Но в жизни что-то, сначала неуловимо, а потом все отчетливее стало меняться. То ловил на себе какие-то непонятные взгляды людей, которых хорошо знал, то шепоток невнятный доносился. Как-то раз к нему в гостиничный офис заявился один старый знакомый. Не друг, не приятель, а так, не припомнить когда, случайно познакомились.

Посетитель рассказал, что у него небольшой магазин оргтехники, в основном продает компьютеры и принтеры. На него «наехали» какие-то бандиты и требуют денег. Сказали, что, если «крыши» нет, они будут его «крышей», а если кто-то есть, пусть приходят на «стрелку».

— Ну, а от меня ты чего хочешь? — рассердился Сергей, уже понимая, зачем явился к нему этот человек.

— Анатольич, ты мне только разреши сказать, что ты моя «крыша», они сами отвалят. Я же не за просто так прошу, я же понимаю, — и он положил на стол довольно пухлый конверт.

Никаких денег у него Сергей не взял, кое-как выпроводив назойливого визитера. Он прекрасно понимал, что тот, побывав у него, будет теперь прикрываться его именем, как ему этого ни запрещай. До Михеева уже не раз доходили слухи, что кто-то пользуется его именем, решая свои «вопросы». Ерунда, сплетни, думал он, и только теперь понял — не сплетни, и уж совсем не ерунда. Но вот как противостоять этому, он пока не знал.

***

На юбилее известного художника, любимца московской богемы, куда Сергей был приглашен, его познакомили с высоким, невероятно худым человеком, который артисту был то ли дальним родственником, то ли близким соседом. За столом они оказались рядом, разговорились. У Сергея, еще с ранней юности, была удивительная способность — он умел слушать людей. Что-то во взгляде его было такое, может, искренний интерес, что людям рядом с ним всегда хотелось выговориться, даже душу открыть. Так произошло и в этот раз. Станислав Николаевич Дмитриев, так представился его сосед по столу, оказался инженером-изобретателем. И изобрел он какой-то фантастический метод замены старых труб на новые. Суть его изобретения состояла в том, что во время замены сам трубопровод продолжал работать и его эксплуатация не прекращалась.

В отличие от собратьев-изобретателей, Стас оказался не занудой, не способным говорить ни о чем, кроме своего открытия, а напротив — вполне вменяемым парнем.

— Знаете что, Сережа, мы с вами, пока вы меня не прокляли, больше о моем изобретении говорить не будем. Есть интерес, давайте обменяемся телефонами и встретимся, а нет, так и не надо. Мы же здесь собрались юбилей праздновать, а не дела обсуждать. В это время к ним подошел юбиляр — человек талантливый, всей стране известный сценограф Борис Краснов, славящийся еще и тем, что непревзойденно умел рассказывать анекдоты.

— Ага, вы уже познакомились, — с удовлетворением констатировал он. — Имей в виду, Серега, что ты сегодня сидишь за столом с будущим лауреатом Нобелевской премии.

— Без Нобелевской я как-нибудь проживу, лишь бы Шнобелевскую не всучили, — остроумно отреагировал Стас.

— Ладно, ладно, не скромничай, лучше учи английский, чтобы на вручении премии речь сказать, — и, обернувшись к Сергею: — А ты, брат, становишься знаменит, о тебе уже анекдоты рассказывают, а это первый признак популярности и даже славы. Вот, послушай. Поймал мужик золотую рыбку, а та ему молвит: «Отпусти меня, я тебе любое желание исполню». Призадумался мужик, потом говорит: «Освободи меня от Солнечных». «Эх, чего захотел, — говорит рыбка. — Да я сама под ними хожу», — и юбиляр первым весело рассмеялся.

Станислав и Сергей не смеялись: изобретатель просто не понял, о чем в анекдоте шла речь, а герою анекдота было совсем не до смеха.

Через неделю кто-то еще раз рассказал Михееву анекдот про Солнечных и золотую рыбку и он, по ассоциации, вспомнил изобретателя Стаса. Салфетку, на которой Дмитриев накарябал свой телефон, он, понятно, не сохранил, но раздобыть номер не представляло особых трудов — стоило позвонить Боре. Для чего ему нужна эта встреча, Сергей и сам толком не осознавал.

Звонку нового знакомого Станислав не удивился, даже признался, что ждал звонка. «Надо же какой проницательный», — подумал Сергей и пригласил Станислава на обед в ресторан своей гостиницы, предложил прислать за ним машину. Тот отказался, сославшись, что по московским пробкам предпочитает любому автомобилю метро.

— Расскажи мне о своем изобретении, — попросил Сергей, когда они встретились. В институте я изучал городское хозяйство, подземные коммуникации, кое-что соображаю, надеюсь, что суть пойму.

— Да-да, я без технических подробностей, только суть.

Когда Станислав закончил свой рассказ, Сергей сказал ему открыто, что он думает:

— Если все это не твои, извини за резкость, фантазии, то Боря Краснов прав — это открытие века. Но я не любитель прожектов, я сторонник проектов. Скажи, какие-то документы на твое открытие у тебя есть?

— В нашем патентном бюро я, конечно, соответствующее свидетельство получил. Но это просто документ, удостоверяющий, что за мной закреплены авторские права на данное изобретение. И не более. Никаких технических оценок. Чтобы начать мое изобретение внедрять, нужна серьезная техническая экспертиза, желательно международная, лучше всего — швейцарская — она в этой области самая авторитетная.

— А это что, очень сложно? — поинтересовался Михеев.

— Это совсем не сложно, это очень дорого. Во всяком случае, у меня таких денег нет.

— А если я тебе эти деньги дам?

— А если швейцарцы дадут отрицательный отзыв?

— Ну тогда у моих детей — папа всего лишь миллионер, — беззаботно рассмеялся Сергей.

— В каком смысле? — не понял Станислав.

— Ну в смысле не миллиардер, а только миллионер.

Документы в Швейцарию они отправили. Отзыв пришел через полгода. Самый восторженный. В строгом пакете с отзывом лежал отдельный конверт с письмом, адресованным господам Михееву и Дмитриеву. Некий швейцарский предприниматель Сильвен Маурер изъявлял желание встретиться на предмет обсуждения конкретных технических деталей в целях осуществления совместного международного проекта. В случае если господа Михеев и Дмитриев сочтут возможным провести переговоры в Женеве, господин Маурер берет на себя все хлопоты по оформлению означенным господам визы в Швейцарскую Конфедерацию, а также оплатит все расходы, связанные с авиабилетами и пребыванием дорогих гостей в Женеве.

— Похоже, Стас, что мой друг был прав, когда утверждал, что тебя ждет Нобелевская премия, — сказал Сергей, прочитав переведенное на русский язык письмо. — Ну что, господин Дмитриев, вы не против пройтись по берегу Женевского озера и покормить булкой лебедей.

— Каких лебедей? — не понял Станислав, погруженный в какие-то свои мысли.

— Ну по телевизору когда показывают Швейцарию, там всегда туристы стоят на берегу озера и кормят лебедей хлебом.

***

Из Швейцарии им пришлось поехать в Австрию, потом в Бельгию и в ФРГ, снова