становиться королём и всегда мечтал уйти от этой ответственности, но, к сожалению, у него нет ни братьев, ни сестёр, на которых бы он мог переложить корону.

— Я спросила у него, кто останется править Велиссией, пока он в отлучке. Ведь может случиться, что он не вернётся.

— Ответил, что королева и совет, пока не вырастет наследник?

— Да. Сложилось впечатление, что его этот момент вообще мало заботит.

Доминга кивнул, ни капли не удивившись.

— Мы вчера с ним почти не говорили, но когда Барт уезжал во дворец, приказал мне явиться, как только мы с тобой вернёмся. Я уверен, что он хочет поставить меня главой совета.

— Простил?

— У него выбора нет. Барт понимает, что, кроме меня, эту миссию никто выполнить не сможет.

Я уставилась в окно на мелькавший за ним пейзаж и погрузилась в раздумья. Я никогда не стремилась в политику и не хотела становиться значимой фигурой в судьбе страны. Это же какая ответственность! Тут я прекрасно понимала пытавшегося всего этого избежать Бартеломью. Правда, он хотел просто развлекаться, а я мечтала тихо творить красоту. Но разве это останется для меня возможным при подобном раскладе? Ведь Доминга — наша с королём противоположность. Он хочет и может управлять страной. Мечтает заниматься реформами.

Меня опять посетила мысль: а не уйти ли нам с детьми и Гресией на Землю вместо короля? Пусть они тут сами в своей каше варятся. Хотя нет, Домингу оставлять здесь нельзя. Вдруг Бартеломью на нем отыграется?

Ладно, рано об этом думать. Это мы с генералом обсудим позже, когда я уверюсь, что точно смогу открыть портал.

Отвернулась от окна, посмотрела на генерала и завела другую интересную для меня тему:

— Доминга, а расскажи мне, пожалуйста, про тот случай, когда Строгий Родитель тоже стал поручителем. О подобной возможности я прочитала в дневнике Консуэло. Она часто приписывала фразу: «А если что — положись на Строгого Родителя, скажи: пусть всё, что делаю я, считается сделанным им». Вообще, расскажи о нем. Он показался мне не столько строгим, сколько странным.

— Ты вообще не читала писание, да?

— Не читала. Только слушала присказки Грес и поняла, что он достаточно часто является жителям Мелзы, чтобы все верили в его существование.

— А разве может быть иначе? — удивился Доминга.

— Ещё как может. Например, в нашем мире все не так, и религий великое множество.

Доминга удивлённо вздёрнул бровь, но принялся меня просвещать:

— Строгий Родитель создал Мелзу и многие другие миры, но не все. Ведь их, демиургов — создателей Миров — немало. В самом начале Строгий Родитель жил среди своих детей и учил их уму-разуму, а потом оставил развиваться самостоятельно и отправился творить следующий мир и помогать следующим новорожденным созданиям. Он так и перемещается между мирами, ведь их великое множество. Но откликается на зов любимых детей и никогда о них не забывает.

— Как такое возможно? Наверняка его зовут миллионы созданий каждую секунду, — не поверила я.

— Гааль, демиурги — не люди. Это сущность, энергия, глобальный разум. Ну и наш Строгий Родитель достаточно строг для того, чтобы научить свои творенья не дёргать его по пустякам.

Я зависла. Сложно осмыслить, что существует другая форма жизни, для которой мы просто что-то созданное их трудом. Как для меня мои поделки. Столько возникает мыслей!

— Но зачем он, в таком случае, посылал наши иномирные души в тела жителей Мелзы уговоривать драконов вернуться к себе домой? Почему сам к драконам не явился? Или не поручил это задание кому-то из местных, хотя бы тому же Бартеломью? Мне вот что странно и непонятно. К чему эти сложные ходы? — сыпала я вопросами без остановки.

Доминга коротко улыбнулся и посмотрел на меня со снисхождением.

— Всё просто, Гааль. Драконы — тоже не люди. Они нечто среднее между демиургами и простыми смертными. Драконы — создания того, кто создал демиургов. Они бессмертны и не подчиняются Строгому Родителю. Больше того, думаю, они с ним в ссоре, потому что на островах нет ни одного Святилища нашего создателя.

— Ну а попаданцы-то тут при чём? — напомнила, хотя уже для себя уяснила: не пытайся, Галя, понять логику глобального разума и натянуть её на свою человеческую.

Но у Доминги нашлось и этому объяснение:

— Потому что никто из местных не сунется призывать драконов покинуть Мелзу даже по велению Строгого Родителя, а вот пришлые, которые относятся к ним без пиетета, вполне на это способны.

Я похлопала ресницами от удивления. Если драконы такие страшные, почему генерал за меня совсем не боится и даже не попытается отговаривать к ним плыть? Открыла рот, чтобы этим поинтересоваться, но магический автомобиль Доминги свернул, и перед нами выросли высокий забор и огромные ворота.

— Приехали?

— Да, я же говорил, что по скоростной трассе добираться недолго. Магмобиль прыгает небольшими порталами, поэтому быстро перемещается даже на большие расстояния.

Нас ждали. Ворота распахнулась перед машиной без всяких проверок документов, и я уставилась за стекло, рассматривая пустошь. Вдоль забора выстроились служебные постройки — дорога шла мимо них, — а сама пустошь напоминала какое-то поле боя с окопами и блиндажами. Несложно догадаться, что там вели дежурство маги — на случай открытия нового портала. Как выяснилось, засланцев на Мелзу пытались отправлять ежедневно, но не всегда группами. Бывало и по-одному. На это и рассчитан частично мой план.

Мы остановились у двухэтажного каменного штаба, и нам навстречу поспешил командир гарнизона, стоящего на страже разломов из мира драконов.

— Здравия желаю, генерал Элмо, — отрапортовал статный молодой мужчина, а передо мной склонил голову.

— Здравия желаю, полковник Ромино. Это госпожа Галина Морозова, пряха. Сегодня ещё не было?

— Нет, ждём.

— Мы пройдём в пустошь, Галине нужно осмотреть пространство. — Доминга говорил, а я просто оглядывалась, пока не переходя на зрение пряхи. — Можете указать точные координаты вчерашнего прорыва?

— Так точно, прошу за мной.

Мы прошли по утоптанной голой земле между двумя блиндажами, свернули налево, прошли ещё немного, и полковник уверенно очертил рукой круг в воздухе.

— Тут. Вчера мы уничтожили четверых монстров на этом месте.

Я поморщилась. Монстры — люди. Теперь я это знала, и, даже несмотря на то, что они в своём мире преступники, мне было их очень жаль.

Перешла на зрение пряхи и сразу увидела, что на месте бывшего портала