Губы Амины были крепко сжаты, глаза казались тусклыми. Первин очень хотелось обнять девочку, однако она удержалась. Она уже выучила, как устроена вертикаль власти в зенане, и не хотела подрывать авторитет Сакины.

– Сакина-бегум, можем мы подняться наверх и поговорить? – спросила Первин.

Сакина подняла голову – глаза ее покраснели.

– Я хочу быть ближе к своим детям. Они в саду, с айей Тайбой. После случившегося мне необходимо быть с ними рядом.

Первин задумалась. С одной стороны, Сакина тревожится за детей, с другой – предпочла сидеть в доме и оставить их на попечение айи. Она предположила, что в доме просто так принято – как вот Сакина предпочла не селить младших в своей элегантной спальне. Джум-Джума Первин пока и вовсе не видела. Прочистив горло, она сказала:

– Я очень сожалею о случившемся. И все думаю: может, если бы днем я осталась с вами, это остановило бы преступника, кем бы он ни был.

– Этого мы никогда не узнаем. – Сакина утерла глаза. – Думать боюсь, что бы сказал мой муж, узнав, что человек, которого он назначил нашим опекуном, умер, защищая меня и остальных.

– Бедный мой папочка, – шепотом произнесла Амина.

– Они теперь вместе на небесах. – Сакина вытянула руку, погладила девочку по голове. Жест, полный ласки, – и все же Амина отстранилась.

Первин сообщила Сакине о прибытии мистера Вогана, о его желании выяснить, видели ли они или слышали ли что-то необычное.

Сакина бросила на нее сокрушенный взгляд.

– Что мы могли видеть, если мы заперты на своей половине бунгало? Да и слышать мы почти ничего не слышим, кроме того, что происходит прямо у нас под окнами.

– Можно заглянуть в главную приемную, – заметила Первин, вспомнив, что видела там какую-то фигуру.

– Девочки что-то такое говорили о том, что по очереди подглядывают через кладовку с обувью, – сказала Сакина. – Но в момент вашего ухода и они, и я были наверху.

– Мохсен покинул свой пост. Есть у вас этому какое-то объяснение?

– После вашего ухода у меня так разболелась голова, что я попросила Фатиму узнать у него, не сходит ли он на рынок и не принесет ли мне аттара[70]. – Сакина дотронулась пальцем до виска. Первин заметила, что вдова распустила элегантный узел, в который до того были уложены ее волосы; ее чернильно-черные локоны были влажными и свободно свисали до талии. – Сама я пошла прилечь. Вы считаете, что именно отсутствие Мохсена стало причиной преступления?

– Ну конечно! – выпалила Амина. – Если ворота никто не сторожит, в дом может войти кто угодно. А ты вечно отсылаешь его по всяким поручениям. У нас, считай, нет привратника.

– Веди себя прилично! – одернула ее Сакина.

– В случившемся никто не виноват, – поспешно вставила Первин, потому что рука Сакины взметнулась – казалось, она сейчас ударит девочку. – Полицейским необходимо знать, что Мохсен отлучился именно по делу, так что я вас благодарю, Сакина-бегум. Амина, будет очень полезно, если ты мне расскажешь, не слышала ли ты снаружи чего-то необычного. Я пообещала полицейским задать тебе этот вопрос.

– Я уверена, что слышала крик, – с готовностью ответила Амина.

– Когда? – Первин поняла, что девочку нужно расспросить подробнее.

– Примерно через полчаса после вашего ухода. Я была в саду с сестрами, мы убирали музыкальные инструменты Мумтаз-халы, потому что сама она плохо себя чувствовала. И я услышала этот крик. Кто кричал – не знаю.

– На улице постоянно кричат, когда торговцы приходят сбывать свой товар, – заметила Сакина. – Может, крик долетел оттуда.

– Мне кажется, голос был мужской. Да и не похож он был на крик торговца, – пояснила Амина. – Очень уж страшный. А девочки болтали между собой и ничего не услышали.

Лицо Сакины застыло – похоже, ее встревожили слова Амины.

– Я ничего не слышала, поскольку отдыхала у себя в комнате. Ты молодец, Амина, что помогаешь Первин-биби.

– Я передам твои слова полицейским, возможно, они захотят знать подробности. – Первин заметила, что лицо Сакины напряглось. – Что такое?

Та покачала головой.

– Такой ужасный удар. Просто не представляю, как мы сможем жить самостоятельно. И мы пока не получили наследство. Этим ведь вы занимаетесь, да?

– Я прошу прощения за задержку, – извинилась Первин: к работе над документами она приступила еще в декабре. – Я ждала, когда Мукри-сагиб сообщит мне имена кредиторов. Но я и без него справлюсь. – Она помолчала, придумывая, как бы построить следующую фразу, чтобы не обидеть девочку. – Амина, уж ты меня прости, но мне нужно поговорить с Сакиной-бегум наедине.

Амина бросила на них взгляд, полный ярости.

– А почему я не могу послушать? Человека убили. Вы думаете, я этого не заметила?

– Про некоторые вещи тебе еще знать рановато, – мягко пояснила Первин.

– Ладно, – откликнулась Амина. – Я пойду наверх. Мне нужно там посмотреть одну вещь.

– Твоя мама расстроится, узнав о твоем поведении, – обратилась к девочке Сакина.

Первин смотрела, как Амина поднимается на второй этаж; она не сомневалась, что девочка втиснется в какую-нибудь потайную щелку и будет подслушивать. Первин повернулась к Сакине, понизила голос.

– Несколько часов назад я слышала в комнате у Разии-бегум ваш голос. О чем вы говорили?

Глаза Сакины изумленно сверкнули.

– Вы поднимались наверх без нашего ведома, без разрешения?

Первин поняла, что и собственное ее поведение выглядит подозрительно. Пытаясь не оправдываться, она произнесла:

– Я всего лишь искала свой портфель.

Послышался шелест шелка, Первин подняла глаза и увидела, что Разия вышла из молельни. Лицо ее избороздили морщины усталости, глаза запали, в них читалось отчаяние.

– Примите мои соболезнования, Разия-бегум. – Первин неловко было произносить эту шаблонную фразу. Файсал Мукри насильственно вторгся в жизнь Разии и превратил ее в ад. Первин понимала: смерть Мукри стала для Разии не горем, а потрясением, да и страх перед насилием, видимо, теперь останется с ней на всю жизнь.

– На вопрос о нашем разговоре могу ответить я, – ровным голосом произнесла Разия. – Днем Амина выглянула в щель в джали и увидела человека, лежащего в луже крови. Она побежала к Сакине – к ней, потому что ее комната ближе других. Она сказала Сакине, что покойный – Мукри-сагиб. Сакина сказала мне, я позвала Мумтаз, чтобы это обсудить.

Первин не удивилась, что Амина знала, как выглядел мистер Мукри. Наверняка девочка не раз смотрела на него сквозь джали. Возможно, это она вчера следила за Первин из обувной кладовки. Но почему Амина не сказала Первин о том, что видела тело мистера Мукри? Она сообщила, что слышала крик, а о страшном зрелище умолчала.

– Я была потрясена и подумала, что Амина ошиблась, – продолжала Сакина, прервав ход