На пятом кругу разведчик еще держался, на седьмом уже начал подумывать о скорейшем избавлении мира от одной клыкастой твари, именуемой Аквиус Авур, на десятом плохим словом помянул Агирбина Найски и его совет не целовать Намину вплоть до игр. Якобы никому не стоит знать о предположительной силе ее влияния на его, Гера, резерв. Пятнадцатый – да, зря он вчера согласился на жесткую тренировку, зря поколотил кровопийцу и его прихвостней, силы следовало поберечь, а теперь…

Где же помощь? Она уже должна была прибыть…

– Аквиус! – Громкий голос наследницы горцев волной пролетел над полигоном, выискивая названного.

– Амидд? – кровопийца не поверил своим глазам, а Герберт – в свою удачу.

– Наконец-то! – Восемнадцатый круг дался тяжело, разведчик не заметил двух тагиши, притаившихся в углу под камнем, за что и поплатился. И теперь прихрамывал на правую ногу и поддерживал за предплечье левую руку. Треклятый вампир не тренировал, а выжимал все силы и делал это с превеликим удовольствием. Но ничего, сейчас и ему воздастся.

В три огромных стремительных прыжка – откуда только силы взялись – Дао-дво оказался рядом с Сумеречной и остальной командой, парням дал знак готовиться к отправке, а девчонку потянул за собой.

– К-ку-да?

– В спальню.

– Но я тут исцелением занята! – И действительно, он только сейчас заметил, что смертники не так уж помяты, как были изначально, даже улыбаются через одного. Впрочем, еще бы им не скалиться, впервые Гер тянет в кровать упирающуюся девицу.

– Потом закончишь. А сейчас нам необходимо уйти с полигона, – и чтобы ухмыляться перестали, произнес грозно: – Вам, парни, тоже.

Смертники, наученные опытом, послушно скрылись, девчонка осталась сидеть.

– Скорее, – Гер все-таки заставил ее подняться и пойти следом, – сейчас будет скандал.

– С чего вдруг? – удивилась Сумерька, поправляя платок на волосах. – Амиддария всего лишь позвала Авура по имени.

– Потому что я попросил ее устроить скандал и на завтра запланировал их драку.

* * *

А повод для драки есть? А почему она согласилась? А стоит ли вмешивать наследницу горцев? Все же темперамент у змееволоски горячий, не доглядишь – зашибет. Все это и еще несколько мыслей пронеслись в моей голове, едва Дао-дво взмыл вверх огромным стальным ястребом и понес меня в сторону домика. А дальше спальня, я не успеваю разглядеть чья, как получаю конфетку, съедаю, не особо различая вкус, и с удивлением вижу, что метаморф проглатывает идентичную, выжидает миг или два и почти сразу же приникает ко мне.

В другое время я бы от неожиданности вздрогнула, залепила пощечину, зарядила проклятием сна или дала промеж ног, как брат учил, но здесь и сейчас лишь сдавленно пискнула, совершенно не ощущая ни страха, ни радости, ни… сил к сопротивлению или же поддержанию игры. Странно.

Поцелуй в скулу – и за нами захлопывается дверь; поцелуй в ушко – и с рыжего слетает тренировочная куртка; еще поцелуй – на полу оказалась рубашка, следом корсет… Отстраненно думаю о том, что это изделие с метаморфом не вяжется. Корсет? Ан нет, корсет уже мой, и когда только успел с ним справиться?

За развивающимися событиями слежу, будучи в легкой отрешенности, и веду себя, пожалуй, глупо – неподвижно стою под шквалом сотни мягких поцелуев, которые исследовали все мое лицо, кроме губ.

– Ты как? – шепчет рыжий, медленно стягивая с меня платок и зарываясь в волосы руками, проводит по всей длине. И тягучее напряжение как-то совершенно быстро заканчивается, не успела даже насладиться прикосновением. Кажется, я еще не раз пожалею, что косу срезала.

– Странно, – ответила сущую правду и, чтобы не упасть, прильнула к Дао-дво. – Наверное, слишком много сил отдала ребятам во время исцеления.

– Проклятье! Я не предусмотрел… Голова не кружится?

– Нет, но ощущение такое, словно бы плаваю, летаю, засыпаю. – Я обвила многоликую опору руками.

– Извини, мне не следовало давать тебе конфетку.

– Сочтемся, – уткнулась носом в его шею и затихла. Мне бы поспать, но он не дает, рассуждает дальше.

– Да еще на голодный желудок пришлось. – И теплые ладони уверенно скользят вниз по моей спине, в то время как губы целуют висок, ушко, область за ушком, шею, плечо, ключицу. – Просто не был уверен в твоей реакции. Особенно на это… – Его руки легко подхватывают меня и сажают на столик, плавно оглаживая разведенные бедра, застывают на талии.

– Пока ничего предосудительного, я в штанах. – А в ответ на сонное замечание короткое: «Понял». И на моей рубашке расстегивается пуговичка, одна, вторая, третья, за проворными пальцами метаморфа следуют его губы, рыжий ежик щекочет мою скулу. Один поцелуй, второй, третий…

А вслед за этим в пространстве звучат многочисленные нарастающие «пики», которые оборвались, едва от Гера прозвучало:

– Что это? – Его пальцы прикоснулись к предмету, вызвавшему интерес.

– Маечка, – зевнула я. – У нас в Приграничье куда более теплое лето, а здесь я мерзну.

– Ясно, – хрипит он, но от моего исподнего взгляда не отрывает. Явно понравилась тонкая шелковая вышивка на груди и на вид, и на ощупь.

– Гер, день тяжелый, дай поспать. – Я перехватила его ладонь, оторвала от себя.

– Что?

– Поспать дай…

– Сейчас? – в голосе слышится чистое недоумение.

– Ага.

– Намина! – Ой, зря попросила, этот извращенец без совести и чести мне не внял. В следующий миг меня сдернули со столика, оторвали от теплой опоры и потащили в ванную. Не прошло и минуты, я, стирая с лица холодную воду, думала о том, как рыжего убить самым кровожадным способом. Сон прошел, это да, но его место заняло желание мести.

– Так, кажется, драка будет не только завтра, но и сейчас, – произнес Дао-дво, медленно отступая из ванной в спальню, и подмигнул. – Или я поспешил с выводами?

Он еще и шутит?!

Он еще и подмигивает!

Я последовала за ним, потянула на себя силу дара и чуть не захлебнулась от восторга, мои возможности десятикратно превосходили все известные степени некромантов, и проклятье окаменения, развернувшееся черной кляксой под потолком, прямо говорило об этом.

– О-о-о-о! – раздалось восхищенное многоголосье в комнате. – Иу-у-у-у! – повторилось оно, когда я кляксу завернула в сторону рыжего.

А он стоит не шелохнется, улыбается во все зубы и поднимает большой палец вверх.

– Молодец!

Кто, я?! Он в своем уме? Да я его сейчас…

Как схлопнулся над нами портал василиска, я не поняла, зато увидела, сколь грациозно развернулось усиленное проклятье, как захватило спальню и не только ее. Очнулась на руках Дао-дво, устало улыбающегося и сидящего в окружении странных окаменелостей. В ушах шумит, голова гудит, в области сердца отчего-то холодно, а мы отдыхаем на полу круглой пещеры с каменной резьбой, изображающей оружие, искореженное временем и боями.