Но пока я тревожилась о ней, сама Элина беспокоилась обо мне и о дальнейшем путешествии с Иваром. Она высказалась:

— Не скажу, что он мне не нравится, но я ему не доверяю. Это странно звучит, но он кажется мне несколько безответственным. Твой друг из той породы людей, что привыкли в деталях обдумывать трудоёмкий план, но забывают о насущных проблемах.

— Да, это так! — рассмеялась я, вспомнив, как Ивар в делах забывает поесть, и уж тем более его совсем не заботило то, что нужно сначала предупредить человека, которому в вещи кладёшь ценный артефакт.

— Не знаю, что у него на уме. Будь настороже, он пользуется тобой в своих целях, но ты сама должна извлекать из подобного обращения выгоду.

— Мне не верится, что об этом говоришь ты, — сказала я. — И при этом ты ни разу не вспомнила, что он вор.

— Уна, — вздохнула Элина, — чтобы выиграть в этой партии, тебе самой придётся играть нечестно, уж поверь. А рядом с подобным союзником шансов как-то больше. Мне всё равно, что Ивар за лихач. Главное, чтобы тебя рядом с ним никто не посмел обидеть.

Меня удивило, что она невольно повторила вслух мои мысли в отношении её и Сефима. Наверное, ради тех, кого любим, мы готовы пойти на невообразимые сделки с совестью. Боязнь за близких просто перевешивает всё остальное.

На ноги бесшумно скользнуло что-то тёмное и мохнатое. Мы прервали разговор. Подруга взвизгнула от испуга, но я сразу узнала кота и сообщила, что ей не о чем беспокоиться. Зверь улёгся на одеяло. Я ощутила на лодыжках тяжесть.

— Ну и глаза у него, — поразилась девушка, — как две свечки.

Фрай уставился на нас, зевнул и тут же с лёгкостью крепко заснул. На нас тоже навалилась дрёма. Мы оставили беседы на потом и позволили снам завладеть нами. Я крепко заснула и только утром поняла, что не высыпалась так хорошо уже давно.

Мы собрались выходить, как и обещал Ивар, с рассветом. Элина щедро положила нам с собой горячей еды. Я укладывала свёртки в дорожную сумку, стоя на крыльце, как невольно услышала за дверьми разговор:

— Это вам на ближайшее время, — послышался голос Ивара.

Я замерла, не способная пошевелиться. Всё внимание обратилось в слух.

— Не стоит, — ответил за стеной Сефим. — Я не знаю, как за ту помощь с вами расплатиться.

— И не расплатитесь, — я представила кривую усмешку картёжника. — Берите. Я дважды не предлагаю. И позаботьтесь о любимой.

— Почему вас так волнует её судьба? Я очень вам благодарен, но просто не понимаю. Эли вам никто.

Собеседник некоторое время молчал, а затем отрезал:

— Пусть это вас не волнует.

Послышался скрип открываемой двери. Я повернулась, делая вид, что не слышала произошедшего разговора. Послышался крик:

— Стойте! — окликнула нас запыхавшаяся девушка.

Она появилась внезапно, явно не вовремя вмешавшись в разговор, но сама не заметила, что помешала. Она очень боялась, что мы могли в спешке уйти не попрощавшись, но я бы не позволила Ивару так поступить. Элина второпях кинула Ивару флягу с водой, подбежала ко мне и крепко обняла.

— Береги себя! — пылко попросила она и затем быстро шепнула так, чтобы никто больше не расслышал: — Я вспомнила, что за разговоры ходили вокруг твоего вора. Его называли Ловкачом, надеюсь, тебе это поможет. Держи ухо востро!

«Ловкач, Ловкач… — думала я. — Где я уже слышала это имя?» А потом вспомнила, как мы с Аресом сидели на крыше, и я невнимательно его слушала, погружённая в мысли об Иваре, а друг тем временем рассказывал мне о новом лихаче, объявившемся в городе.

Не Арес ли говорил, что слава об этом воре прогремела на весь Льен? Не он ли рассказывал, что за голову Ловкача дают золота по стоимости царской короны?..

«Треокий! — ошеломлённо поняла я. — Да то ожерелье из тёмных камней, которое небрежно лежало на дне корзины для Фрая — ни что иное, как украденное украшение леди Ливийской из чёрных бриллиантов!»

Об этой вещи мне ведь тоже поведал будущий страж…

Битый час мы с Иваром сидели и пытались отточить мои навыки. Вор надел свои любимые очки с круглыми голубыми стёклами и баловался колдовством, а я пыталась увидеть магические потоки. Но спустя время единственным достижением стало лишь замеченное слабое мерцание, которое мне, возможно, почудилось. От усталости появилась резь в глазах, белки покраснели, и я стала напоминать нежить, которой пугают детей.

Я вытерла пот со лба и пожаловалась:

— Всё! Больше не могу.

Вор беззвучно выругался и сделал какой-то замысловатый пасс руками. Я едва успела испуганно отскочить в сторону, как рядом загорелись листья. Я панически оглядела себя, но повреждений не обнаружила. Только ткань кое-где подпалилась. Но не успела что-либо предпринять, как огонь на нижних ветках дерева сам собой погас.

— Что ты творишь?! — возмутилась я, откидывая со лба мешавшие волосы.

— Показываю тебе, насколько опасно бездействие. Если противник не будет по тебе бить, то он может атаковать окружение.

— В таком случае мой дар вообще бесполезен.

— Это не так. Да, зрячих не остановит морок или страшное заклинание. Но их уязвимое место вовсе не окружающее пространство. Люди, подобные тебе, с рождения обладают самым сильным и универсальным «щитом», который только можно представить, и, развив способности, могут останавливать атаку, направленную на другого человека. А ещё они видят истинную суть любых чар.

— Кажется, я начинаю понимать. Я твой личный страж?

Почему-то мужчина рассмеялся.

— Ты верно подметила суть, но не угадала мотив. Я вполне в состоянии и сам за себя постоять и не собираюсь прятаться за спину девчонки. Вообще-то, Уна, считается, что Берегиня наделила некоторых людей твоим даром, чтобы они служили опорой правящей династии. Зрячие рождаются не более чем раз в несколько поколений, а такой дар не передаётся от родителей, что затрудняет поиски.

Я хмыкнула.

— Это вроде богиня решила дать царю и его семье защиту, но ограниченную, чтобы не злоупотребляли. Поэтому нас так мало?

— Именно так. Власть развращает даже тех, кто для неё рождён. Раньше зрячих преследовали по всему Льен, хотя об этом предпочитали не говорить. Много кто не отказался бы от подобного человека в своей свите. Но с воцарением прежнего государя, Медона Фалькса, поиски угасли. Царь долго искал себе зрячего, но безуспешно, а потом появились иные проблемы.

— Веряне, — кивнула я.

— Предполагается, что они не знают этой истории. Варвары долго жили обособлено. Лишь в последнее время многие из них покинули степи.

— Лучше б и дальше там жили! — в сердцах воскликнула я.

Уголки губ Ивара хитро приподнялись, но он никак не прокомментировал мои слова. Я сорвала несколько ягод земляники, маняще горящих среди зелени, и поспешно отправила их в рот. Успела засмотреться на них во время тренировки, но вор не позволял отвлекаться. А мне так хотелось их съесть!