за собой. Тот, кто сможет сражаться лучше всех. Тот, кто обеспечит тебе победу. А я желаю тебе удачи, Гринштейн. Луны вот-вот столкнутся. Твоя задача — не дать им добраться до Аллей Скверны. Ты меня понял?

— Госпожа…

— Ты меня понял?

— Да, Верховная Матерь…

— Натаниэль уже ждет меня там. Все готово. Мне остается лишь дождаться нужного часа, который вот-вот настанет. Сколько лет я ждала, Гринштейн?

— Я…

— Сколько-сколько?

— Не могу… сказать…

Мелисента устало вздохнула.

— Тридцать лет прошло, Гринштейн. Я ждала достаточно долго?

— Да, Верховная Матерь. Очень долго.

— И вот-вот наступит день Великого Столкновения. Я не могу его упустить. Никак не могу, правда, Гринштейн?

— Разумеется, госпожа.

— Будь добр, Вилиамонт. Задержи их. Скальд и Элен ни за что не должны добраться до меня. Ты понял?

— Да, госпожа.

— Отлично.

Мелисента прошла к столику и взяла банку с синими червями. Открыла ее.

— И кто же поведет мою армию?

Мелисента, пожав плечами, дала ответ:

— Скажем, Каратель. Он вполне способен на это, ты не считаешь?

Она обернулась к Несущему Погибель.

— Каратель.

— Слушаюсь госпожа.

— Ты назначаешься новым главнокомандующим армии рыбоедов. Будешь теперь служить Гринштейну. Понял?

— Да, госпожа.

— А как же вы? — вмешался Гринштейн.

— Каратель мне больше ни к чему. Дальше я вполне могу справится сама. И Натаниэль вот-вот исполнит свое предназначение. То, для чего он был рожден. Сейчас я не вижу никакой угрозы, кроме Скальда. А тебе его никогда не победить. В нем Скверна. И Скверну изгонит лишь другая Скверна.

— Так дайте мне ее!

Мелисента хмыкнула.

— Разбежался. Дайте мне Скверну! Я хочу быть сильнее! Я хочу ходить!

Мелисента сделала несколько шагов к дрожащему Гринштейну.

— Хочешь ходить? Будешь ходить.

Она достала из банки одного червя. Из подушечек пальцев просочилась смолистая субстанция — Скверна — и обмазала живого скользкого слизня.

— Отрой-ка ротик…

Гринштейн подчинился.

— Вот так…

И Мелисента положила червя, смазанного Скверной, на язык Гринштейну, а потом вытерла кончик пальца о его нижнюю губу.

— Глотай.

Вилиамонт закрыл рот и проглотил червя.

— Как себя чувствуешь?

Мелисента забрала трость у него из рук.

Гринштейн посмотрел на свои ноги. И сделал шаг. Еще шаг. И еще один шаг.

— Не болит?

Он поднял глаза на Верховную Матерь.

— Больше нет…

— Я всегда держу данное мною слово, Гринштейн. Помни об этом. Ты же мой мальчик…

Нижняя челюсть Гринштейна задрожала. Он протянул к Мелисенте трясущиеся пальца, а потом рухнул перед ней на колени. И склонил голову, целуя подол платья.

— Госпожа… благодарю вас! Госпожа! Как же вы милосердны к детям своим! Мамочка… моя мамочка… я тебя так люблю…

— Хватит врать, Вили. Мы оба знаем, что ты меня не любишь.

— Мамочка… как вы можете так говорить?

— Любил бы по-настоящему, давно бы начал ходить сам, а не вымаливал капли Скверны и не высасывал бы их из моих пальцев…

— Паразит… какой же я паразит! Мамочка, прости… прости меня!

— Паразит, ты и есть паразит, Гринштейн. А теперь возьми себя в руки и дай отпор силам океана. Пришло твое время отстоять город и власть, которые ты обрел благодаря мне. Где бы ты был, если бы не я, Гринштейн?

