быт: здесь нет подвига.

Как видите, речь о материях весьма тонких. Таких, как советский электрический провод, перегоревший в постсоветской независимой (от постсоветской Грузии) Абхазии и испустивший вонь жжёного пластика (не скажу, что сходную с вонью сгоревшей плоти второго мая в Одессе) – во всяком случае, вонь эту я уловил и вовремя отключил древний канделябр.

Пожара – не произошло. Квартира, расположенная на улице Абазгаа дом 49 кор. 1 под номером 66 (одной цифири не хватило для символизма) – не сгорела. А ведь как искрил провод.

Мелочь, но я остался жив и мог мудрствовать о непостижимом: о божественных логосах, например, и о том, что только внутреннее делание вне языков – уравняет все языки, ни одного не умаляя.

А то ведь есть в лингвистике и такое понятие: субстрат.

«Субстрат (множественное число: субстраты) – это язык, на который влияет навязываемый язык, который способен или не способен в конечном итоге изменить субстрат, чтобы он стал новым языком.

Этот термин также используется для обозначения некоего обратного взаимодействия; т. е. влияние языка-субстрата на замещающий язык. Согласно некоторым классификациям, это один из трех основных типов лингвистической интерференции: субстратная интерференция отличается как от адстратной, предполагающей не замену языка, а, скорее, от взаимствования между языками равной «ценности», так и от надстратной, которая относится к влиянию социально доминирующий язык оказывает влияние на другой, отступающий язык, который в конечном итоге может быть понижен до статуса языка-субстрата.

В типичном случае интерференции подмены язык А занимает данную территорию, и другой язык Б приходит на ту же территорию (привезенный, например, с миграциями населения). Затем язык B начинает вытеснять язык A: носители языка A отказываются от своего собственного языка в пользу другого языка, как правило, потому, что они верят, что это поможет им достичь определенных целей в правительстве, на рабочем месте и в социальной среде.

Однако во время языкового сдвига отступающий язык А по-прежнему влияет на язык Б (например, посредством переноса заимствованных слов, географических названий или грамматических моделей из А в Б).»

Но к чему это я мудрствую? Мне (даже на берегу Русского мира) – не решить задач СВО. Более того, не решить даже так называемых мелочей: вопросов моего личного бытия. Жизнь как шагреневая кожа, сокращается не то что независимо от наших желаний, но в прямой связи с ними: чем больше желаний, тем меньше срок (пусть даже виртуально).

В старости начинают помнить о сроках бытия: старость, она же страсть.

Так что знаковые эпиграфы выпали на долю этой истории. Вот и сейчас, глядя на пасмурное море, я подумал о том, что Женской Голос (женский язык – если уж мы о логосах) из моей давней истории тоже подвергся влиянию внешней силы: моя давняя знакомая стала избегать прямых разговоров и просила прибегать к эпистолярному сообщению.

Не буду вдаваться в метафизику просьбы. Мне (даже на берегу Русского мира) не свести воедино женские ипостаси. Даже то их ограниченное количество (Дульсинея, Роксолана, Хельга и перевод Женского Голоса – в эпистолы); более того, у каждого человека свой язык, у того же Женского Голоса – свой: именование, возможность называть вещи по имени!

Кстати, у того же Женского Голоса есть имя: Мария. Голос и Слово. Как у святого аскета есть антитеза аскетизму: аутентизм.

В православии есть такое понимание: если человек ищет дарований (прозрений) – без внутреннего очищения, то лукавый даст ему множество дарований. Другое дело, что Перельман и без очищения житейски чист.

Здесь я возвращаюсь и возвращаюсь к проклятому вопросу: к безвластной власти Провидения – которое в слиянии с «волеизъявлением» тех же логосов! Многие прозрения святого проистекают из его опыта как грешника. (Эрик Хоффер).

У моего Перельмана – нет такого (необходимого) опыта. Опыт прозрения – есть; нет практики восхождения из падения.

Однако же именно его я отправил в подвал украинского под-сознания (такой под-страты – субстраты), чтобы решить проблему нашей Победы во всемирном масштабе; разумеется, я этого сделать не смог – решить проблему Победы (Перельман не смог).

Но – мы попробовали!

Причём – не без некоторого успеха: нет вопросов, а есть ответ. Проблемы нашей Победы в том, что нет никаких проблем. Только тяжкий труд вам в помощь.

Известная цитата: «Как говорится, хотите Крест над Святой Софией, русский учебник истории и русское национальное государство? Адский труд вам поможет. Оглянитесь – вокруг вас целый рой шаровых молний, готовых хоть сегодня поселиться в вашей грудной клетке, чтобы помочь вам создать новую русскую реальность. Они ежедневно трещат у вас над ухом, подмигивают вам, и вам достаточно только одного – перестать их бояться, по-русски засучить рукава и, не жалея себя, начать воплощать в жизнь ваши самые, казалось бы, невыполнимые идеи.» (Дмитрий Бастраков)

Красивая цитата. Красивая, но ложная. Смертельно опасно понимать русское национальное государство моноэтническим. Русское национальное государство – Русский Мир во всей своей полноте (которой ещё никто не смог отобразить – во всей полноте).

Впрочем, именно с позиций Русского мира возникает ещё одна проблема (которой нет):

Сердце ноет. Время мчится. Мать с утра печёт блины. Не могу я научиться Много лет уже молиться За врагов моей страны. По ночам мне снятся старцы, — Не могу припомнить всех, — Говорят они: «Сквозь пальцы Смотрит Бог на этот грех. Если мы тебе явились, Значит, нет в тебе вины. Мы и сами не молились За врагов своей страны.» (поэт Николай Зиновьев)

Смогу ли я молиться за Украинцев (внешних и внутренних)? Свидомитую Роксолану из Украины («поймавшую» сбежавшего колорада и ватника Перельмана), свидомитую Хельгу из Санкт-Ленинграда (полагавшую Перельмана житейски использовать), свидомитого европейца Максима Карловича Кантора (сказевшего Перельману, что