Часам к семи Люся с Егором вернулись. Они привезли не меньше пары центнеров разной провизии: мясных и рыбных консервов, очень много макаронов и круп, сахар, шоколад, соки и даже водку с вином. Мой бедный автомобильчик был загружен так, что я удивился, как он сюда доехал.

— Основную часть мы взяли буквально в пяти километрах отсюда, — пояснила Люся. — Там стоит будка, забитая всякой всячиной. Правда, в ней полно ненужного барахла, вроде жвачек и курева. Но и продуктов очень много. Похоже, это какой-то мини-склад для развоза продуктов по окрестностям. Мы его ещё утром заприметили, но сразу грузиться не стали, объехали деревни с той стороны и загрузились на обратном пути.

— Где-то пусто, а где-то люди живут, — сказал Егор. — Воровать у них нельзя, Бог накажет. Им тоже пригодится. А это, можно сказать, ничьё…

— Завтра ещё съездим, заберём остатки, — сказала Люся.

— И ещё нужно будет съездить к кафоликам, — сказала Маша. — Свечек купить… — Маша всё ещё жила старым временем.

— Да, и в храм я поеду с вами, — сказал я. — Там и кроме свечей наверняка найдётся полезное.

После ужина мы принялись выносить вещи со второго этажа. Там было четыре комнаты плюс кладовка. Запасливый сектантский завхоз держал там два пятидесятилитровых баллона с газом. Непонятно было только, зачем он затаскивал их на второй этаж: то ли держал подальше от котельной, то ли ещё с какими-то целями…

Как бы там ни было, баллоны мы тоже спустили вниз, и один из них я вынес в сарай во дворе, а второй сразу же подключил к газовой плите — теперь можно было готовить дома, а не на костре. Я не очень хорошо представлял себе, на сколько может хватить нам этих двух баллонов, но надеялся, что хотя бы год у нас с газом проблем не будет. Маша с Люсей смотрели на меня как на волшебника Изумрудного города. А Люся ещё как-то. Или мне показалось?

За всеми этими делами наступила полночь, и мы улеглись спать, причём, я остался внизу, куда были спущены два удобных дивана со второго этажа, а остальные ушли на второй этаж, где в комнатах ещё оставалась кое-какая мебель.

Я долго не мог уснуть, меня одолевали мысли обо всём на свете. Стас, Немезида, висевшая за окном, устройство будущего быта… Пришло в голову, что на первом этаже нет отдельных комнат, а, значит, нам придётся их сооружать.

Немезида всю ночь светила в окно красноватым светом, вызывая беспокойство и тревогу. В голове всё время крутилась строка «упала с неба большая звезда»… я не помнил, что там дальше, знал только, что это слова из какой-то библейской книги, вроде, из «Апокалипсиса». В конце концов, я встал и нащупал на подоконнике Библию. Так же наощупь, спотыкаясь о вещи, разложенные на полу, дошёл до стола, взял стакан, поставил в него свечку, лежавшую здесь же, и зажёг. Я начал листать Библию, в которой совсем не ориентировался, потому что раньше никогда её не открывал. Меня удивил её объём: она оказалась примерно вдвое тоньше, чем я ожидал. «Возможно, какой-то сокращённый вариант», — подумал я.

Я переворачивал страницы и вглядывался в строки. «Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит», — прочитал я и подумал: «А взойдёт ли оно завтра или через полгода? Где мы вообще будем через полгода? Что с нами станет?».

Затем взгляд снова упал на освещённые свечой страницы: «время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное». И снова я подумал, что сажать нам нынче будет нечего и негде. Автор этой книги жил своим временем. Разве мог он знать, что когда-то божественным или дьявольским промыслом Земля будет оторвана от того Солнца, которое светило и ему, и мне? «Сладок свет, и приятно для глаз видеть солнце». Я никогда об этом не задумывался, присутствие Солнца в небе было столь же естественным, как зимняя стужа и летняя жара, как смена времён года, как взаимный магнетизм между женщиной и мужчиной. Неужели теперь у нас будет только зима и мороз и с каждым днём всё меньше Солнца? Надеюсь, хоть магнетизм останется, мелькнула мысль, и тут я услышал шорох. Оглянулся и увидел в свете свечи тень, приближающуюся ко мне со стороны лестницы. «Что — тоже не спится?» — подумал я, понимая, что притянуть могло только Люсю.

И встал ей навстречу.

* * *

…Разбудила нас Маша, которая в восемь утра пришла готовить завтрак. Следом за ней спустился и Егор. Я накануне не догадался отгородиться чем-нибудь и теперь сквозь полуоткрытые глаза наблюдал неодобрительные взгляды, которые бросал на нас с Люсей Егор. В общем, он был, конечно, прав: вот-вот встанут дети, а тут едва знакомые тётка с дядькой в одной постели.

Я встал и пошёл на улицу поливаться водой из колодца. День выдался ясный, но дул холодный ветер с востока. Минут пятнадцать я делал зарядку, затем вылил на себя ведро воды и, весь мокрый, забежал к дом. Люся уже встала, умылась над раковиной из ведра с водой и теперь, непричёсанная, суетилась с Машей у плиты. Увидев меня, она отвернулась и умчалась на второй этаж.

— Ну что, — обратился я к Егору. — Давай второй этаж дочистим? Или пару комнат пока оставим до холодов?

— Я думаю, нужно оставить, — согласился Егор. — У вас вон, смотрю, семья намечается… нужно отдельное помещение, да и мы всё ж с отношениями… нужно место для уединения.

Я отметил его тактичность. Семья… я даже не думал о происшедшем в таком контексте. А что будет считаться семьёй на этой новой Земле? Почему-то подумалось о каменном веке. Нёс тогда мужчина ответственность за свою женщину и детей? Вообще — как мы теперь устроимся? На какое-то время мы обеспечены, но когда-нибудь наши запасы закончатся, и как тогда жить?

— Значит, оставим, — вслух сказал я.

Люся занималась своей причёской. Я поднялся и объяснил ей, что жить мы пока будем здесь, надо выбрать комнату. Люся смутилась или сделала вид и сказала, что хочет жить в самой дальней по коридору. Мы с Егором тут же перенесли туда мебель, которая приглянулась Люсе и оставили её устраивать уют, а сами спустились вниз. Маша уже начала готовить обед, Вася с Сюзанной, как ни в чём не