что вас привело ко мне, товарищ капитан? Вы сказали: дело срочное. И театральное. Я заинтригован вдвойне.

– Именно так, Роман Ильич. И срочное, и театральное. Возможно, вас удивит мой вопрос…

– Так задавайте – поглядим.

– Вы хорошо знали свою коллегу Жанну Стрельцову?

– Эка, в какую даль вас занесло. – Старик покачал головой. – Ваш вопрос меня удивил. Я и не ждал, что кто-нибудь когда-нибудь вспомнит это имя. Конечно, молодой человек, я хорошо ее знал – мы были близкими друзьями. Праздники и будни, счастье и горе – половина жизни вместе прошла.

– А ее сына Савву Андроновича Беспалова тоже хорошо знали?

– Не хочу говорить о нем, – разом переменился Черенков. – Терпеть его не могу. Он всегда был странным, серой тенью, тихоней с камнем за пазухой. Мать его не понимала, и он отвечал ей тем же. Когда Савва подрос, то покупал ей дешевый портвейн каждый день. Этот портвейн ее и угробил.

– Но я слышал, что он боготворил свою мать?

– Куда там! Такое только шутники могли придумать. Он винил ее в смерти отца. Это правда: Жанна изменяла мужу и даже не скрывала этого. Но только потому, что не любила его. Так получилось – мир несовершенен. Она вышла за отца Саввы, чтобы отомстить другому мужчине. И, в конце концов, сделала хуже всем.

– Вы же знаете, что Савва Беспалов – художник-кукольник? Очень одаренный…

– Конечно, знаю. Талант ему достался от обоих родителей. Тут ему повезло.

– А вы знали, что иногда Савва Беспалов награждал кукол внешностью живых людей?

– Понятия не имел.

– Тогда посмотрите на фото этой куклы, – Крымов протянул айфон, – может быть, она вам напомнит кого-нибудь? Это очень важно для следствия…

Всматриваясь в экран, старик вдруг задышал так часто, что Крымов забеспокоился, не стукнет ли того удар.

– Боже, – наконец пробормотал Черенков, – как живая…

– Кто? – спросил детектив. – О чем вы говорите, Роман Ильич? И о ком?

Старик поднял на него слезящиеся глаза:

– Хотите знать эту историю, молодой человек? Точно хотите?

– Очень хочу.

– Тогда прямо сейчас езжайте на старое городское кладбище. По центральной дороге на второй путь, поворот налево, седьмая аллея, могила номер семьсот тридцать восемь, почти у забора кирпичного завода. Надеюсь, она еще сохранилась. И не забудьте купить четное число цветов – по четыре на каждую из двух могил. Да, и сделайте фото. Для меня. А потом возвращайтесь – я буду ждать вас. И… на обратном пути купите чекушку водки.

– Все сделаю, – четко кивнул Крымов. – А кого мне искать? Фамилия?

– Ну вы же детектив – догадайтесь.

– Предлагаете игру?

– Настаиваю. В случае чего я на телефоне, – усмехнулся старик.

– Ладно. Ждите меня.

Через полчаса он въезжал на центральную дорогу городского кладбища. Купил восемь недорогих дачных роз у теток и поехал дальше. Вот и второй путь, поворот налево, седьмая аллея. Тут, у крайних могил, он припарковал автомобиль, вышел, огляделся – почти никого в этот будний день, только две старушки копались у одной из могил, – и торопливо зашагал в глубь кладбища, к далекой стене, за которой дымили трубы старого кирпичного завода.

Тропинки к старым могилам были изрезаны, перегорожены и уничтожены «новостроем». Крымов весь извозился в пыли, едва не порвал брюки, пока пробирался к кирпичной стене. Раза три думал позвонить вздорному старику и, отбросив шутки, узнать фамилию, но не хотел ударить в грязь лицом. Сыщик он или нет? Вдруг издалека увидел фамилию: «Стрельцовы». И как на маяк кривыми дорожками пошел на нее…

Он стоял у могилы с косым серым камнем, в который впечатались фотографии двух очень красивых женщин приблизительно одного возраста.

Текст под фотографиями гласил: «Жанна Евгеньевна и Лилит Станиславовна СТРЕЛЬЦОВЫ». Первую фотографию Крымов знал очень хорошо – она была у него в айфоне. От вида второй на него нашла оторопь. Чем дольше он всматривался в нее, тем это чувство становилось сильнее. Вот с кого была срисована Лилит! Вот с кого вылеплена кукла! А поскольку Савва Беспалов был мастером, лучшим в своем роде, сходство получилось удивительное. Но одного сходства было мало – скульптор вложил в куклу всю душу, отдал ей сердце, он стал новым Пигмалионом. И столько страстей разгорелось вокруг этой куклы, что пересмешники-боги – или дьявол, кто его знает, – несомненно, услышали мастера.

Женщины на фото хоть и были приблизительно одного возраста, актриса оказалась старше Лилит ровно на двадцать лет.

Крымов не выдержал – поспешно набрал номер старого актера.

– Роман Ильич?

– Вы нашли их? – спросил тот в ответ.

– Да.

– Цветы купили?

– Купил.

– Положили на могилу?

– Еще нет.

– Так чего вы тянете? А фотографию сделали?

– Пока нет.

– Чем же вы там занимаетесь? А-а, – с пониманием усмехнулся он, – рассматриваете фото Лилит Стрельцовой. Понимаю…

– Кто она?

– Вы еще не догадались?

– Ее дочь?

– Положите цветы и сделайте фотографию.

– Лилит – дочь Жанны?

– И не забудьте на обратном пути купить чекушку. Я жду вас, господин сыщик. Жду с нетерпением.

…Когда спустя минут сорок Андрей Крымов вновь разувался в той же прихожей, дочь Черенкова озабоченно спросила:

– Папа вас упросил взять чекушку, я так понимаю?

– А что, не стоило? Табу?

– Ладно, проходите, – она махнула рукой, – его все равно не переспоришь. У меня есть отварная картошка и соленые огурцы – сейчас принесу.

Детектив вошел в гостиную, где его поджидал Черенков.

– Вот, Роман Ильич, – он показал экран айфона, – могила и цветы на ней. Восемь белых роз.

– Отлично, – кивнул тот.

– Скажите главное, она…

– Да, ее дочь. Чекушка где?

Крымов вытащил из сумки четверть водки, поставил на стол. Черенков сам достал рюмки из серванта.

– Алевтина! – позвал он дочь.

– Иду уже! – отозвалась та. Женщина вошла с двумя тарелками – на одной была картошка, на другой – соленые огурцы. – Сейчас хлеб и вилки принесу.

– Благодарствуем, – сказал отец. – Наливайте, детектив. Я обещал, что к бутылке больше не притронусь, – кивнул он на чекушку. – Держу слово.

– Хитро, – похвалил его Крымов. И разлил водку по рюмкам.

– Не чокаясь, – сказал хозяин дома. – Помянем двух женщин, на могиле которых вы сегодня были. Так будет правильно.

Они выпили, тут подоспела и хозяйка с хлебом и вилками.

– Приятного аппетита. Не пей много, папа.

– Да что ж тут пить-то, дочка? Тем более двум мужчинам? – возмутился тот, и когда хозяйка ушла, продолжал: – Итак, Андрей Петрович, рассказываю. Это было до войны. Пять лет, как образовался ГИТИС из Театрально-учебного комбината имени Луначарского. Девчонкой, еще на первом курсе, Жанна Стрельцова познакомилась с красавцем-поляком Станиславом Вотецки. От него млели все студентки, и любил он всех