Лар чувствовал, что за ним кто-то идет. Он свернул в коридор, ожидая, что некто пройдет мимо, но этого не произошло. Тогда раздраженный Сел Лар, идя дальше по коридору, кинул мимолетный взгляд на зеркало и увидел, что за ним идет одна из приглашенных девиц. Мужчина резко развернулся и уставился на нее. Его глаза должны усмирить ее энтузиазм.

Девушка, однако, совершенно не удивилась его разноцветному взору. Вместо этого она заставила Сел Лара удивиться, произнеся:

— Наконец-то мы встретились вновь.

— Вновь? — переспросил тот. — Не думаю, что мы знакомы, барышня.

— Я То Есу.

В коридоре надолго повисла тишина. Казалось, Сел Лар не сразу понял значение ее слов.

— Это я, твоя старшая сестра, То Сер, — добавила девушка, чтобы окончательно расставить все точки над и. — Та самая, которую ты убил. Та самая, которой ты вспорол брюхо, словно рыбине.

— Ты вселилась? — наконец дошло до него. — Зачем?

— Я не могла уйти, не услышав ответа на свой вопрос. Зачем ты это сделал? Я думала, что мы друзья.

Ее брат изогнул губы в кривой улыбке.

— Так и будем разговаривать в коридоре? Идем за мной.

Оставалось несколько шагов до дверей в конце коридора, куда направлялся Сел Лар. Есу покорно пошла следом.

Помещение, где они оказались, было ярко озарено фонарями. На полу большой пустой комнаты была начерчена круглая печать. Есу не знала, для чего она, но отчего-то инстинктивно не хотелось становиться на черные линии. Она остановилась сбоку.

Сел Лар развернулся к ней. Он резко взмахнул рукой, но тело Шена отреагировало еще до того, как Есу поняла, что в этой руке зажат кинжал. Благодаря тому, что она отпрыгнула в сторону, Сел Лару удалось задеть лишь край одежды у пояса. Если бы Есу не была столь расторопна, он вновь ударил бы ее в живот.

Увернувшись, Есу отчаянно-непонимающе посмотрела в лицо своего брата.

— А что ты хотела? — слегка раздосадованный промахом, уточнил тот. — Думала, явишься сюда, и я тут же разрыдаюсь, моля о прощении? Скажу, что это была ошибка?

Недоверчиво глядя на брата, Есу прислонилась спиной к стене.

— Ты сама сказала, что лучше умрешь, чем пойдешь в публичный дом. Я просто осуществил желаемое, помог тебе. Ты должна меня благодарить, разве нет?

— Но почему… Почему тогда другие? Скажешь, они тоже хотели умереть?

— Родители сказали, что никогда не отпустят меня в клан Тихих цветов. Что у меня другие задачи, я должен помогать отцу. Делали вид, что все нормально, что ничего не замечают. Я должен был таскать товары в город, где ко мне относились хуже, чем к помойной крысе. Когда я пожаловался, отец сказал, что это не такая уж проблема: всегда можно выколоть красный глаз, если уж он мне так мешает.

— Поэтому ты убил его?

— Нет, потому что они запрещали мне пойти в клан Тихих цветов. Это сулило мне прекрасное будущее, а они запрещали, думая только о себе.

— Ты же был старшим сыном, конечно, ты должен был помогать семье.

— А ты должна была уйти в дом удовольствий!

Есу помолчала, признавая его правоту.

— А бабушка? Ее за что?

— Она отчего-то посчитала, что я поступил неправильно с родителями. Было очевидно, что мы с ней не поладим. — Сел Лар пожал плечами.

— А сестры и младший братик?

— Они были такими глупыми, только орали и плакали. Все, что они могли, — это кричать и требовать еды. Разве не из-за них все наши беды? Какой с них прок? Если бы оставил их в живых — они пристали бы ко мне, чтобы я продолжал их кормить. Легче было избавиться одним махом.

В комнате воцарилась тишина.

— А Лиян отчего не убил?

— Ее не было дома. Раздражало, что я должен ее ждать. Я решил, что она все равно слишком глупая, чтобы понять, что случилось.

— Понятно… — через какое-то время произнесла Есу.

— Что, тоже скажешь, что я демонический подкидыш? Только демон мог совершить подобное.

— Нет, — Есу тихо усмехнулась. — У демонов не столь эгоистичные мотивы. Мы все стояли на пути твоей лучшей жизни в клане Тихих цветов. Столько лет я размышляла, что же мы совершили не так, а оказалось, просто были помехой в твоих глазах!

— Я рад, что разрешил твои сомнения, — иронично усмехнулся Сел Лар. — А теперь позволь мне закончить то, что я начал, — он поудобнее перехватил кинжал.

— Не делай этого! Я занимаю чужое тело! — взволнованно напомнила Есу.

— Мне все равно. Ты меня раздражаешь. К тому же я не знаю, запомнит ли хозяйка тела все, что я сейчас рассказал. Легче избавиться от вас обеих.

Сел Лар резко подался вперед, намереваясь ударить Есу, но та увернулась в сторону.

— А ты бойкая, — усмехнулся Сел Лар, отвернувшись от стены. — Похоже, годы пошли тебе на пользу.

На подставке в центре комнаты лежал меч в изящных ножнах. Ал огляделся по сторонам, хоть и не сомневался, что меч Тихого рассвета перед ним. На полках потайного помещения лежали свитки, у стены стояли сундуки, тут же располагался стол для письма, кисти и чернильный камень. Не сказать, что «сокровищница» главы клана Тихих цветов впечатляла, хотя тут могло найтись нечто ценное, кроме бессмертного меча. Но у Ала не было времени проверять. Схватив меч, он направился на поиски учителя и мастера Муана.

Ал ожидал увидеть празднество, но вместо этого, замерев на крыше, наблюдал, как бессознательных девушек выносят из зала. Впрочем, учителя среди них не было, поэтому Ал медлил, размышляя, что же здесь происходит и что ему теперь делать.

Вслед за людьми, выносящими девушек, из зала вышла И Мори. К ней тут же подошел человек.

— Все прибрано, как вы и велели, — услышал Ал. — Только что делать с этим?

Он ткнул носком сапога лежащего у их ног человека. Ал перевел взгляд и по одежде узнал мастера Муана, притворившегося охранником.

— Этого убейте, — спокойным тоном приказала И Мори. — Он нам без надобности. И в следующий раз не беспокойте меня по таким пустякам.

Сказав это, она с достоинством проплыла по галерее и скрылась из виду. Человек рядом с Муаном поднял над ним меч. Ал тут же черной стрелой метнулся в их сторону. Обнажив бессмертный меч Тихого рассвета, он почувствовал вырывающуюся из клинка духовную энергию. В следующее мгновение резким ударом Ал отвел меч сектанта Хладного пламени от шеи мастера Муана. Удар оказался настолько силен, что меч сектанта сломался, словно тростник, и лезвие Ала прошло по груди, оставляя глубокую рану.

Алу некогда было разбираться с тем, смертельный ли был удар: еще двое сектантов находились в непосредственной близости от