их снять? – Голос Жоры дрожит, и я невольно прыскаю со смеху.

Открываю глаза, нежно глажу Жору по щеке.

– Это катарсис. Ты помог мне избавиться от боли, – признаюсь я. – Это было так внезапно, что я не смогла сдержать эмоций. Прости меня.

Жора облегченно выдыхает, ложится рядом и кладет голову мне на плечо.

– Я уж испугался, вдруг ты меня разлюбила из-за детских звезд, – бормочет он.

Смеюсь и запускаю пальцы в его густые волосы. Они пахнут по-особому: не шампунем, не гелем, его собственным запахом. Они чистые и податливые. Впервые трогаю такие мягкие волосы у парня.

– Я никогда не разлюблю тебя. – Целую Жору в висок. – Ты все, что мне нужно в этом мире.

– Умоляю, только не отказывайся от этих слов в будущем, – просит он, и я снова смеюсь.

Он делает все, чтобы вернуть мне хорошее настроение.

Я всегда буду любить его. Всегда.

Мы умываемся, желаем друг другу спокойной ночи нежными поцелуями и нехотя расходимся по комнатам. Вещей у меня почти нет, поэтому переодеваюсь в единственную длинную футболку и ложусь в огромную двуспальнную кровать.

Над моей головой около пятидесяти уникальных звездочек. Не знаю, когда Жора успел их сделать и как он прилепил их на потолок. Не думаю, что кто-то сдавал квартиру с ними. Обычно такие штуки лепят в детских. Тут он постарался. Пересчитываю звезды, изучаю их, пока глаза не слипаются.

Папа сидит за столом и разочарованно качает головой. Он поднимает стакан и говорит: «Ты, как и твоя мать, слила мою жизнь в унитаз. Мне остается только спиться!» Он пьет, и чем больше алкоголя оказывается в его желудке, тем сильнее его глаза наливаются кровью. Я хочу остановить его и окрикнуть, но не могу. Папа напивается, встает и подходит ближе. Он сжимает мою шею и начинает душить.

Меня будит шуршание пакета. Потираю глаза кулаками и ловлю взгляд Жоры. Он ставит пакет на прикроватную тумбу.

– Что это? – Прикрываю рот рукой.

Это только в фильмах несвежее дыхание никого не отпугивает. В реальности это не так романтично.

– Хотел сделать тебе сюрприз и поднять настроение, но облажался.

– Дай мне пять минут, и я покажу, что это не так.

Прохожу в ванную комнату. Собираюсь чистить зубы пальцем и вижу новую розовую щетку. Жора купил ее для меня? Нетерпеливо раздираю упаковку, выкидываю ее и тщательно споласкиваю подарок. Чищу зубы новой щеткой, размазываю пасту по языку, ополаскиваю рот и сплевываю раз пятнадцать. Вытираю лицо розовым махровым полотенцем. На всякий случай подношу ладони ко рту, выдыхаю в них и принюхиваюсь. Теперь точно чисто.

Когда я возвращаюсь в комнату, Жора с интересом разглядывает меня.

– Я и не знал, что у тебя такие длинные ноги, – говорит он.

– Не пялься! – Забираюсь под одеяло и усаживаюсь поудобнее. – Спасибо за щетку и полотенце. – Рывком целую Жору в щеку и беру пакет, чтобы у него не было времени мне ответить. – Так-так, что тут у нас…

Сюрприз оказывается сладким ассорти: печенье, шоколадки, пудинги, конфеты, даже мармеладные мишки.

– Ты сли-ишком преувеличил мое плохое настроение, – говорю я. – Как же я одна это все съем?

– Растяни удовольствие по максимуму, – советует Жора, подмигивая. Отвечаю ему тем же. Он теряется, а я смеюсь во весь голос. – Рад, что тебе понравилось. Только не ешь много перед завтраком. Нам еще за продуктами идти. – Он протягивает мне руку.

Глава 39. Жора

Не имея за плечами родительского надзора, мы учимся жить по-взрослому. Совершаем глупые ошибки, целуемся, а после долгих прогулок едим много разных блюд. Мы не задумываемся о подаче документов в университет. Моих денег хватает на повседневные нужды, да и последнее свободное лето хочется провести как велит душа.

Время от времени я вспоминаю о договоре с отцом Али и пишу ему краткие отчеты. Присылаю фотографии с ней, сделанные в моменты, когда она не видит. Моя совесть чиста.

Месяц мы с Алей не можем оторваться друг от друга. При этом наши отношения не заходят далеко. Она не готова, а я не тороплю ее, как и подобает нормальному парню.

Однажды она уходит гулять и долго не возвращается. Иду к ее дому, опасаясь, что отец увидел ее и увел. Забираюсь по пожарной лестнице, вновь помяв капот чьей-то машины, и, вытянувшись, заглядываю в окно. В комнате пусто. Выжидаю и, убедившись, что Али здесь нет, иду к Розе. Останавливаюсь у домофона. Если Али здесь не окажется, я перебужу кучу людей ночными звонками. Сердце торопит бить тревогу, обратиться в полицию, чтобы как можно быстрее начать поиски моей девушки, но разум чует подвох.

За дверью раздаются шаги. Прячусь за углом. Наружу вырываются смеющиеся женские голоса.

– Ладно, я пойду. Жора уже точно меня потерял, – говорит Аля. Ее голос я никогда не спутаю.

– Давай, беги к своему чудо-мальчику. – Роза машет Але и уходит.

Дожидаюсь, пока дверь подъезда закроется, и только потом расслабляюсь. Она не забыла обо мне. Руки сами лезут в карман за смартфоном и набирают номер. В трубке – сонный Жилин:

– Что за… Ты видел, который час?

– Они все еще общаются.

– А?..

– Ты должен был их разлучить.

– Да кого? А… Ты про Розу и Алю? Так они и так вроде не разговаривают.

Его легкомыслие выводит меня из себя. Стискиваю смартфон и говорю тихо, но грозно:

– Я только что видел, как Аля ушла от Розы. Если ты не собираешься делать то, что должен, возвращай деньги. С процентами.

Жилин натянуто отвечает:

– Понял. Я все сделаю.

– Это мое последнее предупреждение. Не вздумай схалтурить еще раз.

Иду за Алей, прячась в тенях домов и переулков, чтобы она меня не заметила. Она идет по ночной улице совсем одна, в наушниках, покачивает головой в такт музыке, а на лице сияет улыбка. У меня свербит в груди. Почему она не понимает, как это опасно – ходить ночью одной?

Достаю телефон и начинаю писать Але сообщение, но одергиваю себя и стираю его. Нельзя быть назойливым, когда официальным отношениям всего месяц. Хоть мне и не нравится ее полуночный визит к Розе, я все пойму и прощу. Потому что так делают нормальные парни.

Аля останавливается у светофора. Табло показывает девяносто секунд. За полторы минуты на нее могут напасть с ножом, обокрасть, изнасиловать… Пялюсь на нее из-за угла, оглядывая редких прохожих. Неподалеку от Али волочится пьяный мужчина в