Новгорода идут. Потом еще раз уже в обеденную залу подсунулась. Вас с боярином еще не было, а мы с Танькой с попом сидели, он меня едой угощал и уши мне своими церковными байками заливал. Увидела ведьма священника, отпрыгнула, как черт от ладана и ушмыгала куда-то. А там вы пришли, потом Олег побитый. Так чего мне про поляка-то врать?

– У этих, что в избе, у кого-нибудь родственники в других городах были?

Девица задумалась.

– Да вроде у Мала Беззубого кто-то был, где точно не помню. Вечно по пьянке орал: к родне куда-то там уеду! Вроде в Псков. А может и не в Псков…

– Неважно, – отмахнулся я. – Скажешь родственник к Беззубому приезжал. Сначала его в дом не пустили, потом Мал к нему на крыльцо вышел. Пошептались пару минут, потом приезжий крикнул: да провались ты со всем этим! – и убежал. А в дому не был, отравить не мог. А ты умаялась на дворе караулить, пошла узнать в чем дело, и все это увидала.

– А Косой с Кривым лишнего не сболтнут?

– Они после моей наливочки уже никому ничего не сболтнут. Не советую и тебе лишнего говорить.

– Молчу, как рыба! Но за это еще пять рублей!

– Рубля по уши хватит. Это не мне, это тебе нужно. Сейчас мы уйдем, а ты нас в корчме найдешь.

Вернулся в избу, поставил две пустых бутылки рядком, вылив остатки из одной в дыру в полу, велел Емельяну взять мешок с мягкой рухлядью, Тане отдал для сохранности деньги и попросил передать все Матвею. Олегу велел созвать всех наших на празднование победы. Мягко заметил, что наличие других посетителей не приветствуется. Марфе велел отправляться с ними. Сказал, что сам буду немного позже и велел начинать без меня. Вспомнив про договоренность с Емелей, сунул ему рубль.

Посовал разбойникам медную мелочь по кошелям, Кривому с Косым насыпал серебра – рубля по два по три. Сам накинул чей-то темный легкий плащ, висевший в сенях, и тоже вышел.

Разошлись кто куда. Основная ватага двинулась в сторону харчевни, Оксана подалась к соседу, я прижался к забору в сторонке от калитки.

Обостренным слухом вскоре уловил лай чужой собаки, чей-то кашель, стук двери. Через какое-то время к бандитской калитке подошла Ксюшка с кряжистым мужиком в лаптях.

– Да может просто пьяные? – все не верил Афоня.

– А то я их пьяных не видала! Да они на меня трезвые сроду и не залазили! – визгливо ответствовала Ксана. Подумав, уверенно добавила: – Как и ты!

Они зашли в калитку и пошли по двору.

– А тут при тебе еще какой-то с мечом крутился, он где?

– Это к Беззу…

Бандит и подстилка скрылись в доме. Лапоть оказался человеком въедливым, и их не было минут двадцать. Где-то лаяли собаки, кричал какой-то человек, ухала сова, – Киев жил обычной жизнью.

Вновь заслышались голоса.

– Вроде и не ограблены, а денег при них маловато…

– Я ихних дел не знаю, и кассу ихнюю не веду!

– Твои дела известные, и ведешь ты их от всей … (дальше последовало непонятное на расстоянии слово, звучащее как дрозды). Гы-гы-гы!

Странный киевский юмор! Возможно бандитский сленг, особое арго? Ботают на зачатках фени?

Ладно, хватит моих филологических шуточек. Лапоть ушлепал к дому, Оксана уже зашелестела к постоялому двору. Пора и мне заструиться за ней.

Филологические измышления появились у меня после недолгой жизни, прожитой под наблюдением одной симпатичной школьной учительницы. Она считала себя несостоявшимся филологом, усиленно занималась этой наукой и с невероятным упорством тащила меня в ЗАГС. В ЗАГС я, конечно, не пошел, но узнал, кто такой Бахтин, начитался вволю Джойса и Кеппена, и даже прослушал пьесу Беккета «В ожидании Годо» в ее исполнении.

Заодно в ее квартире я впервые понял разницу при подаче материала в официальном изложении с реальным положением дел, читая полные версии мифов Древней Греции. Оказывается, героя Прометея боги заклевывали орлом вовсе не за похищение огня и дарение его людям. Подарил и подарил, Зевс с ним, сами шкодили и похуже, а за то, что он узнал какой-то страшный прогноз о будущем божеств Олимпа, и делиться информацией наотрез отказался. Приковали к скале, орел начал клевать, герой сказал: «Потерпим!» и плюнул в божественную птицу.

Но и эта сказка уже не была для меня ударом после злой присказки о методе добычи предсказания. Радетель за счастье человечества поймал в неведомых горах молоденького пастушка по имени Кавказ (отгадайте, как потом назвали горы?), пришиб бедолагу, и на его внутренностях узнал замысловатое предсказание. Желающих повторить этот подвиг среди злых олимпийцев не оказалось.

Да мы уж так, по старинке! Тут молнией сверкнули, там к какой-нибудь зазевавшейся в воде девахе лебедем подкрались и что-нибудь ей неожиданно присунули, а на такие зверства не пойдем! Ату его, орелик, клюй вовсю! Мы на убийства не горазды. Вот увеличить народонаселение за счет Гераклов буйных, и Ахиллесов со слабой пяткой, это всегда пожалуйста, да и с Тесеями на крайняк поможем, а убивать слабоваты.

Вот скоро придет сильный Бог, он и начнет разборки! Тут неверно жили. Нате вам Всемирный потоп. Эй, ты, который Ковчег сколачивает, слона не забудь. Тут извращенцев два города набилось, как только плодятся гады? Сжечь! Кто потолковей, убегайте не оборачиваясь. Что? Там еще куча женщин и ребятишек? Иди отсюда, не порть статистику. Потом Сын за всех искупит! И за них, и за Меня…

Он, глядишь, в святости своей неизбывной, и Прометею щеку подставит, а тот по привычной ему дурости опять плюнет. Вот вам будет и конец глупой истории. Устаревшее «Подставь другую щеку» будет сходу заменено на привычное «Не мир принес я вам, но меч!». Хороший удар мечом в сердце с привычным поклевыванием не сравнить! Враз проблема решится. Ладно, если по ходу еще каких-нибудь Кавказов не перебьют. Скорей бы, а то уж заплеванных орлов замучились менять…

– Кто здесь? – и отблеск кинжала в свете луны.

Нечего сказать, хоть и слаба на передок, но всегда начеку. Интересно, чего больше боится: бесплатного изнасилования или ограбления? Я жутко заухал.

– У-у-ух, чести тебя лишу…

– До тебя нашлось немало умельцев. Деньги готовь.

– Деньги я у тебя отниму…

Дикий визг и крик:

– Караул! Грабят!

Диагноз ясен.

– Не ори, это я, Владимир.

– Эх и напугал, зараза! Чуть сердце из груди не вылетело! Чего крадешься-то сзади, заблудишься еще в темноте.

Оксана ухватила меня под руку и уверенно потащила к постоялому двору.

Глава 13

– Слушай, а ты про Краков этот знаешь чего-нибудь?

– Ну что