прошел к вождям и положил руку на плечо двести пятой, которую всё никак не отпускали вожди разными комплиментами. Похоже, это был для них способ найти что-то общее друг с другом. И тут они оба замолчали, уставившись на мой значок.

Ва обернулась и дёрнулась, будто увидела змею.

— Полисаний, скажи мне, душа моя, где ты взял этот значок? — спросил вождь Артаксал.

— Жрец Радо дал, сказал, за то, что я задаю правильные вопросы.

— У вас был жрец Радо? — спросил Артаксал Мартаксала.

— Приблудился по дороге, — отвёл глаза вождь второго племени.

— А как имперцы, когда узнают? Не начнут резать направо и налево?

— Имперцы планируют назначить Ирму Радораба на место управляющего Иркинора. Будет имперским офицером по связям со всеми племенами Большого Поля, — выдал я свои последние идеи за общее решение.

Вожди бешено заспорили о чём-то, я не понял ни слова. Ва собрала своих девушек и их братьев, и мы всё-таки дошли до карантина холерных и малярийных больных. Ва убедилась, что для них выкопаны и засыпаны известью туалеты, строго наказала страже кормить холерных больных только кашами, без всякого мяса и масла, после чего сочла свою миссию выполненной.

Стоило ей развернуться на обратную дорогу, тут же спросила:

— Ты знаешь смысл значка, который дал тебе жрец?

— Нет. Он сказал, что это за правильные вопросы.

— Это символ жреца Радо, причём второй ступени. Такого, который может быть временным правителем, если вождь племени или правитель области погиб.

— Похоже, жрец пошутил.

— Они такими значками на разбрасываются. Дают только тем, с кем долго говорили и убедились в его преданности заповедям Радо. Кстати, ты знал, что Васта и Радо не ладят? И их жрецы и жрицы на земле тоже, как правило, в некотором противостоянии?

— Нет, конечно. Недавно я вообще таких имён не знал. А с чего это им не ладить?

— Жрицы Васты исцеляют и лечат исходя из безусловной любви к людям. А жрецы Радо — жестокие люди, они некоторых запрещают исцелять, а некоторых, про которых решают, что они являются опасностью для людей, и вовсе требуют убивать.

— Звучит логично.

— В их списке опасных явлений ваша религия Бога-из-Огня и все имперские офицеры. Ваши благородные их вообще в плен не брали.

— Теперь они будут союзниками. Причём лучшими союзниками.

— С чего это ты взял?

— Поговорил.

Я проводил Ва до нашего дома и отправился к главнокомандующему, докладывать о встрече вождей.

Оказалось, что генерал оставил относительно меня некоторые распоряжения, так что меня проводили к нему сразу, как я представился охране. Меня проводили на личную территорию генерала, туда, где был его «дом».

Генерал принимал ванну. Большая железная лохань стояла на подставке из грубо сложенных камней. Под ней горел огонь, который тщательно поддерживали слуги. Это выглядело очень смешно, как будто слуги решили сварить генерала.

— Проходи, малыш, проходи. Не завидуй моей ванной, когда будешь старым и заимеешь тысячу болячек, тоже не сможешь обходиться без тёплых ванн. Это твоя жрица присоветовала, кстати, — весело загудел генерал, завидев меня.

Я отсалютовал и кратко доложил результаты пира: вожди подружились, горят желанием вместе с нами сокрушить злого лидера кочевников. Дружно облизывали мою Вастарабу, через неё и подружились.

— А после победы? — кратко спросил генерал.

— Напрямую не обсуждалось. Но я нашёл среди кочевников человека, который умеет читать и писать и имеет понятие об управляющей деятельности. Поговорил с ним о предположительной возможности сделать из него имперского офицера по взаимодействию со всеми союзными кочевыми племенами, а все племена понемногу осадить в этом районе и сделать из них автономию — государственный протекторат по типу северного народа. Разрешить на территории протектора их религии при условии знания нашей. Он заинтересовался, сказал, что о таком они даже и не мечтали.

— И где этот человек, это изобилие достоинств?

— Я его не взял с собой, подумал, что вы можете нас не принять по причине позднего времени.

— Надо было взять. Такие вопросы надо обсуждать по горячему. Было что-то ещё?

— Да. Кочевники будут вас умолять не останавливаться на разгроме приближающейся армии, а идти глубоко в земли Дикого Поля до полного уничтожения власти злодея.

— Хи! Мечтатели! Нам бы с этой справиться! Ещё?

— Я поболтал со жрецом Радо о философии, а он взял и дал мне вот этот значок. Я не знал, что он значит, но жрица говорит, что это отличительный знак жреца Радо не последнего уровня. Они вроде бы как в большом авторитете у кочевников. Мне его носить?

— Носи. Насчёт автономии — протектората завтра бери своего грамотея и пойдём к Государю.

Пришлось тащиться обратно к кочевникам, искать жреца и предупреждать о том, что завтра у него есть дела.

Даже после этого длинный день не закончился. Ва решила выдоить своих учениц и тщательно собрала их яд, сколько они смогли наплевать. Когда я пришёл, она увлечённо смешивала яды от разных девушек и подписывала горшочки с разными смесями. Сказала, что малыми дозами смесей яда, наверное, можно лечить холеру и боли в спине. Я удивился, на что двести пятая заявила мне, что всё есть яд и всё есть лекарство, зависит только от дозы и концентрации. Оказывается, если выпить девять литров воды, то отравишься насмерть. Вот чего не ожидал.

* * *

Отец спросил, как прошел день.

— Хочу предложить сделать жреца Радо офицером по связям с народами Дикого Поля.

— После того, как твоя жрица заявила, что будет лечить холеру ядом гадюк, я думал, что уже ничему не удивлюсь. Но ты удивил. Раньше было положено их резать без расспросов.

— Раньше они думали, что наша вера — принуждение к добру страхом посмертного наказания.

— А что, это не так? — искренне удивился отец.

— В детстве ты говорил мне, что Господь — это путь для тех, кто ищет правды и созидания.

— Ну, так тоже можно сказать.

— Это вообще-то разные религии с разным смыслом. Я жрецу объяснил, что мы видим в нашей религии, он тоже удивился, сказал, что раньше про такое понимание не слышал. И такой подход ему нравится.

— В этих религиях мозг сломать можно. Пусть святые отцы разбираются. Моё дело — мечом махать. Хотя как по моему, так одно другого не исключает.

— Пап, а проводишь меня завтра на прием к Государю? А то я жутко боюсь туда идти.

Ночью Ва уснула, уткнувшись мне в щёку носиком и плотно сжав любимую игрушку. Я погладил и потискал её грудь, она даже не подумала проснуться. Умоталась. Умильная она всё-таки.

Утро началось с того, что Ва