Монарх спустился в подземелья с тройкой живодёров, рослых детин, заплечных дел мастеров. Таких не вызывают просто поиграть: эти из медведя все жилы вытянут и заставят его признаться, будто он — заяц.

С одной стороны — подумаешь, артефакт? С тех пор, как люд освоил Силу, этих артефактов наплодилось больше, чем населения Империи. Порой находятся настолько древние, что учёные мужи вынуждены менять официально объявленные и установленные версии событий прошлого, как мироздания, так и развития жизни.

Но с другой стороны…

Александровский бегло пролистав найденные в тайнике рукописи, небрежно бросил стопку исписанных трудов на стол, прямо поверх пыточных инструментов, и перевёл тяжёлый взгляд на своего растянутого на дыбе бывшего оружничего.

— Вот скажи мне, Пелагий Любомирович, как умный, начитанный, эрудированный человек, — закадычным голосом проронил монарх. — За какие такие прегрешения против люда честного да перед Господом Богом Всевышним ты так со мной? Неужто я тебя чем лично оскоробил? Али же обделил чем ненароком?

Арестант молчал. Ответить ему было решительно нечего.

— Я понимаю, продаться ляхам, — произнёс молодой правитель. — Не ты первый, не ты последний. Но повязаться с айнами? Вот этого понять не могу.

— Так разве ж я повязался? — риторически переспросил Пелагий. — Я к айнам не отношаюсь. Мне с них прибытка нету.

— Ещё скажи, что сына своего не ты растил, — хмыкнул Александровский. — Дознаватели доказали, что труд исписан его рукой.

— Но не моей, — безучастно отозвался узник.

— Родитель более не в ответе за своё чадо? — переспросил Император. — Пелагий, тебе пора понять. Шутки кончились. Покушение на убийство светлейших князей с малолетними детьми, связь члена семьи с чернокнижием… Тебя к ответу призывают. И спрашивают по всей строгости.

— Так почто из пустого в порожнее переливать? — вопросом на вопрос ответил бывший оружничий. — Ты уже порешил всё, государь. Я более не угоден тебе. Вытаскивай меня на плаху. Сам-то уже не дойду, сам видишь.

Государь неприкрыто усмехнулся.

— Не переживай на этот счёт. Я тебе уже и палача определил.

— Стало быть, более от меня ничто и не вызнаешь. Знать не ведаю, и сообщить не имею.

Всякая эмоция пропала враз с лица молодого монарха.

— Вот это мы и выясним. Хорошие разговоры закончились. Настал час переходить к плохим. А уже по итогу поймём, как с тобой поступить.

Сопровождавшие Императора живодёры, не дожидаясь персональных команд, принялись разбирать свой инструментарий потрошителей. Разбирать тело живьём на части нужды не было: приговор, хоть и вынесенный предварительно, ещё не оглашён. Но сведения добыть необходимо, и, желательно, не затягивая с этим. Начать можно с чего-то не особо значимого, типа пальцев, ушей или зубов. Не обязательно сразу на кол сажать или варить в кипящем масле.

* * *

Оболенск

Императорская Академия

Лазарет

Дела у Ланы шли лучше, чем могли бы. Унаследовав от айнов высокий болевой порог и скорость регенерации, прокажённая могла бы удивить знахарей тем, как быстро начали рубцеваться раны на спине от когтей зверя. Грамотно обработанные в первые минуты после нанесений, со знанием дела обеззараженные и добросовестно обслуженные, они, твёрдой и набитой рукой главного врача сшитые, стягивались не по дням, а по часам.

Но главный врач Императорской Академии Велесов Захария Ярославович уже давно не удивлялся. В свои преклонные года он повидал самого разного. Скорость заживления ран? Увольте. Есть вещи куда более странные. Выживаемость после нападения айна? Необычно, но объяснимо.

А вот откуда выкарабкался добрый молодец, что обходил раненую после инцидента и с явным навыком отработал её поражения… Это, пожалуй, интересно и требует разъяснений. Такой сведущий лекарь Велесову пригодился бы.

Зашивая раны в ночь после нападения, Захария Ярославович по привычке оставил в швах дренажи для свободного истечения нагноений. Со своей стороны, он сделал всё зависящее, чтоб удалить из раны всяческую грязь, но редки были случаи, когда звериные поражения заживали чисто. Почти всегда они грязно гноились.

Сегодня, на очередной перевязке, главный врач придирчиво осматривал спину пациентки. Раны заживали рубцеванием. На заместительной ткани, покрывавшей швы, уже никогда не будут расти ни волосы, ни шерсть. Это ожидаемо. Но что странно — хоть и не могло огорчать Захарию — из оставленных незашитыми небольших зазоров между краями ран не сочилось гноя, не истекало грязи, не было видно следов развития патогенов. Раны чисты, будто нанесены абсолютно стерильным скальпелем, но никак не калными когтями аномального зверя.

Не остался незамеченным для Захария и хвост пациентки, спустя всего несколько дней после поступления оной в лазарет, начавший активно семафорить о бравом духе и здравом расположении Ланы. Девушка буквально рвалась в бой, невзирая на не полностью затянувшиеся повреждения.

Не полностью, но достаточно для того, чтобы главный врач посчитал возможным снять — и снял — швы. Отныне повреждения заживают естественным путём, лишь прикрытые обширной стерильной перевязью.

— Болевые ощущения беспокоят? — профессионально безразличным голосом, но с явной отцовской заботой о пациентке испросил Велесов.

— Нет, доктор, — отозвалась Лана. — Всё хорошо.

Слова раненой Захария перепроверил, с силой продавив её шрамы на спине.

Прокажённая поморщилась, но не более того.

Главный врач так и записал в медицинскую карту: «Раны заживают без гноя. Рубцевание ускоренное. При пальпации безболезненно».

— На иные недуги жалобы есть? — справился Захария Ярославович. — Жар. Озноб. Тремор. Отсутствие аппетита. Расстройства пищеварения. Жажда.

Лана отрицательно покачала головой, мотнув висящими ушами.

— Нет, доктор. Всё прекрасно. Сон и аппетит хорошие. Стараниями вас, «Мастера» и Великого Архимага я полна сил.

— «Мастер»… — пробормотал главный врач. — Попадись он мне только… Где его раньше носило? Такой знающий человек… Так чисто обеззаразить рану зверя… И, ведь, явно не проходимец! Однозначно, где-то практиковал!

Лана улыбнулась. Хотелось ей отпустить комментарий на тему профессиональной ревности, но девушка сдержала язычок за зубами.

— Я передам ему при встрече, Захария Ярославович, — виляя хвостом, сказала она. — Как мне довели, полковник Протопопов распорядился мне встать под его начало. Вероятно, скоро увижусь с ним.

Велесов водрузил на тумбу возле койки раненой принесённый с собой чемодан, щёлкнул его запорами и откинул крышку. В нём главный врач принёс принадлежности для перевязки. Обычно, подобные манипуляции выполняются в специальной перевязочной комнате. Но в этот раз Велесов посчитал, что эталонно заживающая чистая рана не требует перемещать пациентку по всему крылу ради четверти часа обследования. Посетивший её для осмотра медик принёс всё необходимое с