Домой Макс приехал поздно, все спали, но через минуту показалась встревоженная Мила.

– Максик! Наконец-то! Ой! На кого ты похож? Ты что, заболел?

– Подожди, Мила, дай раздеться. Держи, это чизбургер, по дороге купил. А это Анечке.

– Ну пойдем, расскажи уже, что там случилось.

– Может завтра.

– Ты хочешь, чтобы я умерла от инфаркта?

– Все, пойдем на кухню, там поговорим.

Мила села напротив него и тут только увидела обожженные руки.

– Ой! Что это?

– Это ожоги. Мила, принеси виски.

– Ой, боже мой, еще и ожоги, мало нам цурес (неприятностей) так еще и ожоги, – так бормоча, она вышла в гостиную и вернулась с бутылкой. – Знаешь, что, налей мне тоже этой гадости.

– Подожди, здесь коньяк есть.

Они налили каждый себе и выпили.

– Милочка, начну с хорошей новости. У нас с Валей будет ребенок.

– Ой! – Всплеснула руками Мила. – Ой, как хорошо! Вот Лева обрадуется! Макс, но прежде надо пожениться, ребенок должен родиться в браке. А где же Валя?

– Ну, теперь я расскажу другие новости, ты только меня не перебивай.

Мила охала и ахала, слушая Макса, а потом сказала, что надо срочно перебираться в Москву.

– Вале надо хорошо питаться, я буду ей готовить, и потом, она захочет повидаться с дочкой. Макс, это такая необыкновенная девочка! Представляю, какой у вас родиться ребеночек. Ой! Интересно, кто будет, мальчик или девочка? Левка умрет от радости!

– Как же хорошо, что ты приехала, Милочка! Все, пойду спать, завтра дел много.

* * *

Макс ушел рано утром, Мила встала, хотела приготовить завтрак, но он не стал ничего есть, только выпил кофе и поехал в Управление к Самохину. Тот был на месте и заметно волновался. Он сообщил, что вчера захватили Дмитрия Трофимова, Лебедева и еще несколько бритоголовых.

– Трофимов – это брат Вали? – Уточнил Макс.

– Да, он был у них за главного. Отпетый негодяй. Когда Лебедев предлагал ему продать дом, Трофимов сразу заподозрил его в махинациях. Тот предлагал за дома вдвое меньшую сумму, Дмитрий за молчание просил себе половину, а самое главное, потребовал деньги за квартиры, которые предназначались для погорельцев. Квартиры Лебедев продал, а люди и не думали жаловаться, там старики в основном. Кого-то дети забрали, а кто-то в дом престарелых перебрался. Лебедев и Трофимов собирались скрыться за границей, у них были готовы поддельные паспорта. Задержали их в аэропорту. Вот так… Да, машина ваша заминирована была, хорошо, что во время предупредили… Я знаю, что виноват, не проследил… Но все возмещу, вот с проданными квартирами сложнее будет, но ничего, что-нибудь придумаем…Вчера в Грибках сгорел дом Трофимовых, подозревают, что поджог сам он.

– Я был там.

– Да, да, я знаю, там жертвы были. Мать Трофимова сгорела, а Валя как?

– Она сейчас в больнице, в Москве.

– А дочка ее где?

– Она у меня… Юрий Алексеевич, вы сказали, что Трофимов сам поджег дом.

– Ну да.

– Но там же были его мать и сестра, а дверь снаружи закрыта на засов. Вы знали об этом?

Самохин молча кивнул и выдохнул – Просто выродок какой-то.

– Юрий Алексеевич, мне нужна ваша помощь. Надо похоронить погибшую женщину и помочь другой пострадавшей. Там еще пожилая женщина пострадала, она сейчас в местной больнице, к сожалению, не знаю, как фамилия, зовут Евдокия Матвеевна. У нее еще раньше сгорел дом, и жить ей совсем негде.

– Макс, я сейчас же свяжусь с администрацией, все сделаем, не беспокойтесь.

– Спасибо. Я уезжаю в Москву и буду некоторое время там, сюда буду звонить.

Они попрощались, Макс хотел вернуться домой, но передумал и поехал в супермаркет, где накупил разной нарезки, йогуртов и фруктов, потом заехал в больницу, выяснил, где лежит Евдокия Матвеевна, хотел к ней пройти, но важная девушка в регистратуре строго сказала, что посещения только во второй половине дня. Он замялся, не зная как поступить, но тут услышал басок Зинаиды.

– Щас! Во второй половине! Вот придешь ко мне за колбасой, я тебе скажу, только после обеда. Люб! Ты чего, в самом деле?

– Так я не знала, что вы вместе. Зинок, да проходите, об чем речь. На третьем этаже она лежит.

Макс и Зина поднимались по лестнице.

– Спасибо тебе, Зина, я хотел уйти, эта девушка была так категорична.

– Ага, категорично она только денег ждет, ты что, не понял? Да тут все приходят, когда хотят, но денег-то никто не дает, а тут неместный приличный мужик объявился, вот она и решила поизголяться в надежде деньжат получить.

– Да я бы заплатил.

– Обойдется. Ну вот, пришли. Женское отделение слева, значит, сюда. Ого!

Макс остановился. Действительно, ого! Весь коридор был заставлен кроватями. Сестра на посту вскинула густо накрашенные глаза и лениво спросила.

– Вы к кому?

– Вам позавчера женщину после пожара привезли, ей сердцем стало плохо.

– А, она вон там, третья справа. Беспокойная старушка.

Евдокия Матвеевна полулежала и, прищурившись, смотрела на прибывших.

– Ох, батюшки! Никак Зинаида! Здрасьте! И вы, значит, пришли… А Валька?! Что с ней-то?!

– Лежите, лежите, с ней все нормально, – поспешила успокоить ее Зинаида. – Вот Макс отвез ее в Москву, так что она там лежит в больнице, говорят, все будет хорошо.

– Ну и слава богу! А вы, значит, Макс будете?

– Да, давно с вами хотел познакомиться. Вы тут разберите сумки, я пока с врачом поговорю.

Он пошел в ординаторскую, а Евдокия Матвеевна живо сделала ревизию по сумкам.

– Ух ты, Зин, смотри-ка. Неужто, все мне?

– Вам, тетя Дусь, давайте разложу.

– Это чего ж Макс все накупил? Зачем же он так потратился? Ну да ладно, угощу своих соседок. Вот это поди в холодильник положь, да подписать не забудь покрупнее, а то сопроут.

– А где холодильник-то?

– Да ты у энтой куклы крашеной спроси. Все равно ничего не делает, цельный день сидит, глазами хлопает.

– Тетя Дусь, что врач-то говорит?

– Да что он скажет? Кому старики нужны? Говорит, инфаркта нет, а остальное ерунда. Да и то сказать, я хорошо себя чувствую. Хоть сейчас побегла бы в свои Грибки. – Она горестно вздохнула. – Да как я дойду-то, и куда мне, горемычной податься? Да ладно, расскажи лучше, как там звездочка моя Анюточка?

Зина рассказала, все, что знала про Анечку, про Макса и не удержалась, упомянула Степана.

– Откудова энтот молодец взялся?