class="p1">— И зачем они нам? — спросила Беатрис.

— Чтобы дышать… дышать на глубине…

«Дышать на глубине?».

Беатрис взяла одну сложенную рубашку и расправила ее. Она оказалась довольно большой и просто сшитой. Широкий воротник и длинные рукава.

— Это шутка? — помотал головой Матео.

— Если не поверите мне, то… кто-то может погибнуть, — ответила Кама, — решение остается за вами. Я дала вам ответы. Я оказала вам помощь. Вам решать — спасти его или дать умереть. А рубашки… возьмите с собой.

— Дышать на глубине, — повторил Энтони. — Вы имеете в виду, что с этими рубашками мы сможем дышать под водой?

Кама взглянула на Энтони и выгнула бровь.

— Я все сказала, обрученный с водой. Ступайте. И поспешите, пока не стало слишком поздно.

Беатрис сложила рубашку и вернула к стопке. Энтони сразу понял, что ткань совсем не жжется, несмотря на специфический материал.

— Буря… вот-вот грядет…

Глава 21. Заседание Призраков

Яркий свет рассеялся, и Скальд обнаружил себя в совсем ином месте. От психиатрической клиники не осталось ни следа. Увидев то, что возникло перед ним, он подумал, что сошел с ума. Или его глаза стали обладать жутким дефектом зрения. Он смотрел вокруг. Скальд одновременно понимал, что видел, и не понимал вовсе.

Поверхность под ним стелилась из разноцветных мерцающих экранов, напоминавших рекламные городские баннеры, щиты и билборды. Мерцание разноцветных красок, из которых основную массу составляли розовый, красный, желтый и синий, окутывало его со всех сторон.

В пространстве над его головой тянулись перевернутые панельные дома, усыпанные хаотичным расположением окон. Отрезки асфальтированных дорог, автомобили. Лифты слонялись туда-сюда в разных направлениях. Движущиеся эскалаторы из торговых центров. Мусорные баки, автобусные остановки, вывески салонов и магазинов. Экраны кинотеатра. Все смешалось. Все мерцало. Все двигалось. И все жило своей жизнью в безумном другом измерении.

Словно кто-то воссоздал весь Перламутр-Бич на бумаге, а потом смял ее в комок. Затем расправил и слепил из мятого листа полый куб, внутри которого Скальд и оказался.

И вокруг он не нашел ничего живого, природного: ни деревьев, ни воды, ни ветра, ни песка, ни моря. Во всем окружении значились лишь элементы города, мегаполиса, каким и был Перламутр-Бич со всеми его рекламными электронными светящимися щитами, фонарями у тротуаров и пожарными гидрантами.

Хаос, царивший вокруг, складывался в причудливую картинку, имеющую свой порядок. Скальду показалось, что прямо сейчас он может подняться по эскалатору и пройти по тротуару, тянущемуся у него над головой. Но во всех хитросплетениях ходов, представленных в этом пространстве, было просто невозможно разобраться! Это задача, неподвластная простому уму!

Здесь хозяйничали иные законы, неизвестные и непонятные Скальду. Он — только гость, случайный странник…

Или не случайный?

Скальд услышал детский мальчишечий смех. Хохот становился громче — к нему кто-то приближался.

Скальд напряженно озирался по сторонам в поисках источника звука, издаваемого явно живым существом.

В том, что это именно человек, Скальд не уверен.

— Добрый доктор Серпентес! — пропел детский голосок.

— Кто здесь?

— Славный добрый доктор Скальд Серпентес у нас!

И снова неприятное хихикание.

Скальд никого не видел, и это его жутко бесило.

— Покажись! — бросил он в хаос.

Но смех в ответ сделался громче и навязчивее.

— Он у нас! — выкрикнул тот же голосок. — Он у нас!

Хозяин голоса почти ликовал от происходящего.

— И кому же он достанется? — прозвучал новый голос, холодный, женский.

— Мне! Мне! Я заберу его! Я буду с ним играть!

— Не вам это решать, — и снова новый голос, мужской, но на этот раз чертовски знакомый самому Скальду.

«Где же я его слышал? Совсем недавно… отчего этот голос ассоциируется у меня со странными обстоятельствами? Случилось… что-то ненормальное… что-то неприятное… и я услышал этот голос в прошлом… почему сейчас? Кто он?!».

И Скальд увидел обладателя первого, детского, голоса. Это был невысокий человечек. Скорее всего, ребенок, о чем свидетельствовал его голосок. Мальчик в белом облачении. И голову его скрывал капюшон. Лица Скальд не видел — только детские пальцы и босые ноги.

— Пожалуйста! Я так хочу нового друга! Прошу! — посмеивался странный жуткий ребенок.

Скальд не мог понять, откуда они все появлялись. В этом перевертыше ничего не разобрать! Новые сущности словно возникали из ниоткуда, но это не так.

Например, двери лифта, спустившегося на нижнюю поверхность, открылись. И из него вышла рослая женщина. Таких высоких женщин Скальд прежде не видел, в этом он мог быть уверен. У незнакомки завязаны глаза.

— Успокойся, Алойш, — сказала она ребенку в белом.

— Присцилла Пирс! Кого я вижу! Вы никогда не опаздываете на наши собрания!

— Это было бы непочтительно с моей стороны. Но должна признать, у меня имелись свои дела, которые могли меня задержать.

— Интересненько. И что же это могло быть?

Алойш сцепил руки за спиной и раскачивался с пятки на носок.

— На моих любимцев опять напали. Пора кончать с этой старухой с Утеса.

У Скальда мелькнуло в мыслях: «Оракул… ведьма, живущая на Крапивном Утесе. Я отправил туда Энтони!».

А потом Присцилла повернула голову в его сторону. Пускай глаза ее завязаны, Скальду все же казалось, что она видит его очень ясно.

— Ах, доктор Серпентес. Добрый день, рада наконец встретить вас. Вы такой славный… уверена, мы бы весело провели время вместе.

Она сделала шаг в его сторону, и Скальд попятился назад, пока не упал.

Раздался мужской знакомый тон:

— Отставить!

«Как отсюда выбраться?.. здесь есть выход?».

Скальд сильно сомневался в этом. Стоило ему подумать о побеге, как голос ответил на его мысли, будто слышал их:

— Доктор Скальд, прошу вас оставить свои попытки бегства. Они бесполезны и бессмысленны. Вы здесь, потому что мы этого хотим. И вы останетесь здесь, пока мы не перестанем этого хотеть. Выхода нет. Все пути перекрыты. Вам следует… подчиниться нам и успокоиться.

А потом… Скальд увидел его. Он выехал на инвалидном кресле, держа свою трость на коленях.

«Не может быть…».

Он помнил этого человека!

И даже его имя помнил!

— Вилиамонт…

Скальд сглотнул соленый комок.

— Вилиамонт Гринштейн…

Человек в инвалидном кресле поправил красный шарф, наклонил голову в бок и с интересом пронаблюдал за реакцией Скальда на его появление.

— Почему кресло? Я видел, как вы стояли! Прямо рядом со мной!

— И это далось мне с большим трудом, доктор Серпентес, уж поверьте. Позвольте, я буду сидеть хотя бы здесь. Ноги все еще ни к черту.

Скальд не мог в этом поверить.

Он видел этого человека… если он вообще был человеком! Вилиамонт разговаривал с ним на Пляже в