Трикси засекла первого кинувшегося к ним шершня, предостерегающе воскликнула, и девушки синхронно, будто долго репетировали, встали спиной к спине, выставив фонарики вперед, как рукояти джедайских мечей. Синеватые лучи были почти незаметны под солнцем и рассеивались широким конусом, но насекомые шарахались от них, словно сдуваемые ветром.

— Ну что, накупались? — ехидно крикнула друзьям Полина, но это все-таки было лучше капитанского гнева. — Плывите сюда!

Девушки остановились у кромки воды, и «купальщики», не задавая лишних вопросов, поспешили под защиту чудо-лучей.

* * *

Рой упрямо летел за беглецами до самого корабля, сумев, несмотря на фонарики, цапнуть всех по разу-два. Несколько шершней даже проскользнули в шлюзовую камеру, но там киборги живо с ними расправились.

Станислав невозмутимо попивал кофе за столом и встретил опухшую команду такой довольной улыбкой, что лучше бы ругался.

— Ты! — подступил к нему разъяренный Вениамин. — Гнусный, мелочный, мстительный…

— Что, не клевало? — невинно поинтересовался капитан.

Вениамин так и застыл с возмущенно приоткрытым ртом. Потом энергично потряс у друга перед носом указательным пальцем и, самовыразившись хоть таким образом, похромал в медотсек.

Оказав себе первую помощь антигистаминами и обезболивающими, доктор выглянул в коридор и ворчливо окликнул главную жертву шершней:

— Лаки, иди сюда, я тебя осмотрю!

— Нет, — ожидаемо нахохлился киборг.

— Да! — с нажимом велела Трикси. — Постой-ка, что у тебя с рукой?!

— Ничего!

Лаки завел левую руку еще дальше за спину, но безжалостные люди и киборги поймали его в кольцо и быстро выяснили, что проблема не с ней, а в ней. Пришлось, сердито пыхтя, выставить ее вперед и разжать кулак.

— Ух ты! — не сдержала восхищенного возгласа Полина.

На ладони у Лаки сидело вконец очумевшее от происходящего, мелко дрожащее, но с виду невредимое насекомое.

— Бабочка! — гордо сказал польщенный киборг. — Красивая!

— Очень красивая! — подтвердила зоолог, лишь потом спохватившись: — Ты что, все это время ее с собой таскал?! Ну тогда понятно, почему водяные шершни так разозлились! Никакая это не бабочка, а трутень! У самцов и самок шершней разные жизненные циклы — у самок воздушный, а у самцов подводный, и они выбираются на поверхность только перед брачным лётом. Сами трутни не кусаются, но рой их, понятное дело, защищает! Ты бедным насекомым свадьбу сорвал, балда!

Лаки надул губы и снова спрятал руку с «бабочкой» за спину: «Раз ты на меня ругаешься, то больше не покажу!»

— Отдай его мне, — спокойно, но непреклонно потребовала Трикси.

— Нет!

— Тогда иди сам выпусти.

— Нет!!!

Второй вариант Лаки отверг еще категоричнее: мало того что расстаться с прекрасной игрушкой, из-за которой пришлось столько вынести, так еще и выйти к ее кусачим собратьям!

— Отдай немедленно!

— Не отдам! Ты плохая! — Киборг попятился к стене.

Возможно, в конце концов Трикси удалось бы уговорить или запугать Лаки, но шершни уже залепили все иллюминаторы пестрой мозаикой, при взгляде на которую начинали чесаться даже непокусанные. Ждать, пока «друзья жениха» распространят свою ненависть на весь космодром, очень не хотелось, поэтому Трикси просто зажала упрямца в угол и силой отобрала у него «игрушку». Лаки орал и отбивался, но в боевой режим не переходил, понимая, что тогда на него, как шершни, бросятся остальные киборги, а с ними всеми он точно не справится.

Трикси сработала идеально — вышла в шлюз, сжимая в одной руке трутня, в другой фонарик, и едва наружные створки начали разъезжаться, как можно дальше швырнула насекомое в щель. Рой качнулся к нему, частично отлипнув от иллюминаторов, и Полине удалось разглядеть, как «бабочка» почти у самой земли очухалась, забила крыльями и, тяжело бултыхаясь в воздухе, повела свой гарем обратно к озеру.

Трикси шуганула синим лучом самых мстительных амазонок и невредимой вернулась в пультогостиную.

— Что ж, думаю, нам тоже пора готовиться к взлету, — тоном «сваливаем отсюда поскорее, пока опомнившиеся соседи по посадочной площадке не явились мылить нам шеи!» распорядился капитан.

Станислав хотел сразу отвезти чипы на «Флипс», но Кира, встревоженная поломкой двигателя, попросила оставить их на транспортнике: «У вас оно надежнее, все свои». За своих Станислав ручался (такие идиоты чужими быть не могут!), за надежность — как-то не очень, однако возражать не стал.

Михалыч решил на всякий случай проверить и систему жизнеобеспечения, разобраться, почему она работает по нижней границе нормы, и вернулся на «Космический мозгоед» за необходимым оборудованием. Вместе с механиком на лайнер, воспользовавшись случаем, улизнул Тед: «Вдруг там и моя помощь понадобится?!» Все прекрасно понимали, какая именно и кому, но капитан опять-таки не стал спорить. Для висящего на орбите корабля и одного пилота более чем достаточно.

Вениамин с интересом повертел в руках фонарик, оказавшийся действительно шоаррским, из дешевого пластика с рисунком оскаленного, вопреки анатомии, шершня на торце. Включил-выключил, из осторожности направив луч на пустую стену.

— Это просто синий свет, он безвредный, — сообщила Полина. — Но водяные шершни его почему-то боятся.

— А где вы их взяли?

— В ближайшем сувенирном ларьке. Говорят, очень ходовой товар в это время года.

— Да уж… — смущенно кашлянул доктор.

— Вениамин Игнатьевич! — Сергей Петрович, вроде бы уже сплавленный в каюту «регенерировать», вернулся, осененный новой гениальной идеей: — Я очень ценю вашу первоочередную заботу о здоровье экипажа, но вы же забыли взять у меня кровь для исследований! Думаю, я как киборг могу без проблем пожертвовать науке литр, а то и полтора!

— Поздно, я уже ввел вам антигистаминное, оно смазало клиническую картину! — открестился бедный доктор и поскорее удрал в каюту.

Полина посмеялась в ладонь и тоже ушла к себе. В пультогостиной остались только Дэн в навигаторском кресле и Трикси с Лаки.

Трикси плюхнулась на диванчик, откинулась на спинку и распластала по ней руки, наслаждаясь тишиной и покоем. Лаки устроился на полу за боковиной, на первый взгляд бунтарски отгородившись ею от вредной опекунши. С прищуром уставился на свисающую со спинки кисть, словно примеряясь, как половчее ее цапнуть, потом резко подался вверх и… требовательно ввинтился в нее лбом.

— Не хочу, ты себя сегодня плохо вел! — пробормотала Трикси, но вопреки этому принялась рассеянно почесывать рыжую башку, глубоко запуская пальцы в волосы.

Лаки блаженствовал, прикрыв глаза и медленно поворачивая голову из стороны в сторону, чтобы везде достало. Места укусов уже не болели, только зудели, усиливая удовольствие от почесывания.