод, то накатывала лавой волна нестерпимого жара. Перед глазами уже плясали разноцветные круги. А ведь я ещё даже не вышла на старт!

– Беда, не дрейфь!

Хлопок по плечу. Я рыкнула и сжала в непослушных пальцах кривую палочку ведьмы. Вот коснись меня ещё раз, и получишь параболу в глаз! Или синусоиду… Не знаю, что в этом нервяке вырвется! Выживешь – молодец. Нет – так нет.

Задрала голову и глянула на обратный отсчёт: сколько?! Думала, прошло полчаса, а на самом деле и пяти минут не минуло… Я так с ума сойду до того, как случится то, к чему я так долго и упорно стремилась! И все усилия, слёзы, бессонные ночи Кляксе под хвост.

– Клякса! – коснувшись плеч, встревоженно вскрикнула я и обернулась. – И когда успел сбежать? Кто-нибудь видел котёнка? Чёрный такой… Или золотистый…

– Так чёрный или золотистый? – сухо уточнила женщина в строгом костюме. Точно из магов-наблюдателей!

– То так, то эдак, – судорожно вздрогнула я, пытаясь вспомнить, что же за магия была в последний раз, когда я работала с Кляксой. Сглотнула ком, подкативший к горлу, и выдавила сипло: – Не знаю!