Агнесса погибла поздно вечером, уже после моего визита кней. Я собиралась поговорить с ней, но Ковалев убеждал подождать до утра…

Я взглянула на него, он напряженно смотрел в зеркало. Должнобыть, выискивает джип в потоке машин. Что он тогда сказал? «Уже поздно, онадверь не откроет». И был прав. Зато кто-то открыл дверь без помощи хозяйки.Если бы я отправилась к ней… Мы были во дворе, и свет в окнах не горел. Онарано ложилась спать, принимала снотворное. Нет, она не открыла бы дверь, и я быее не спасла. Это все мои фантазии. Женщина очень боялась и хранила свои тайны.Иначе бы все рассказала следователю. Милиция смогла бы ее защитить, а какойпрок от меня? Что же такого она знала? Или видела?

Я сворачивала к «Белым облакам», когда у меня зазвонилмобильный. Взглянув на номер, я усмехнулась, но после недолгой душевной борьбыответила. Звонил Пашка.

— Привет, — сказал весело.

— Привет.

— Чем занимаешься?

— А тебе что за дело?

— Я волнуюсь. Нет, переживаю. Я даже места себе ненахожу!

— А что с тобой случилось?

— Не со мной. Я беспокоюсь за тебя.

— Напрасно.

— В общем-то, я подумал… Может, ты накормишь меняобедом?

— Не наглей.

— Это шутка. Сегодня ночью мне повезло. Я могу сампригласить тебя в ресторан.

— Ограбил кого-нибудь? — усмехнулась я, он в ответхихикнул.

— Ничего подобного. Говорю, мне повезло.

— Не можешь отделаться от дурных привычек? А как жеГризли?

— Надеюсь, у него есть дела поважнее. Увидимся? —спросил он задушевно.

— Не вижу повода.

— А мое обаяние?

— Ты мне показался довольно скверным типом.

— Ты нарочно так говоришь. Подумай обо мне до вечера снежностью. А я тебе перезвоню.

Ковалев настороженно прислушивался к разговору.

— Твой знакомый? — спросил, не дождавшисьобъяснений.

— Ага.

— Сейчас следует вести себя осмотрительнее, —нерешительно заметил он, справедливо полагая, что я пошлю его к черту. Яусмехнулась и ответила:

— Я могу подумать, что ты ревнуешь.

— Я просто за тебя боюсь.

— Он тоже места себе не находит.

— Ты даже толком не знаешь, кто он.

— Я и про тебя ничего не знаю, а ты меня к себе житьзовешь.

— Рад, что тебе так весело. Правда, в догадках теряюсь,с какой стати?

— Не бурчи, точно старик. Тебе не идет. Ты же боевойофицер, должен источать оптимизм и внушать мне веру в скорейшую победу.

Мы уже некоторое время стояли возле «Белых облаков», Ковалевворчал, а я решала, как бы половчее познакомиться с хозяином центра. Самыйпростой способ — записаться к нему на прием. Если верить Паисии, Светка вызвалау него интерес. Вдруг и мне повезет?

— Может, скажешь, что собираешься делать? —поинтересовался Ковалев.

— Думаю, стоит познакомиться с Вадимом Аркадьевичем.

— Это кто такой?

— Дипломированный маг и волшебник.

— Хорошо, знакомься, а я пока подремлю. Гризли, поди,голову ломает, что тебе здесь понадобилось.

— Где он, кстати?

— В соседний двор свернул. Не желают показываться наглаза. Довольно странно. Обычно такие ребята действуют в открытую.

— Просто они не знают, за каким чертом меня принесло вих город. А я не знаю, почему им это интересно. Не знаю, но уже догадываюсь.

— Правда? Может, мне расскажешь?

— Ты же сам мне и намекнул. Они кого-то ловят на живца.Живец — это я. Теперь вспомнил? Будем считать их союзниками.

— Вот уж весело будет, если окажется, что ты ткнулапальцем в небо.., насчет союзников-то.

— Не каркай, — вежливо попросила я. — Так, ссилами собралась, пойду выполнять ответственное задание. Кстати, как на твойвкус, могу я ранить мужчину в самое сердце одним взглядом?

— Вполне! Но болтовней можешь свести в могилу гораздораньше.

— Абсолютно лживое обвинение. По природе я молчалива.Алексей Дмитриевич, поцелуй меня на прощание, вдруг я из боя не вернусь. —Он то ли поперхнулся, то ли икнул от счастья. Выглядел совершеннообалдевшим. — Что ж вы от девушки-то шарахаетесь, боевой офицер? —обиделась я, — Я же просил, завязывай издеваться.

— Какие издевки? Любовь придаст мне силы. Ну, так ядождусь поцелуя или мне так и идти, ветром гонимой?

— Ты что, серьезно? — насторожился он, а вид имелтакой, будто собирался выпорхнуть из машины, не открывая двери.

— Какие уж тут шутки.

Он кашлянул, скроил серьезную мину и пожал плечами.

— Ну, если для дела надо… — после чего запечатлел намоих устах поцелуй. Абсолютно невинный. Я бы даже сказала, отеческий. —Иди, дитя мое. Сокруши всех супостатов. Благословляю, — заявил онсовершенно серьезно и для пущей убедительности меня перекрестил.

— Не этого я ожидала, — вздохнула я. — Но ина том спасибо.

Я вышла из машины и сделала участковому ручкой. И что, всамом деле, привязалась к человеку? Почему-то очень хотелось вывести его изтерпения. Я снова вздохнула и попыталась сосредоточиться на предстоящем визите.

Девушки в регистратуре были те же самые. Мой приход ихобрадовал, иначе как еще я должна была понимать их счастливые улыбки?

— Вы к Диане? — в два голоса спросили они.

— Нет. Я бы хотела попасть на прием к ВадимуАркадьевичу. Боюсь, в моем случае способен помочь только он.