в день умерщвлял свою плоть камнем. Его святость творила чудеса. Обращения в молитве к его имени было достаточно, чтобы невинно осуждённые спаслись, а больные излечились. Его дух являлся к различным святым: иногда один, иногда вместе с духом Иоанна Крестителя. Мудрец и наставник, он растолковывал самые неясные места в книгах. Считалось, что Иероним знал не только три главных языка – латинский, греческий и еврейский, но вообще все языки, какие только существовали на земле. Он перевёл все книги Ветхого и Нового Завета и написал великое множество духовных книг.

В начале XV века был создан орден «Бедных отшельников Святого Иеронима». Папа Мартин V официально признал орден в 1421 году.

Категоричное отрицание ценности брака, как это утверждал Иероним, со временем сменилось запретом на женитьбу только для избранных. В 1215 году на Латеранском Соборе был одобрен официальный запрет на женитьбу католическим священнослужителям. Отказ от женитьбы возможен и сейчас, но его редко выбирают из нравственных соображений. Идеалы аскезы оказались недоступными и всегда нарушались не только простыми людьми, но и служителями церкви. Запреты на нормальную брачную жизнь тяготили людей. Одно из объяснений лёгкости победы Магомета над христианами папа Пий II находил в том, что Магомет позволил невежественным людям пользоваться магическими заклинаниями и сексуальными удовольствиями (Пий II, «Комментарии» Кн.II, гл.1).

Проще всего объявить крайности аскетизма глупостью. Но, видимо, разлад с природой произошёл где-то очень глубоко, если человек сам изобрёл и придерживался таких воззрений в течение нескольких сотен лет. Аскетизм означал отказ от собственности, от жен и детей. Люди уходили даже от красивой природы, прощались «с цветами и ручьями» и селились в пустыне. Аскеты не интересовались внешним миром и не доверяли внешней красоте. Частично обращение к аскетизму было реакцией на античные нравы, от которых все устали. Но одного этого факта явно недостаточно для объяснения столь долгого существования тяжёлой для человека практики.

В начале XV столетия образ Иеронима начал меняться, вернее, раздваиваться, так как изображения его в виде аскета всегда присутствовали в католической литературе и иконографии. В начале XV века появились картины и литературные произведения, славящие Иеронима как ученого и переводчика Библии. Кроме уже упомянутого в главе о Федерико Монтефельтро портрета Иеронима кисти Ван Эйка [Рис. 30], в качестве примеров можно привести гравюру Альберта Дюрера, картины Антонелло да Мессина, Винченсо Катена, Гирландайо, Филиппино Липпи, а также портрет Иеронима из библиотеки Монтефельтро [Рис. 8].

В католической церкви во время богослужений и дискуссий пользовались текстом латинской Библии, так называемой Вульгаты. Вплоть до XVI столетия общепринятое мнение гласило: Иероним является автором перевода Вульгаты. Nostra translatio («Наш перевод») – величайший дар Иеронима католическому миру. Иероним перевёл с древнееврейского языка Ветхий Завет и с греческого Новый Завет.

И всё же некоторые сомнения в авторстве перевода Вульгаты появились уже в XIII веке. Например, английский философ Роджер Бэкон по поводу перевода высказывался осторожно. Он написал, что некоторые из его современников считают, что повсеместно используемый перевод Библии, во-первых, неточный, и во-вторых, скорее всего, не принадлежит Иерониму. Роджер Бэкон знал греческий язык и был горячим сторонником систематического изучения греческого, еврейского и арабского языков.

Учёные теологи, знавшие древний еврейский язык, указывали на расхождения в текстах общепринятого перевода и еврейской Библии. Более того, было замечено, что Иероним в своих собственных комментариях к Библии при цитировании использовал перевод, отличающийся от стандартного.

В XVI веке изучением греческих и еврейских оригиналов духовной литературы писатели-гуманисты занялись всерьёз. Лоренцо Валла, Иоанн Рейхлин, а затем и Эразм Роттердамский указывали на ошибки в Вульгате. В спор вовлекалось всё большее число людей. Поначалу ругали переписчиков, решив, что именно они исказили перевод Иеронима. Однако всё больше скапливалось фактов, заставляющих с подозрением отнестись к авторству Иеронима общепринятого перевода.

Один из критиков, епископ Павел Мидлбургский, проживал в герцогстве Урбино и был приятелем Федерико Монтефельтро и заодно его астрологом. В молодые годы Павел Мидлбургский преподавал математику и астрономию в Падуе. Вместе с Николаем Коперником он занимался реформой григорианского календаря. Позднее Павел Мидлбургский служил сыну Федерико Гвидобальдо Монтефельтро, а затем стал врачом Франческо делла Ровере, получившего титул герцога Урбино после смерти Гвидобальдо в 1508 году. В 1513 году Павел Мидлбургский опубликовал сочинение, посвящённое установлению точной даты казни Христа. В книге он привёл примеры сравнения переводов посланий апостола Павла и комментарий к Евангелию от Матфея, выполненные Иеронимом, с текстом Нового Завета, повсеместно используемого в католических церквях. Павел Мидлбургский пришел к выводу, что общепринятый перевод Нового Завета сделан неизвестным автором, и именно этот перевод Иероним часто критиковал и относился к нему с пренебрежением. Далее Павел Мидлбургский сравнил перевод отдельных глав Ветхого Завета с цитатами из работ Иеронима. Павел Мидлбургский пишет: «Было приведено достаточно доказательств, чтобы убедиться, что общепринятый перевод Библии выполнен не Иеронимом, хотя его короткое предисловие часто приводят в некоторых книгах». С доводами Павла Мидлбургского согласился Эразм Роттердамский. Он основательно вник в проблему, когда готовил к изданию новый перевод Нового Завета.

Спор об авторстве перевода продолжился. Мнения были самые разные. Одни приписывали всю Вульгату Иерониму. Другие писали о неизвестном переводчике V века. Более единодушно исследователи высказывались по поводу Нового Завета, считая, что некоторые из книг Деяний и Посланий апостолов, возможно, переведены Иеронимом, но перевод текстов Евангелий ему не принадлежит. Разнообразны были оценки и качества перевода, которым пользовались в церквях. Что считать правильным переводом? Вопрос затрагивал такую деликатную сторону проблемы, как боговдохновенность текста Библии. Павел Мидлбургский указывал, что перевод можно считать правильным, только если он правильно передаёт текст оригинала, а не потому, что им пользовались около тысячи лет. Официальные католические власти предпочли поддержать традиционный перевод. В 1546 году Церковный Собор в Тренте рассмотрел вопрос относительно Святого Писания и утвердил Вульгату в качестве официального текста Библии. Отцы Собора приписали Вульгате высший авторитет в латинской западной церкви на том основании, что «благодаря Святому Духу церковь непогрешима в вопросах веры и морали, а она пользовалась этим переводом на протяжении длительного времени». Это не означало, утверждали церковные деятели, что в переводе нет ошибок. Перевод – работа человека, а человек может ошибаться. Но так как переводчик в некоторой степени был вдохновлён Святым Духом, ни одна из ошибок не могла относиться к вопросам веры и морали. Официально не высказываясь ни за ни против, руководители церкви поддерживали мнение, что Вульгата целиком принадлежит Иерониму. Появились картины со Святым Иеронимом и ангелом, диктующим текст, типичное изображение Божественного озарения.

Сам Иероним с почтением относился к предыдущим переводам,