Встреча с чужим кораблем не была поводом для радости. Никто не знал, что было можно от него ожидать, даже если флаг был знакомым, поскольку пиратством занимались не только мастера этого дела. Когда в середине XIII в. «война коммун» опустошала Акру и союзы так же быстро создавались, как и распадались (что сопровождалось сменой флагов дружественных на вражеские и наоборот), ни один корабль не мог чувствовать себя в безопасности, даже когда он перевозил пилигримов. Акты пиратства в открытом море и христианских портах, и не только в Акре, столице королевства, были обычным делом. Опасность со стороны человека была столь же велика, как и от стихии.

Когда спустя шесть или восемь недель на горизонте появлялись песчаные берега Святой земли, радости пилигримов не было предела. Капитан, совершая искусный маневр, вел свой корабль вдоль скалистой морской гряды, проходившей параллельно берегу. Заходя в залив Акры, он медленно поворачивал на запад, а затем на север, оставляя позади гору Кармель, и заходил в порт, держа курс на церковь Святого Андрея. Молитвы благодарения, возносимые после счастливого завершения плавания, мешались со звоном колоколов, который оповещал всех, что в город прибыл флот.

Большие корабли должны были становиться на якорь на внешнем рейде, поскольку гавань Акры была относительно мала. Но разгрузка и таможенный досмотр проходили в порту. Корабль проходил к причалу между двумя мощными башнями, от каждой шла стена к основным городским укреплениям. Между башнями была натянута толстая железная цепь, которую опускали для прохода корабля.

Разгрузкой занимались портовые грузчики, или же ящики и тюки просто спускали по доскам, перекинутым с корабля на пристань. Ступив наконец-то на сушу и покончив с таможенными делами, наши счастливые и усталые пилигримы договаривались о ночлеге и шли в кафедральный собор Святого Креста Акры или в церковь, расположенную в квартале своих соотечественников, где они также могли найти себе пристанище.

Христианин-пилигрим мог выбрать один из двух наиболее известных маршрутов Святой земли. Один вел к Тивериадскому озеру, а затем – через Самарию и Иудею – в Иерусалим; другой путь шел из Акры прямо на юг вдоль побережья и потом сворачивал на Иерусалим. Когда большая часть страны стала мусульманской, последним путем пользовались чаще, поскольку он шел по территории христиан. К середине XIII в. священная география Святой земли была описана подробнейшим образом, но современные исследователи сотворили хаос из этой очаровательной картины, полной наивной веры. «Путеводитель паломника» XIII в., в котором указываются самые невероятные местоположения святых мест, приглашает нас заглянуть в мир, где история и география тесно соседствуют с библейскими событиями и народными преданиями.

Из Акры дорога вела пилигрима вдоль залива, носившего имя города, через серповидные песчаные дюны; здесь и там пальмовые рощи вторгались в их массивы; в этом месте в море впадали реки Нааман и Белус. Напротив города через залив, на его южной оконечности, возвышалась гора Кармель, зеленея пологими склонами. Это была гора пророка Илии, где он жил в пещере, который почитается теперь и евреями, и мусульманами, не говоря уже о крестоносцах той эпохи. Здесь зародился орден кармелитов, учрежденный в середине XII в. святым Бертольдом, который собрал под своим началом благочестивых отшельников, живших в многочисленных пещерах горы. Здесь они построили церковь, посвятив ее Божьей Матери, ставшую колыбелью ордена братьев Пресвятой Девы Марии с горы Кармель.

Вблизи располагался греческий монастырь Святой Маргариты, а между латинским и греческим монастырем место (теперь не идентифицируемое), называвшееся Анна (Anne), которое снискало печальную славу – именно здесь были выкованы гвозди для Распятия.

Довольно странно, но имя святого Дионисия, патрона Галлии, оказалось связанным с горой. В небольшой деревне Франшвилла, которую можно отождествить с Палмареа (основана крестоносцами в середине XII в. по инициативе правителя Хайфы), посещавших ее пилигримов уверяли в том, что здесь родился этот святой, и показывали колодец, вырытый им собственноручно. Возможно, это ошибочное определение места рождения святого связано с тем, что за него принимали Дионисия Ареопагита, предположительно сирийца. В то же самое время название поселения было оправданным – «деревня франков» (правильнее переводить как «вольная деревня»).

Спустившись с горы Кармель, пилигрим шел вдоль берега, оставляя справа древнюю Шикмону, которая по странной причине стала известной христианам и евреям как «Капернаум»; подобное отождествление представляется сомнительным для ученых.

Пройдя некоторое расстояние в южном направлении, пилигрим останавливался в небольшой деревне Тира, в которой церковь Святого Иоанна принадлежала грекам. Впоследствии вся деревня получила название Святого Иоанна Тирского. Идя далее на юг через плодородную равнину Шарон, паломник оставлял слева (то есть с восточной стороны) отроги горы Кармель, а справа – дюны, переходящие в цепь невысоких холмов, где издавна находились карьеры по добыче камня, и выходил к небольшой часовне, называвшейся Peroun, где якобы останавливался Иисус. Отсюда узкий горный проход выводил к скалистому мысу, на котором возвышался мощный замок Пелерин. Это место, древний Атлит или Замок Сына Божия, как его первоначально называли, принадлежало тамплиерам. Поскольку крепость была построена только в 1218 г., трудно было говорить о существовании здесь каких-либо христианских традиций. И тем не менее десятилетие спустя начали утверждать, что здесь останавливалась на отдых святая Евфимия. Совершенно непонятно, как девственница из Халкидона, умученная в царствование Диоклетиана, могла здесь оказаться.

Возвратившись на основную дорогу, пилигрим продолжал двигаться на юг. На его пути находилась небольшая крепость, расположенная на берегу тихой бухты, где в античные времена стоял город Дор[20]. Он был назван крестоносцами Мерль, «черный дрозд», хотя эта птица чаще встречается на горе Кармель, чем на равнине. Считалось, что здесь родился апостол Андрей, а на пещеру в окрестностях указывали как на место, где скрывалась Дева Мария с Иисусом.

В четырех милях к югу прибрежные дюны и холмы сменяли марши. Дева Мария, нашедшая временное прибежище в Мерле, также останавливалась и здесь. Это памятное событие отмечает часовня Божией Матери, что в маршах.

К этому времени пилигрим знакомился с замечательными фортификационными укреплениями Кесарии, недавно восстановленными французским королем Святым Людовиком IX (в 1251 г.). Вокруг города крестоносцев – более чем в десять раз меньшего по площади славной столицы Ирода – по всей равнине были разбросаны колонны, капители и мраморные блоки. Сразу же за городом находилась часовня, в которой покоился центурион Корнилий, язычник и нееврей, крещенный апостолом Петром в Кесарии.

Древний амфитеатр Ирода, на котором устраивались конные скачки на колесницах, поражал воображение средневекового пилигрима, как и современного туриста. Вполне естественно, что ему попытались придать «священный» смысл, и потому его стали называть «столом Иисуса Христа», два небольших конических пилона превратились в «свечи Господа». Кроме того, в Кесарии находилась могила дочерей апостола Филиппа, того самого, кто крестил евнуха. Его дочери, обладавшие пророческим даром, переселились в Ассирию, но, по-видимому, вернулись в родной город и были там похоронены.