— Я бы умер… лежал бы в канаве… меня бы забили палками… в грязи… я был бы грязью! Грязью! Жалкой дрянной грязью!

Вилиамонт поднял голову и посмотрел не Мелисенту, заливаясь слезами.

— Вы спасли меня… вы подарили мне другую жизнь, мамочка… я так вам благодарен, моя госпожа… моя мамочка… как же я вас люблю… я не хочу быть грязью… не хочу возвращаться туда… там страшно, мамочка… мне так страшно…

— Ну, хватит!

Она дернула за платье, вырвав его из рук Гринштейна.

— Жалкое зрелище…

Вилиамонт остался сидеть перед ней на коленях и не поднимал головы.

— Эвр… она любила меня…

Он смотрел на труп маленькой девочки.

— А я не мог дать ей свою любовь…

— Ты не умеешь любить, Гринштейн. И это не любовь. Настоящая любовь — это любовь матери к своему ребенку.

— Значит… вы меня любите? Мамочка! Вы любите своего сыночка? Вы любите своего старичка?

Но она не ответила. Мелисента оставила банку с червями на столе и направилась к камину.

— Приступайте немедленно к войне, Вилиамонт Гринштейн. Я буду ждать результатов. Ничего, кроме победы, не принимается. Уничтожьте их всех. Убейте всех до единого. Мне никто не нужен. Все, кто нужен мне, сейчас ждут меня в Аллеях Скверны. Каратель, я на тебя рассчитываю. Не подведи. Веди армию рыбоедов за собой и во всем слушайся Гринштейна.

— Слушаюсь, госпожа.

— Если встретишь своих давних друзей — помни, что они тебе не друзья. Убей их без колебаний.

— Да, госпожа.

Мелисента развернулась перед самым камином. Она поочередно посмотрела сначала на Карателя, сжимавшего оскверненные семиотики, потом на Гринштейна, сидящего на коленях и заливающегося слезами. А потом на труп Эвр, вокруг которой кружились нити Скверны.

— Нельзя ее так оставлять.

Гринштейн, услышав эти слова, тут же повернул голову к трупу Эвр.

Раздался щелчок пальцев.

И маленький труп охватило черное пламя.

Когда Гринштейн закончил смотреть на тлеющие угли, оставшиеся от тела Эвр, и повернулся к камину, Верховной Матери уже не было.

Я с замиранием сердца стояла на возвышении перед своим народом, готовым пойти на войну.

Время пришло, и скоро нам всем предстоит покинуть глубины и подняться на поверхность. Я наконец окажусь на суше после стольких дней пребывания под водой. Вдохну воздух. Увижу родной Перламутр-Бич.

И отвоюю его.

Но главная моя цель — Гринштейн.

Последний из Призраков Перламутра.

Убийца моей матери.

Он мой.

Передо мной собралась вся моя армия. Весь зал заполняли вооруженные солдаты — жители города Одд и Академии Марии Селесты Блейс, готовые сражаться за возвращение домой.

Они — мои люди.

Они — те, кто готов идти за мной даже на смерть.

И я не могу подвести их.

— Друзья.

Пауза.

— Я говорю так, потому что это правда.

Соберись, Айс. Все хорошо. Ты справишься.

— Вы доверили мне свои жизни. А я обещаю вам свободу. Скоро нам придется оставить воды и выйти на поверхность, чтобы сразиться со злом, мешающим вам вернуться домой. Получив власть в Академии, я освободила вас. Мы вместе прошли через очень многое. Главное — победили Омут, державший всех вас в жестокой тирании. Помогите мне освободить свой мир от тирана. Это Призрак Перламутра. И его имя — Вилиамонт Гринштейн. Когда-то давно он был создан в Перекрестках. В этих лабораториях. В то время, когда это место принадлежало людям, проводившим жестокие эксперименты, используя существ