Но есть одна вещь, которую тираны не могут контролировать, – и это сводит их с ума. Независимо от того, какой объем власти они получают, независимо от того, какой уровень террора поощряют и насколько агрессивно контролируют поведение своих граждан, они не могут контролировать мысли. То, что происходит в черепной коробке каждого человека, – только его личное дело. Мне нравится думать, что это не дает Киму спать: мысль о том, что, несмотря на всю публично демонстрируемую любовь к нему, многие подданные его ненавидят. Даже выкрикивая лозунги, они смеются над ним. А исламские фашисты в Триполи, Ракке и Мосуле почти сходят с ума, осознавая, что, несмотря на то что они калечат и убивают свои народы, они никогда не затерроризируют их до того, чтобы люди поверили в их сумрачную версию ислама.

Это возвращает нас к спорту. В целом тираны довольно равнодушны к спорту (за исключением использования его для защиты фашистской власти). Например, «Талибан» запретил спорт в Афганистане. Он придерживается мнения, что в стране есть вещи посерьезнее, например выкрикивание толпой имени муллы – лидера талибов. В течение многих лет после того, как «Талибан» захватил власть в Афганистане, здесь запрещены футбол, крикет, кабадди[27] и другие «фривольные» игры, которые для многих имеют большое значение.

Но, несмотря на все их усилия, эти власти не сумели убить инстинктивную тягу людей к спорту. Они могут запрещать спортивные руководящие органы, закрывать стадионы, но не могут искоренить желание своих граждан играть.

Настолько же, насколько человеческие существа хотят любить и быть любимыми, они хотят бросать и ловить мячи. Как считает археолог Нил Фолкнер, существует очень мало дошедших до нас письменных источников различных эпох, в которых отсутствовали бы описания спортивных состязаний. Человеческое стремление к игре не может быть подавлено, даже при помощи религиозных догм.

Именно поэтому Афганистан стал интересным полем для экспериментов с точки зрения определения пределов тоталитарного контроля. В первые несколько лет правления «Талибана» спорта в стране не было. Стадион «Гази» в Кабуле использовался не для проведения спортивных соревнований, а для осуществления талибами казней, избиений и пыток. Согласно свидетельству одного источника, «игровой газон стадиона настолько пропитался кровью, что на нем больше не растет трава».

Однако, несмотря на все запреты, игры снова входят в жизнь народа. Дети играют в своих домах. Они бросают и ловят мяч, как делают мои маленькие дети каждый день. На улицах они играют в самостоятельно придуманные игры.

Религиозные стражи порядка постепенно осознали, что, сколько бы они ни пытались отменить спорт, он снова будет возрождаться в новых, часто неформальных видах.

Поэтому даже перед вторжением в Афганистан войск коалиции под руководством США в Кабуле проходил 12-командный чемпионат страны по футболу с неофициального, но полного согласия «Талибана». На матчах могли присутствовать только мужчины, а игроки должны были надевать длинные шорты и высокие носки, но это были настоящие соревнования и, по свидетельствам очевидцев, неплохо организованные. Были запрещены музыка, телевидение и кино, но не спорт.

В то же время в лагере для афганских беженцев Кача Гари поблизости от Пешавара люди играли в крикет. Спорт не исчезает даже в условиях бедности. К 2000 году «Талибан» снял с крикета запрет, сделав его единственным официально признанным видом спорта в стране. Это была победа не столько крикета, сколько человеческого духа. Это было завуалированное (и для многих в «Талибане» – вызывающее глубокое сожаление) признание естественных пределов тоталитарного контроля. Даже в условиях начатого Соединенными Штатами вторжения и многих жестокостей возобновившейся гражданской войны крикет выжил. Национальная сборная Афганистана не может проводить матчи у себя дома (это слишком опасно), однако доблестно выступает за рубежом.

Дети осваивают навыки этой игры на пыльных улицах, используя теннисные мячи, связанные друг с другом скотчем. А когда достигают некоторого мастерства и из них формируют уже более организованные команды, они забирают в них с собой страсть к игре и силу духа. Единственным крикетистом в мире, сумевшим сделать шесть отбивов («оффов») в первом и втором иннингсах (игровой сессии) международного матча высшего уровня, стал афганец Мохаммед Наби. Сегодня рано утром команда Афганистана, возглавляемая Наби, сыграла с командой Бангладеш в чемпионате мира по крикету.

Качество афганской команды настолько высокое, что за короткое время они буквально «выстрелили» в мировом рейтинге до 11-го места. Они лучшие среди ассоциированных членов Международного совета по крикету (ICC) и были квалифицированы на три международных турнира лучших 20 команд World Twenty20s.

В групповых этапах мирового чемпионата команда Афганистана будет играть против команд Шри-Ланки, Шотландии, Австралии, Новой Зеландии и, наконец, Англии.

Как сумели афганцы достичь такого уровня, несмотря на многочисленные препятствия? Как считает один из бывших редакторов журнала Wisden, это следствие «энтузиазменного голода». И это кажется попаданием в самую точку. Для страны, которая разделена по родоплеменному и идеологическому признакам, крикет стал объединяющим феноменом. В октябре прошлого года по всему Афганистану прокатились спонтанные празднования, когда сборная страны победила команду Кении и пробилась в чемпионат мира. Даже некоторые полевые командиры полюбили эту игру, время от времени раздавая награды победителям матчей. А религиозная полиция чувствует себя спокойно с учетом того, что игроки в крикет носят скромную белую форму.

Однако не все так хорошо, как кажется. Женский спорт по-прежнему практически не существует в Афганистане. В апреле прошлого года Диана Баракзай, создательница национальной женской команды по крикету, оставила свой пост, получив угрозы со стороны «Талибана».

Председатель Совета по крикету Афганистана Насимулла Даниш тоже подвергся запугиваниям. Его предупредили по телефону: «Не вздумай развивать женский крикет, это не исламская и не афганская культура. Если не послушаешься, мы снимаем с себя ответственность за твоих игроков».

Даниш сохраняет оптимизм. Он публично заявил, что хочет, чтобы Афганистан стал полноправным членом Международного совета по крикету к 2025 году, что может произойти только при наличии в стране женской крикетной команды. И скорее всего, его оптимизм оправдается, несмотря на сегодняшнее очевидное сопротивление таким перспективам. Женщины здесь тоже очень хотят заниматься спортом.

Многие в мире вполне обоснованно опасаются подъема фундаментализма по всей планете. Но я убежден в том, что фашисты проиграют. Ненормальное желание держать других людей под контролем когда-нибудь умрет. Эти люди потерпят поражение отчасти благодаря realpolitik (политике реальности) – ведь Запад обладает превосходящей военной мощью, – а отчасти и по другим, внешне менее очевидным причинам. Фашисты на своем горьком опыте поймут, что, как бы ни старались, они никогда не смогут полностью контролировать мысли людей. Никогда не смогут осуществлять полицейские функции в отношении желаний и природных инстинктов человека.