Разумеется, я не собиралась убивать парня, мне нужно было лишь вырубить его, желательно надолго, и в идеале так, чтобы он не успел увидеть моего лица.

С первым противником все вышло как нельзя лучше, я осторожно придвинула его к стене и оставила тихо сползать по ней. А сама бесшумно и быстро вбежала в комнату. Теперь время терять не стоило, его напарник мог услышать какой-то шум и насторожиться.

Второй охранник, нарушая инструкции, пялился в экран телевизора. На экране шел какой-то боевик, и молодой человек даже не повернул голову, чтобы посмотреть, кто влетел в комнату. Неподалеку от него на столике, расположенном между двух кресел, стояли полупустые бутылки с пивом. Да, ребятки не на шутку расслабились и позволили себе слишком многое.

– Что ей опять понадобилось? – поинтересовался парень, не отрывая голову от увлекательного и динамичного действа. – Достала эта дамочка своими капризами! И когда все это уже закончится?!

– Скоро, – негромко пообещала я и ударила его по затылку бутылкой с пивом, которую схватила тут же, со стола.

Парень растекся по креслу и потерял сознание. Но оставлять охранников прямо так было нельзя. Разговор со Светланой мог затянуться, а парни за это время могут очнуться и позвать на помощь. Нам этого было не нужно. Поэтому я затащила любопытного охранника внутрь помещения, связала обоих и заткнула им рты. И только после этого направилась к комнате, в которой обитала их подопечная.

Светлана, облаченная в изящный батистовый пеньюар, сидела в кресле и нервно щелкала пультом телевизора, уставившись на экран так, словно надеялась увидеть нечто выдающееся. По крайней мере, она даже не повернула голову, когда я, постучав, вошла внутрь.

– Приветствую! – коротко поздоровалась я. – Простите за беспокойство, но нам необходимо поговорить. – После этих слов расстегнула куртку и бесцеремонно уселась в кресле, стоящем рядом.

– Здравствуй, – неторопливо кивнула она, внимательно разглядывая мое лицо, – это ведь ты моя тень?

– Я так не думаю.

– Но некоторое время ты играла эту роль.

– Пожалуй, что так.

– И зачем ты здесь теперь? Мне говорили, что операция завершена и завтра меня увезут в аэропорт. И что наша встреча не предусмотрена рамками той самой операции.

– Да, все так. Но под конец я решила познакомиться. Накопились вопросы, знаешь ли.

– Понимаю и охотно отвечу, спрашивай.

– Но мне нужно, чтобы ты была еще и честна. – С этими словами я достала из кармана шприц с одной из сывороток правды, которых за годы существования спецслужб придумано множество и которую помог достать Генка. И не медля ни секунды, прямо через тонкую ткань пеньюара сделала инъекцию в ее плечо.

– Ай! Чего это ты делаешь, мерзавка?! – изменившимся от злости резким голосом выкрикнула она, поворачивая ко мне перекошенное лицо.

– Принимаю определенные меры. Теперь ты не солжешь.

– Я и не собиралась лгать!

– Возможно, но сейчас я буду знать точно и не стану испытывать сомнений.

– Ладно, и почему ты ничего не спрашиваешь?

– Нужно, чтобы прошло немного времени. Обычно от пяти до десяти минут, немного подождем.

– Послушай, Женя! Ты ведь Женя?! – горячо и торопливо заговорила она. – Я обеспеченная женщина, а скоро стану очень, очень богатой! И у меня будет власть над многими судьбами. Это очень большие возможности, поверь! И мне понадобится помощь такого специалиста, как ты! Я умею быть щедрой и ценить преданных помощников, послушай, если ты согласишься на мое предложение, не пожалеешь.

– Ты очень торопишься и, похоже, боишься. Можно поинтересоваться, чего именно?

– Как же! Тебе, вероятно, успели наговорить про меня разных гадостей. Пойми, это все враги, и они стремятся опорочить меня, если уж не вышло избавиться. И обернуть тебя, как беспощадное оружие, против меня же, если получится. Но ты ведь обязалась меня защищать.

– Да, до истечения контракта, – спокойно подтвердила я.

– И когда он истекает?

– Сегодня на рассвете.

– Времени не так уж и много.

– Нет. Но его вполне достаточно, чтобы ответить на мои вопросы.

– И тогда ты заключишь со мной новый контракт?

– Очень маловероятно. Впрочем, наш разговор это покажет.

И скоро я узнала все, что требовалось. Под воздействием препарата Светлана не могла лгать, лукавить или увиливать. Она подтвердила, что была подручной главаря группировки, что он полагался на ее незаурядный интеллект, часто использовал для планирования операций. Но с гораздо большим удовольствием Светлана выполняла для него грязную работу, была изобретательным мучителем и палачом.

Ровно до того момента, как узнала, что шеф задумывается о ее отставке. А это в подобной организации означало лишь одно – смерть настолько быструю, насколько будет угодно неблагодарному старику. Вот она и стала разрабатывать план. Сначала он был неопределенным и зыбким. А тянуть дальше было опасно, и Светлана придумала сбежать с деньгами. Кстати, у нее, как у доверенного лица, кроме всего прочего, хранилась касса организации, так что сумма действительно была достаточно внушительной.

Но Светлана была вынуждена прятаться и скитаться и никогда не чувствовала себя в безопасности. Зато план вдали от родины постепенно выстроился, оформился и сложился. Ему, без сомнения, требовались коррективы, поэтому Светлана оставила место для импровизации. Но ступая на родную землю, она уже знала, что следует предпринять, чтобы гарантированно выжить и упрочить свое положение.

Она еще что-то долго говорила. Пыталась убедить, склонить на свою сторону и оправдаться. Уверяла, что во многих ситуациях у нее просто не было другого выхода. И что остальные на ее месте поступили бы так же или почти так же. Предлагала должность или деньги, или и то и другое сразу.

Но я уже не слушала, потому как убедилась в правдивости слухов и в точности своих предположений.

Я неторопливо вышла из комнаты и подала Призраку условленный сигнал, который означал, что он может немедленно проникнуть в дом.

Потом спустилась вниз, открыла дверь и встретила его на пороге.

Прежде чем уйти и оставить двух старых знакомых наедине, решила перемолвиться с партнером парочкой фраз. Мне требовалось кое-что уточнить.

– Второй этаж, поворот направо, прямо по коридору, предпоследняя дверь.

– Спасибо за помощь и вообще за все.

– Наверное, меня не слишком хорошо воспитали, учитывая реалии нашего времени.

– А именно?

– Мне по-прежнему важны правосудие и торжество справедливости.

– Да, – невесело усмехнулся он, – в наши дни это анахронизм. – И после небольшой паузы добавил: – Благодарю еще раз.