–Госпожа Ржевская, здравствуйте…Шеф, нам нужна ваша помощь… Там…Это…Аврал полный.

Алиса эмоционально взмахнула руками и довольно грубо для девушки выругалась.

– Ни десяти минут без меня!

Повар замялся.

– Вообще-то, почти сорок пять минут…

Подруга гневно посмотрела на него.

– Поумничай у меня тут ещё, – и, посмотрев на меня, шептнула,– Потом поговорим.

Я молча кивнула. Говорить при Кате я и не собиралась.

– Мы домой поедем. Завтра тогда жду тебя и нашего администратора в кабинете в одиннадцать.

Алиса убежала, я же, потеряв аппетит начала собирать Катю домой. Вызвала такси, сама оделась и когда мы уже вышли из ресторана, нас уже ждала машина.

Москва не была тихим городом и даже сквозь закрытые стёкла тонированного автомобиля была слышна «жизнь» города. Мы ехали медленно, долго и Катя была чрезвычайно тихой. Я пыталась её разговорить, но ребёнок играл в моём телефоне и не желал идти на контакт. Устала, вероятно. Да и я тут сопли перед ней развесила.

Я молча смотрела в окно и настраивалась мысленно на тяжёлый разговором с Артуром. Сложно что-то формулировать в мозгу, когда его полностью затмевают эмоции. Когда склеенное с таким трудом сердце пытаются вновь разбить, срабатывает защитный механизм. Много мыслей, много обвинений и совершенного отсутствие логики. Мне было до скрежета зубов обидно, что Арти мог скрыть приезд Ксавье в Россию.

Усмехнулась и посмотрела на дочь. Никто у меня её не отнимет, порву к чёртовой матери.

Как бы я не хотела простого женского счастья, благополучие моей малышки было первостепенным. Да, я однолюбка и возможно, больше не смогу полюбить. Не смогу отдаться без остатка и полностью доверять. Не смогу, шептать «люблю» и проводить рукой по горячей коже… Не смогу… Потому что есть вещи, которые не меняются. Любовь пройдёт, мужчина исчезнет, а ребёнок… Он останется и будет с тобой. А этой любви мне с избытком хватило. До дрожи в коленях, до мурашек по коже, до нервных окончаний…

Мы приехали домой к восьми вечера. Я успокоилась и привела мысли в порядок.

Катя сразу же побежала к себе в комнату, к игрушкам.

Я же заметила, что вокруг меня поразительно тихо.

Сняла пальто, повесила на вешалку и убрала в шкаф. Села на пуфик и стянула сапоги. Почувствовала блаженство «свободы» ступнями и даже прикрыла глаза.

– Я не знал, приедешь ли ты сегодня, – раздался тихий голос Арти.

Я открыла глаза и посмотрела на мужчину. На нём лица не было: бледный с синяками под глазами. Губы скривились в горькой усмешке, руки сложены на груди и лишь указательный палец стучал по тёплому мягкому синему трикотажу свитера, указывая на нервозность.

– Написала же, что дома поговорим, – отстранёно ответила я, вставая с пуфика. – Ну, давай, жду не дождусь занимательного рассказа.

Артур стал перегибаться с ноги на ногу.

– Давай, после того, как Катюшу уложим. А то…

Я оборвала его на полуслове.

– Да, так будет лучше. Надеюсь, ты не притащил Этого к нам в дом? А то мало сюрприз, а я не в курсе?

Артур сжал губы и двинулся ко мне.

– Шелли, мне так жаль… Я должен был узнать…

– Потом. Я хочу почитать сказку дочери и накрыть её одеялом, а перед этим вместе с ней почистить зубы и переодеться. Спасибо, что дал Делакруа узнать, кем ему приходиться Кэтрин.

Артур хотел было что-то сказать, но я отвернулась и ушла, не жалея смотреть в полные сожаления карие глаза.

Мне было тяжело. Морально. Но я всё же приняла душ, помыла дочку, почистили вместе с ней зубы и легли в постель.

– Мам, а ты расскажешь про дракона? Нам сегодня в садике читали такую сказку.

Я улыбнулась.

– Расскажу, только другую.

Катя засмеялась и кивнула.

– Итак, давным-давно в зачарованном лесу жила маленькая девочка Катиния. У неё были светлые волосы, голубые, как небо глаза и редкий дар. Она могла говорить с животными. И вот, сбежав однажды от родителей, Катиния заблудилась и вышла на тропу, ведущую в самую страшную, большую пещеру. Ей туда ходить было строго-настрого запрещено. Девочка тихо рассмеялась и бросилась навстречу приключениям. – Я погладила малышку по головке,– Кати зашла в пещеру, озираясь по сторонам. И вдруг увидела пламя, рвущееся из пасти трёхглавого дракона…

– Змея-Горыныча?

– Да, слушай и глазки закрывай…

Выдохнула и продолжила:

– Катиния испугалась и спряталась за большой валун….

К тому моменту, когда я закончила сочинять историю, дочка уже спала. Сказка ложь, а в ней намёк… Катиния успела подружиться с драконом, вывести свет и найти ему невесту. А после этого вернуться к родителям. Нелогично, но что поделаешь.

Я прикрыла за собой дверь и спустилась на кухню. Свет горел приглушённо, на столе стояло два бокала и бутылка вина. Артур стоял ко мне спиной и что-то резал.

– Решил меня споить?

Мужчина вздрогнул.

– Шелли, не надо так… Позволь объяснить.

Он обернулся и поставил тарелку с красной рыбой и сыром на стол.

Пригласил меня присесть, разлил вино по фужерам. Я сделала глоток и взяла кусок сыра «Дор Блу», который прекрасно сочетался с напитком и был моим любимым.

– Шелли, я понимаю, что выглядело сегодня всё в худшем свете…

Хмыкнула.

–Неужели?

Арти с мольбой посмотрел на меня. Боже, не люблю его этот взгляд. Точно, как у щеночка. Провинившийся.

– Ты ведь знаешь, что я люблю тебя. Давно уже… Можно сказать до одури. Ждал, пока ты освоишься в новой стране, избавишься от прошлого. Тогда в баре… Не знаю, может, я мастер западать на плачущих девиц,– он сделал большой глоток вина,– После Алины я не любил. Точнее понял, что к ней не испытывал таких эмоций, как к тебе. Ты родила Катю, и я был счастлив стать ей отцом. Пусть не биологически, но всё же. Думал, время пройдёт, ты поймёшь, что… В общем…

– Арти, я ни разу не давала ложных надежд. Когда мы заключали брачный союз, то я предупредила, что женой в полном смысле стать не смогу. Я люблю тебя, но как друга, брата… И поверь, я не сидела бы тут, если бы ты для меня ничего не значил. Ты отец моей дочери, ты меня вытащил из грязи, ты дал мне реальный шанс на жизнь. Но я не могу тебя обманывать надеждой на наше совместное будущее. Не могу, целовать тебя только из-за благодарности. Я не лицемерка и слишком уважаю тебя, чтобы обманывать.

Артур вздрогнул.

– Именно за твою душевную чистоту и полюбил тебя. Поверь, я всё понял, просто тяжело разговаривать, смеяться, жить под одной крышей и знать, что никогда не будешь моей. Вчера я был на взводе, потому что со мной связался этот упырь. И как следствие захотел окончательно убедиться, что мы всего лишь друзья…