Я же, перед тем как уйти, подумала об ещё одном важном моменте. Уточнив у Ибрагима, как правильно это сделать, я тотчас уничтожила руны в углах зала. Таким образом, поняв утром, что к нему наведались незваные гости, Щербин не сможет телепортировать отсюда свои запасы, тем самым избавившись от улик. Хотя лично я надеялась, что уже через пару часов к нему нагрянет отряд Евгения с проверкой, ещё до того, как в поместье успеют поднять тревогу.

— А что за партия мира такая? — спросила я у Ибрагима. — Тот охранник о ней упоминал.

Сейчас мы, чудом покинув поместье без приключений, возвращались назад с прихваченными артефактами. Правда, пришлось опять поспорить с Ибрагимом. Он доказывал мне, что охранников надо бы убить, пока я настаивала на то, что не пойду на это, и по изначальному плану мы договаривались совсем о другом. Само собой, победа осталась за мной.

— Ты уже столько здесь живёшь, а всё ещё не в курсе? — весело хмыкнул Ибрагим. — Чем ты вообще в МГИВ занимаешься? Читаешь книжечки про сказочных пони?

— Сам-то чем меня слушаешь? Я ведь раз сто уже тебе говорила, что меня в МГИВ держат в полном неведении и изоляции. Или тебе нужно это на лбу написать, чтобы наконец запомнил? Лучше не умничай и объясни! — возмутилась я его реакции.

— Ладно, так уж и быть, побуду добродетелем, — усмехнулся парень. — Если кратко, то сейчас в совете обладателей синей метки есть три политических течения. Те, кто за войну с Алуином и насильственное распространение веры; те, кто хочет попытаться наладить мирные отношения с окружающими нас странами; и, наконец, те, кому всё равно, они ещё не определились и просто плывут по течению. Из того, что мы только что слышали, Щербин — активный участник партии мира, которая, похоже, уже какое-то время готовила переворот и насильственное смещение сторонников войны. Вряд ли это инициатива только судьи, он бы один такой масштабный проект явно не потянул.

— В таком случае, Евгений наверняка относится к партии войны, — озвучила я более чем очевидный вывод. — И будет очень рад раздобытой нами информации. Вот только…

— Думаешь, что это неправильно, наносить удар по партии мира? — Ибрагим быстро смекнул мою заминку. — Не считай их святыми. Они просто боятся за свои шкуры. Не хотят, чтобы война уничтожила их комфортную жизнь. К тому же, какой у тебя выбор? Не сдашь их — и убьют тебя. Записка и показания Алексея смогут доказать, что это судья Щербин убил Егора после того, как тот рискнул его шантажировать. Кроме того… В МГИВ все одинаковые. Поверь мне на слово.

Ибрагим устремил взгляд вдаль, уйдя в себя. Я не стала прерывать его размышления, и вместо этого задумалась об услышанном. К сожалению, слова Ибрагима меня ни капли не убедили. Теперь я действительно не знала, что делать. Ещё минуту назад план был идеален и готов к исполнению. Всего-то и нужно было рассказать Евгению о том, что я смогла обнаружить в поместье Щербина. Конечно, нельзя вламываться на частную территорию и всё такое, однако учитывая, что я тут свою жизнь спасти пыталась, надеялась, что меня поймут и простят. Вот только теперь я уже сомневалась в правильности своего решения. Что, если мой поступок в дальней перспективе ослабит партию мира и спровоцирует войну между МГИВ и Алуином? Само собой, мне этого никак не хотелось.

В итоге, подходя к своей комнате, после того как простилась с Ибрагимом, я уже думала: как мне переговорить с Щербиным, обеспечив при этом свою безопасность? Всё-таки повторять судьбу Егора мне определённо не хотелось. Однако то ли боженька, то ли ИИ, то ли ещё кто послал мне знак сверху.

Ко мне в комнату наконец-то доставили отчёт о трупе, который я запрашивала ещё неделю назад. На самом деле, ничего примечательного я там найти не надеялась. Именно поэтому, стоило мне его открыть, и я прямо-таки застыла на месте… Синяки, множественные царапины и ушибы. Вот что обнаружили на теле Егора, кроме, естественно, ножевого ранения. Он как будто бился в агонии перед смертью. И вдруг… Наконец-то паззл в моей голове сложился.

До этого я пыталась понять, почему Егор из последних сил выцарапывал моё имя на полу. Как ни смотри, в этом не было никакой логики. Однако в итоге я решила, что это такая своеобразная месть мне за вроде как разрушенную жизнь. Звучало странно, но всё же такой вариант имел право на жизнь… Если бы не этот отчёт, который явно свидетельствовал о пытках, скорее всего, с помощью силы метки. На суде эти увечья, вероятно, представят как следы борьбы, но учитывая всё, что мне известно, я была почти уверена: Егора силой заставили написать моё имя перед смертью.

Зачем? Не знаю. Однако одно очевидно. Если Щербин решил меня специально подставить, вряд ли я смогу о чём-то договориться с партией мира. И рисковать своей жизнью ради слабой надежды на это я явно не собиралась. Поэтому, собравшись с мыслями, я потянулась к артефакту связи, чтобы узнать, где сейчас Евгений. Пора уже было и мне сделать свой ход.

Глава 14

Глава 14

— Отдай! Это моё!

— Обойдёшься! Хватит с тебя на сегодня!

— Если кому-то и хватит, то это тебе! Духам, чтобы жить, кушать совсем не нужно! Так что перестань летать и сейчас же отдай мне моё печенье!

— Ни-за-что! Я, может, и могу обходиться без еды, но вот без этого прекрасного ощущения на кончике языка ни дня не проживу. И вообще: кто первый схватил — тот и заслужил. Точка!

— Угу. И как же тогда ты столько лет взаперти провела? Без этого «прекрасного ощущения»?

— Тебя это не касается. Успокойся и не спорь со взрослыми, мальчик!

— Ты кого это ребёнком назвала?! На себя посмотри, мелочь пузатая!

— Я может быть и маленькая, но зато в несколько раз старше тебя! А ума у меня вообще раз в сто больше, чем в твоей дырявой башке!

— Чего?! Да ты…

— Тише, вы двое! — не сдержавшись, прикрикнула я на Мехмеда и Тири, которые в очередной раз не поделили сладости. — Думать мешаете!

— Ну так в другую комнату и пошла бы… — еле слышно буркнул себе под нос Мехмед.

— Мехмед, — многозначительно взглянула я на него.