в струнку, старалась и вовсе не дышать. Это было так волнительно страшно и совсем не походило на то, что делали пленники с послушницами на алтаре.

– Тебе страшно, когда я касаюсь тебя, Сонья? – шёпот Лассе взволновал меня ещё больше.

– Нет, но это так…

– Непривычно? – он коварно улыбнулся и провёл губами по моему виску.

– Да, однажды я видела, как пленник совершал обряд с одной из девушек. Она плакала, а он, находясь под действием алтаря…

– Хватит! – его голос стал жёстче. – Это не то, о чём ты должна думать и вспоминать. Это совсем не то.

– Я не буду плакать? – зачем-то прошептала я.

– Нет, никогда… – Он коснулся ладонью моей щеки. – Ты больше не проронишь ни слезинки. Не будет ни алтаря, ни пленников.

– Ты предлагаешь мне спрятаться за твоей спиной обрести покой и тепло?

– Не только, – его дыхание разбилось о мою шею. – Мне нужна опора. Вартеса Сарскота должна быть смелой и стойкой. Когда я увидел тебя… Понял, кто ты для меня – ощутил такое облегчение. Ты сильная! Такая не станет слабостью мужчины.

– Тогда почему ты пытаешься сломить меня?

– Я привык, что мне подчиняются даже в мелочах. А тут такая мощь с невинными карими глазками. Я боюсь, что сам свернусь в крендель, Сонья.

Поджав губы, я смекнула, что он лукавит. Пытается меня успокоить и расположить к себе.

– Вардиган Лассе, как можно так врать, не краснея? – я, смеясь, покачала головой. – Я прошу тебя, не поступай как они. Дай мне дышать свободно.

– Я предельно честен, – в его глазах появились смешинки. – Никаких больше приказов.

– А ты сможешь сдержать обещание?

– Я буду стараться, но тогда и ты пойди мне навстречу, – он прижал мощным бедром мои ноги. – Пощади меня. Я должен знать, что небезразличен тебе.

– Будет сложно, – пробормотала я. – Это нелегко открыться. От нас всегда требовали обратного.

– Это всё поправимо, Сонья. Время залечит твою душу. А я помогу ему.

– Ты увезёшь меня отсюда?

– Да, – он кивнул. – И очень скоро…

Порыв ветра распахнул ставни.

Вспомнив ночное происшествие, я вздрогнула.

– Не бойся, – поднявшись, Лассе подошёл к окну и тут же отпрянул.

Мелькнула огромная чёрная тень. Резким пасом руки мой северянин призвал свою тьму и буквально развеял непрошеную жуткую гостью.

Подскочив, я прижалась к своему мужчине и онемела от ужаса.

Вокруг храма буквально стеной кружились тёмные.

Тени с перекошенными лицами.

– То вороньё, то грязные, – спокойно протянул Лассе, закрывая ставни. – Что им нужно?

– Эта жрица, – шепнула я. – Это она!

– В таком случае надо увозить тебя отсюда побыстрее. А всё остальное подождёт.

Склонившись, он впился в мои губы грубым требовательным поцелуем.

Глава 47

Новость о том, что воины северян собираются вывести нас из тумана, как только закончится эта буря, разнеслась по храму словно пожар. Но вместе с радостью в наших сердцах появилась и тревога.

Сидя за столом и черпая ложкой золотистый восхитительно пахнущий бульон, я ловила на себе пристальные взгляды женщин.

«Скажи, это правда?» – шептали они губами.

Послушницам снимали печати безмолвия, но большинство из них были немы от рождения и просто не умели говорить. Так что для них мало что изменилось.

Но сама мысль, что они покинут эти стены, выйдут к людям, преображала их лица. Послушницы светились радостью.

«Мы уйдём?»

«Будем жить там… за туманом?»

«Они не оставят нас?»

Они все спрашивали об одном и том же.

Кивая, я и сама ощущала эту робость, страх поверить и не быть обманутой.

Варды обсуждали погоду, строили догадки о причине урагана. Жриц в подземелье проверили. Ничего подозрительного не заметили.

– …пешком до границы день пути, – уловила я фразу. Отвернувшись от послушниц, прислушалась. – Женщинам будет сложно.

Лахлан излагал план убедительно. Кажется, он хотел идти вдоль берега. Я упустила начало разговора и теперь пыталась поймать нить спора.

– Справятся, конечно, это же послушницы, – отмахнулся Хаук. – Вперёд нас бежать будут.

– Рискнёшь своей обожаемой поварихой? – поддела его Атлин. – Водой уходить нужно.

– Надо будет я эту женщину на руках в Сарскот понесу, – процедил Хаук. – А ты бы готовить училась, а то всю жизнь так и будешь ножками своими топать – никто на горб не взвалит.

– Я умею готовить! – вспылила девушка.

– Стужа меня дери! Когда же ты научилась? И что же это за блюда такие? – вард продолжал её злить. – Вот бы разок хоть глазком на твою отличную стряпню глянуть, попробовать-то не рискну.

– Хаук, – оборвал его Лассе, – не сейчас!

– Но я умею готовить, – казалось, Атлин взорвётся от злости.

– Умеешь, – Рольф медленно кивнул, на его губах появилась такая улыбочка, что я подалась вперёд, боясь прослушать продолжение фразы. – у Хаука будет много времени оценить твои старания, сестрица. Пару раз под куст сбегает и проникнется.

– Лучше бы ты молчал, – процедил желтоглазый.

Атлин и вовсе руки на груди сложила.

Рольф же, довольный эффектом, повернулся ко мне и подмигнул.

– Я надеюсь это у тебя тик, брат, – прошипел Лассе. – Ты ведь не строишь глазки моей Сонье?

Все замерли. Рольф же, взявшись за ложку, принялся поглощать бульон как ни в чём не бывало.

– Я не слышу твой ответ, – мой северянин не унимался.

– Она будет мне лучшим другом, ты ничего не сделаешь с этим. Кто-то должен будет держать меня в этом мире. Я надеюсь на неё.

– Ты найдёшь свою избранную… – ровно произнёс муж.

– Я пойду на всё, чтобы эта тварь умерла прежде, чем вы познакомитесь! – рык Рольфа оказался столь неожиданным, что я отпрянула.

Его лицо исказила такая жуткая гримаса, что мне стало страшно.

– Не говорите так, – выдохнула я. – Все достойны любви.

– И даже те особы, что сидят сейчас в подземелье?

На губах провидца расплылась циничная, жестокая улыбка. Он словно нанёс прицельный удар по больному, только непонятно за что?

Чем я заслужила его злость?

Достойны ли жрицы любви? Меня передёрнуло.

Я открыла было рот, но мой взгляд зацепился за Светлу.

– И среди них есть достойные люди, вард, – повернув голову, я уверенно посмотрела в его глаза. – Вы ведь пророк? Тот, кто видит картину будущего?

– Да. Это моё проклятье, – хмурый мужчина больше не напоминал чокнутого весельчака.

– Ваше проклятье может сыграть с вами злую шутку, вард Рольф.

– Объяснись, – потребовал он.

– Не забывайся, – ледяной тон Лассе заставил замолчать всех.

Но поразмыслив, я решила, что лучше уж сказать сейчас всё, что думаю. Ведь он всё равно уличит время и явится ко мне без приглашения.

– Картинка – это всего лишь краткий момент, – стараясь не волноваться пояснила я. – Вы