Карты, переводчики, учебные программы, связь с внешним миром, новости, социальные сети, возможности выйти в интернет — стоит человеку отключить и вытащить нейрочип, как всё это куда-то исчезает. Дополненная реальность, реклама, появляющаяся в воздухе, интерфейс, прогноз погоды, будильник, да даже самые обычные часы — представьте, что перед вашими глазами этого больше нет.

Просто мир. Такой, каким люди видели его раньше.

Казалось бы — ничего особенного. Но на самом деле отличия кардинальные. И большая часть людей в наше время просто неспособна нормально жить, лишившись всего этого технологического многообразия.

Мне же, после отсидки в «Лесной цитадели» и последующих скитаний, это ощущение было знакомо довольно хорошо. Так что после ограбления я не особо переживал, и полностью сосредоточился на задаче стать как можно более незаметным.

Хотя, не скрою, был один момент, слегка выбивший из равновесия и меня — невозможность пользоваться омуо.

Оказалось, что я привык к демону куда сильнее, чем думал. Находясь на регулярном контакте в повседневной жизни, даже не заметил, насколько стал от него зависеть. В первую очередь потому, что за всё время использования, научил его массе полезных вещей, которые теперь делали мою жизнь куда удобнее.

Поиск информации, к примеру, для меня выглядел совсем не так, как для других людей. Вместо кучи линейных запросов в сеть, я формировал чёткую задачу с опеределёнными критериями, а омуо уже сам отсеивал ненужное. Через некоторое время после того, как удалось отладить эту систему, демон выполнял мои указания предельно точно.

Или взлом. Тут и рассказывать ничего не надо — ключи или доступ к чему бы там ни было, мне теперь не требовались в девяноста процентах случаев. И это изрядно упрощало жизнь.

Составление макросов для торговли, мощнейшая защита, банковские операции, составление номинальных контрактов — на всё это теперь приходилось обращать внимание лишь в редких случаях. В основном демон адаптировался к моим потребностям и действиям, и вкупе с машинным обучением, стал в фоновом режиме вести изрядную часть дел, на которые раньше требовалось бы уделять массу времени.

И самое главное — он беспрекословно мне подчинялся, при этом… Умея импровизировать, наверное, будет правильнее сказать так. Находить лазейки и обманывать «обычные» компьютеры, если говорить ещё проще.

Ну, учитывая информацию, которую я узнал перед налётом — можно было не удивляться.

Да, не будь у меня собственного омуо — и весь план, включающий кражу других демонов, полетел бы к чертям. Но мне в очередной раз везло — расчёт Ливэя и его хакерский талант помогли провернуть всё так, что и комар носа не подточит.

Демоны из хранилища последовали за слепком моего омуо. Увидев в нём потенциального носителя, вцепились в проекцию с нейрочипа, и оказались в ловушке.

Мало того — пока мы скрывались на «конспиративных» квартирах, к нам присоединился и Ливэй. Старик имел свой собственный интерес в этом ограблении — за его помощь я пообещал хакеру одного из демонов.

Не то, чтобы это было неожиданностью — цифровой бродяга выказывал интерес к этим сущностям ещё в прошлый раз, так что теперь, когда я изложил цель своего визита в Пекин, сразу же поставил такое условие.

Я не был против. В конце концов именно старый хакер позволил мне пользоваться омуо безо всякого риска, и продумал технологию, позволившую провернуть похищение шести демонов из хранилища.

Он без труда вычленил из своей ловушки одну сущность, и блеск в глазах старика говорил о том, что в ближайшее время ему будет не до остального мира.

Но прежде, чем он с головой погрузился в изучение цифрового демона, я попросил его ещё об одной услуге.

Идея пришла мне в голову уже после ограбления. Я не особо рассчитывал, что получится её реализовать, но несколько тестов показали, что это вполне возможно.

Если по-простому — я попросил Ливэя подсадить в каждого из пяти оставшихся демонов «жучки». Какие-нибудь программы или алгоритмы, которые позволят мне знать, где они находятся, что делают, или что-то в подобном духе.

Хакер, поначалу посмеявшийся над моей идеей, всё же решился на несколько экспериментов, и к нашему всеобщему удивлению, один из них увенчался успехом.

Оказалось, что у демона в симбиозе с человеком (точнее — с его нейрочипом и приоритетом в принятии решений) есть преимущество перед демонами, так сказать, в «свободном плавании». По какой причине было так — непонятно, однако я, по сути, мог стать чем-то вроде «хоста» в сети из нескольких нейродемонов.

Они могли выполнять все приказы, транслируемые моим личным омуо, и полностью ему подчинялись, а значит — подчинялись мне. Это было невероятно и удивительно, но каким-то образом ограничения, наложенные в своё время на моего омуо Ливэем, оградили его от внешнего воздействия других демонов. Так что ни один из них теперь не мог захватить управление моим нейроипом, и каждая из сущностей считала приказы, исходящие оттуда, приоритетными.

Но самое прекрасное, это то, что автономности и самостоятельности, похищенные мной демоны, не потеряли. Они справлялись с любыми задачами, и при должном старании их мог подчинить другой опытный хакер. Однако стоило мне связаться с такой сущностью напрямую и пойти наперекор приказам хозяина — и слушаться они будут меня, а не его.

Такой вот парадокс.

И это, кстати, была одна из причин, по которой невозможность сразу покинуть Пекин сыграла мне на руку. Времени на подготовку к возвращению хватило с лихвой, и объяснять, почему я задержался, не пришлось.

В том, что Годуновы узнали о происходящем, я нисколько не сомневался.

Так что сейчас, сидя в логове своих заклятых врагов, я готовился вручить им оружие. Оружие, которое, как они думали, поможет им получить ещё больше власти, но на деле…

На деле оно их и убьёт.

В общей сложности мне пришлось прождать Годунова-старшего почти целый час. Я подозревал, что сделано это было специально. Ходили слухи, что Сергей Валерьевич очень любит «мариновать» своих гостей, компаньонов, просителей и партнёров, в томительном ожидании. Чтобы потом было проще вести диалог с позиции силы.

Что ж, ничего. Я ждал много лет, и подождать какой-то час — не проблема.

Дверь за моей спиной отворилась в тот момент, когда я лениво изучал новостные заголовки столичных изданий. Свернув все окна, я закрыл интерфейс, встал, и повернулся.

Человек, которого я помнил, довольно сильно изменился. Это был всё тот же отец Пети — коренастый и грузный человек с тяжёлым взглядом, способным придавить собеседника к стулу. Вот только, несмотря на этот грозный вид, несмотря на дорогую одежду и запах дорого парфюма, всё равно было видно, что Сергей Валерьевич устал.

Едва живое, бледное лицо с застывшими мышцами. «Идеальная» походка, выдающая запрограммированные в нейрочип действия. Чуть подрагивающие пальцы. Неестественно гладкая для такого возраста кожа. Ничего такого, что натолкнуло бы на мысли о тяжёлой болезни или старости — вот только для знающего человека все эти признаки говорили о том, что глава семьи Годуновых всячески делает вид, что он полон сил.