Анализируя: есть условная сторона-обвинитель – Шитай-но Согия, наследник дома Шитай, с поддержкой Рейкон-но Рёко, влиятельной фигурой в истории Поднебесной, по умолчанию уважаемой в аристократической среде; а есть тот, кого “обвиняют” – Сенши-но Хоккори, которого, если упрощать и говорить по простому, мы всё пытаемся выставить лиходеем. Ясное дело, не прямо и не навязчиво, но неприязнь между ними присутствует.

Семья Токугава, отец и сын, в данном случае, призваны рассудить нас, да заодно выслушать старого Богомола, выяснить, зачем был устроен спектакль “Шествие”. Хотя, судя по тому, что Тайра приволок за собою божественные императорские регалии – можно делать выводы наперёд.

Зал Павлинов – одино из главных помещений дворца Эдо.

Расположенный в главной башне, тэнсю, он представлял собой широченную комнату, ограждённую перегородками-фусума с росписями, как несложно догадаться, павлинов.

Дорого и просто.

Иэясу с Хидэтадой, отец и сын, бывший и нынешний сёгун, решили принимать гостей именно здесь, поэтому слуги создали в зале приятную атмосферу, воскурив благовония вместе со сладко пахнущими восковыми свечами. Первыми прибыли мы с Рёко, и склонившись в уважительном поклоне, дождались отмашки сёгуна к уготовленным нам местам. После следовал непринуждённый разговор: дайдзё-дайдзин поинтересовался мнением Странника на счёт гамбита Хоккори, побеспокоился тем, куда Рёко запропастился на целых два года, ведь ему “так к душе Церемонии Сошествия”. Дали слово и мирно молчавшему доселе мне, попивающему чай из глиняной пиалы, я сдержался, дабы не перейти к главному, со вкусом ответив общей фразой.

Коротали время как могли.

– Прибыл Сенши Хоккори-сан, – после стука в дверь, объявил слуга, – и Норайо-сан.

– Что ж, – странник, шепча, деловито потёр руки, – Начнём.

* * *

– Иэясу-кун, Хидэтада-кун, – легко улыбаясь, Богомол наклонил в нашу с сыном сторону корпус, – Шитай-кун, Рейкон-сан, – кивнул страннику с его спутником.

Эти двое мне друзья, приятели, как минимум. Что странник, в само существование которого я верил с трудом, пока тот не явился ко мне лично, что Хоккори, который явно в союзники просится. Не каждый станет нарушать девиз своего дома ради мира в стране. И я это ценю. Хотя тот же Хидэёси предал Нобунагу ради власти, несмотря на то, что был одним из его генералов и ближайшим сподвижником. Об этом мы помним и на чужих ошибках учимся.

Я знал, что между этими двумя если не полноценная война, то точно отношения до нельзя напряжённые, взаимные пакости, время от времени происходят: сначала Хоккори пытается отобрать Акогаре у скитальца, потом тот подкинет своего волшебного ворона в качестве лазутчика, в пылу разборок и монаха, принятого в род, прикончит. Я не вмешивался, и не собирался, пока дело не стало выходить за рамки – Богомол привёл под стены Эдо ораву демонов, что, признаюсь, меня напрягло; да и Рёко захотел решить вопрос с этими Шитаями лично.

От их присутствия здесь мне на лицо прямо заползает весёлая ухмылка. Всё-таки не позволит им компания сёгуна и дайдзё-дайдзина переходить на личности и поливать друг друга грязью, главное, чтобы мечи не подоставали, или, храни замок небесные супруги, магию свою не применяли. От ударившей молнии мало кто застрахован, но эти двое не мальчишки, до такого у них не дойдёт. Надеюсь.

– Хоккори-сан, Норайо-сан, присаживайтесь, – я указал на место напротив себя. По правую руку, мою, были Рёко с наследником Шитай, по левую, Хидэтада, – Вы умеете удивлять, – провожая взглядом слугу, поднёсшего нам чай, продолжил я, давая тоном понять, что моё удивление положительно.

– Много лет ушло на подготовку. Но теперь я могу с уверенностью заявить, что времена, когда демоны были угрозой для людей, уходят в историю.

– Даже так? – Рёко.

– Представьте себе, Рейкон-сан. Воля мертвецов теперь принадлежит клану Сенши, – взял паузу, – и его друзьям, – это он должен был уточнить, тут, как никак, ещё я сижу.

– Поздравляю, – кивнул бессмертный, явно сдержав в себе какую-то колкость, – Искренне вас поздравляю. Вы сумели положить начало новой эпохи в борьбе человека со скверной.

– И не собираюсь останавливаться на достигнутом.

В его возрасте это похвально.

– Примите и мои поздравления, Хоккори-сан, – кивнул я.

– Новость и вправду хорошая, – согласился, кажется, уже искренне, Рёко, – Я больше не чувствую себя таким одиноким в этой борьбе.

– Если закрыть глаза на наши разногласия, то общими усилиями можно дать хороший бой уродцам, – продолжил мысль Хоккори, – Но только закрыв глаза, – припечатал тот ровно.

– Я вёл себя нагло, – ответил бессмертный, – Мне хватает смелости это признать. И я готов забыть о разногласиях, для начала… После, может, и хороший бой дадим.

После кивка Хоккори они синхронно встали, и поклонились друг другу.

Ладно, хотя бы этот спектакль не стали затягивать. Надеюсь, хоть чего-то из сказанного они намерены придерживаться. Хорошее начало: все признали ошибки – значит готовы к диалогу. Многим гордыня и глупость не позволяет склонить голову, когда это нужно.

– Есть и другие хорошие новости, – дождавшись, когда слуги обновят чай в пиале, Хоккори снова взял слово, – Усадьба Шитай