– Сам хотел бы знать! У нас с отцомсемейный бизнес. Иван Семенович основал радиостанцию, я у него в первыхзаместителях хожу, а Алина сидела в редакторском отделе. Год назад, в концемая, она вечером ушла со службы, и все. Домой не вернулась. Отец чуть с ума несошел, если учесть, что через пару месяцев после этого умерла моя мама, егожена, то можно понять состояние папы.

– И вы не искали Алину?

Дэвид удивленно глянул на меня.

– Отец всех на ноги поднял, но результатаноль. Не хочется думать о плохом, но именно в то время по Москве рыскал маньяк,его еще звали «Душитель».

– Мой муж работает в милиции, –попыталась я успокоить Дэвида, – он был одним из тех, кто искал этогоДушителя, а потом допрашивал его.

Да, маньяк так и не назвал точного количествасвоих жертв, сотрудники МВД могут лишь догадываться, что их очень много, но,думается, вашей сестры среди них не было.

– Отчего вы пришли к такомувыводу? – удивился Дэвид.

– Понимаете, – с видом умудренногоопытом профессора заявила я, – маньяки всегда действуют по одной схеме,что в некоторой мере облегчает их поимку. Ну, допустим, мерзавец нападаеттолько на женщин в красном. Или выходит на охоту в два часа ночи… Душительинтересовался молодыми особами. Ни одной его жертве не исполнилось и тридцати.В жизни случается всякое, может, она еще вернется.

– Алина только-только справиладвадцатипятилетие, – тихо сказал Дэвид.

– Но вам-то за сорок, – вырвалось уменя.

– Верно, – подтвердил Брюлов, –я справил в марте сорокапятилетие, отцу под семьдесят, а Алине всего двадцатьпять. Папа у нас шалун, свильнул от мамы налево, побаловался с домработницей, ата возьми и роди девочку. Мама у меня классная была! Она ловеласа простила,поломойку выгнала, а Алину сама воспитала. Вот какой характер. Ни словом мужане попрекнула. Близкие знакомые, конечно, в курсе дела, а остальные искреннесчитают, что Алина моя родная сестра. Впрочем, я ее никогда иной и не считал.Двадцать пять ей незадолго до исчезновения исполнилось, она молодая блондинка,голубоглазая – абсолютный типаж Душителя.

Я прикусила язык и остаток дороги старательнослушала «Русское радио», которое включил Дэвид.

Похоже, мне лучше молчать, что ни скажу, всепрямехонько в больное место бедолаги попадает!

* * *

Майя ждала меня, сидя на ступеньке.

– Ты на животе ползла? – сердитоспросила она.

Я молча открыла квартиру. Маечка ринулась кшкафам, распахнула створки, подергала в разные стороны вешалки и возмутилась:

– У вас нет вечерних платьев? Ни у тебя,ни у Тамары, ни у Кристины?

– Нет.

– Почему?

– Мы не носим их!

– И что мне теперь делать! – взвылаМайя. – До концерта всего ничего осталось! Катастрофа!

Зачем ты пообещала мне наряд!

– Я?! И не думала даже говорить ничегоподобного!

– Кто из нас продюсер! Это твоязабота, – зарыдала Майя, рухнув на диван, – вот! Все кончено! Жизньзавершилась! Позвали первый раз на концерт! И что? О-о-о-о!

– Ну-ка возьми себя в руки, – велелая, – слезами горю не поможешь. Впрочем, у меня есть идея! Сейчас соединюсьс Элен.

Не прошло и получаса, как ситуация пересталаказаться трагической. Модельер с энтузиазмом воскликнула:

– Йес! Принесу стебный прикид. С однимусловием, если кто из журналюг будет спрашивать, кто сшил костюмчик, девочканазывает мою фамилию.

– И сколько с нас за услуги? –осторожно осведомилась я.

– Ерунда, – засмеялась Элен, –платьишко выездное.

– Какое? – не поняла я.

– Не парься попусту, – велеламодельер, – лучше не опоздай, нам его заколоть по фигуре придется.

Повеселевшая Майя отправилась мыть голову, а япошла в свою комнату и попыталась в который раз за эти дни дозвониться Куприну.

«Абонент недоступен», – сообщил вежливыйголос.

Я горестно вздохнула. Очень не хочется думать,что муж отключил сотовый, дабы жена не мучила его ненужными разговорами. Может,он сейчас находится в таком медвежьем углу, куда не дотянула свои щупальцателефонная компания. Сидит на берегу речки, наслаждается тишиной, вытаскиваетиз воды одну за другой толстых щук и тоскует обо мне. Небось расстраивается,переживает, ругает себя за то, что уехал, не сказав жене «до свидания», необнял меня, не поцеловал, обиделся неизвестно за что! Ну не пришла я ночевать!Подумаешь! Стоило из-за подобной ерунды копья ломать. Да, я не сама позвонилаОлегу, это весьма бестактно сделала Элен, ну и что? Главное, Куприн былпредупрежден: с женой полный порядок, она спит пьяная. С какой стати злиться!Вот и пускай теперь держится за удочку и думает, как вымолить у меня прощение!Потому что по справедливости это я должна дуться на супруга! Приедет Олегназад, живо объясню ему, как обстоит дело! С какой стати он поверил, что янаклюкалась, а? Почему не испугался, не забеспокоился?

– Эй, Вилка, – заколотилась в дверьМайя, – ты умерла? Ехать пора!

К сожалению, «Кото» находился довольно далекоот метро, и нам из подземки пришлось пересаживаться в автобус. Я молча рассматривалатолпу, бежавшую по тротуарам. Летом в Москве столько красивых женщин!Интересно, где они проводят зиму?

Острый кулачок Майи ткнулся мне в бок:

– Вылезаем.

Я покорно последовала за девочкой, но,оказавшись на тротуаре, возмутилась:

– Майя! Почему ты у меня не спросила? Мыже не там вышли! Наша остановка следующая!

– Вот именно, – кивнула Майя, –я не хочу, чтобы все видели: Капкина на городском транспорте прибыла! Ну ужнет.

– И что ты собираешься делать?

– Машину ловить, приличную, –пояснила Майя, прыгая с вытянутой в сторону дороги рукой, – пусть насподвезет. Кати отсюда, металлолом хренов, даже за кучу баксов в твою «Оку» неполезу! – сказала она шоферу притормозившей машины.

Автомобили останавливались около девочки одинза другим, но она безжалостно прогоняла «бомбил». «Жигули» ей не подходили,помятые, грязные иномарки Майя обозвала рухлядью. Наконец, когда я уже сталатерять всяческое терпение, возле нас притормозил роскошный джип, за рулемкоторого сидел парень в черном костюме, белой рубашке и криво повязанномгалстуке.