— Ты принимаешь таблетки, которые тебе назначил врач? — спросил муж, лаская пальцами мои лопатки.

— Да. Не бойся. Я не забеременею.

Больше мы не говорили. Нестерпимая страсть нахлынула на нас в этом салоне ауди, что есть силы. Когда между моих ног стало достаточно влажно, муж вошёл в мою дырочку одним мощным толчком. Закусив губу, я издала протяжный стон и принялась раскачиваться сверху-вниз, упираясь ладонями в широкие плечи.

Его член погружался достаточно глубоко, но я не ощущала боли. Мне нравился наш секс. Иногда — грубый, иногда — нежный, а бывало — быстрый и страстный, как сейчас. Чем больше я насаживалась на член, тем сильнее меня подхватывали волны экстаза. Карим добавлял ощущениям остроты, гладя и лаская горошину моего клитора. Его палец рисовал многочисленные круги, заставляя меня издавать сладкие стоны.

Оргазм накрыл очень скоро. Внизу живота всё натянулось, а затем — разлилось по телу крышесносными спазмами. Я прижалась к мужу лбом и просто выдохнула ему в лицо каждый вздох. Карим последовал за мной через десяток толчков. Издав тихий рык, муж заполнил моё лоно липкой, тёплой влагой.

— Твой водитель догадывается, чем мы тут занимаемся? — спросила я сразу после секса.

— Жизнь моя, мне плевать, что он думает. И тебе, кстати, должно быть — тоже, — сухо ответил муж, помогая мне перелезть на соседнее сиденье.

В скором времени мы возвращались домой. Под гулкий рёв мотора мои веки становились тяжёлыми, а глаза сонно слипались. Короткая трель мобильного телефона заставила Карима убрать руку с моего плеча и ответить на звонок.

— Когда? — удивился муж. — Я понял.

Карим завершил вызов. Спрятал мобильник во внутреннем кармане пиджака и обратился ко мне, шокируя новостью:

— Только что звонил адвокат. Твоего брата арестовали, милая.

— За что?

— Подозрение в убийстве, — лязгнул голос мужа, как разряд молнии.

Карим успокаивал Любу как мог. Кутал в объятиях, гладил спину и плечи, а ещё шептал, что всё наладится. Возможно, это — чудовищное недоразумение. Не мог Арсений убить человека. Взрывной? Да. Любитель помахать кулаками? Тоже «да». Но не убийца, вот ни разу.

Люба билась в истерике, закидывая мужа вопросами: «Почему убил? Кого и когда?». Карим отнекивался. Отвечал поверхностно, не вдаваясь в подробности. Убитым был некий Лютенко, больше известный в узких кругах, как — Лютый. Но этого, конечно же, Карим не говорил. Не хотел раньше времени пугать девушку, пока сам не разберётся.

Супруги вернулись домой ближе к ночи. Не помня себя, Люба вышла из машины и на шатающихся ногах направилась в сторону коттеджа. Открыла дверь, зашла внутрь и, миновав лестницу, поднялась в спальню. Скинула с себя одежду и, оставшись в одном нижнем белье, потопала в ванную комнату. Забралась в душевую кабину, повернула на кране винтик, включая холодную воду, и принялась подставлять лицо под ледяные струи, льющиеся из лейки настоящим водопадом.

В ванной скрипнула дверь, но девушка не услышала. Она так сильно увязла в своём горе, что не услышала бы даже гулкий раскатистый гром, если бы каким-то чудом он случился здесь и сейчас. Карим, вооружившись большим полотенцем, подошёл к душевой кабине. Не говоря ни слова, повернул винтик по часовой стрелке и остановил поток прохладной воды.

— Заболеть хочешь? — спросил у супруги, стараясь не ругаться. — Нужно снять бельё.

Люба одобрительно кивнула головой и принялась стаскивать со своих бёдер мокрые трусики. С лифчиком помог Карим. Расстегнув крючки, он снял с округлых грудей промокший насквозь бюстгальтер, и сразу же закутал дрожащее тело любимой девочки в большое полотенце. Обнял за плечи и, уткнувшись лицом в макушку головы, прошептал:

— Мы вытащим твоего брата. Обещаю.

— Правда? — отозвалась Люба, прижимаясь к широкой груди супруга.

— Правда. Верь мне.

Карим покрыл поцелуем мокрый лоб девушки и, подхватив за ноги, оторвал её тело от пола. Люба хотела воспротивиться и пойти в комнату самостоятельно, но Карим не позволил. Ещё сильнее сжал в объятиях, неся свою любимую девочку на руках до самой спальни. Подошёл к кровати и с особой осторожностью положил Любу на постель.

Когда супруга заснула, Карим вышел из комнаты, погасив свет. Спустился в гостиную и тут же потянулся к мобильнику, чтобы ещё раз поговорить с адвокатом. Тогда, в машине, он не стал расспрашивать: «Что, да как», но сейчас хотел знать абсолютно всё.

Карим больше слушал, чем говорил. Сохранял в подкорку каждое слово и обстоятельство. Арс — непрошибаемый тупица. Всё-таки он встретился с этим коллектором. Набил ему морду и не где-нибудь за углом, а прямо посреди улицы. Узнал, где живёт Лютый, и устроил кулачный бой возле подъезда. Свидетелей было много. Считай половина соседей. Не отвертишься теперь. Только пазл не складывался. По логике полиции, если она такова вообще была, Зарецкий не успокоился одной дракой и через несколько часов вернулся на место происшествия. Каким-то чудом пробрался в квартиру Лютого и убил его, нанеся с десяток ножевых ранений, не совместимых с жизнью.

Всё, что поведал адвокат, — казалось Кариму несусветной чушью. Арс не убил бы этого человека ни за что на свете. Да и вообще, подставлять себя подобным образом — кретинизм, а этим качествам Зарецкий никогда не обладал. Но, по всей видимости, у полиции был иной подход к делу. Зацепились за первую попавшуюся версию и сшили всё белыми нитками.

***

Два дня я толком не ела и не спала. Мой организм бунтовал, отказываясь выходить из транса. Апатия. Хандра. Слёзы. Боль. Умирала, а не жила, томясь в неизвестности. Карим много не договаривал. Уходил от прямых вопросов, отвечая слишком абстрактно. «Чудовищное недоразумение. Адвокат сейчас ищет свидетелей, чтобы доказать железное алиби Арсения», — вот и всё, что удосужился рассказать супруг.

Я не выдержала на третий день. Загородила Кариму проход, когда он собирался уходить на работу. Встала в предупреждающую позу, скрестив на груди руки. Подняла подбородок вверх и заглянула в чёрные глаза, пытаясь не упустить момент, когда Карим захочет отвести взгляд. За десять лет знакомства, я хорошо изучила супруга в этом моменте. Когда он не договаривал, то всегда опускал взор вниз или же смотрел чуть выше роста собеседника, но никогда — не в глаза.

— Ты скажешь мне всю правду. Что происходит, Карим? Почему мой брат ещё не на свободе? — я добавила в интонацию строгости, но это не помогло, впрочем, как и всегда.

— Потому что всё ещё идёт следствие. Прошло слишком мало времени. Нужно подождать.

— Подождать? Ещё? — то ли вскрикнула, то ли пискнула. — Карим! Ты обещал вытащить Арса. Почему он до сих пор за решеткой?

Я уже не сдерживалась. Рвала и металла, как попавшая в клетку молодая волчица. На моём лице красовался перепуганный взор вместе с хищным оскалом и это Карим, естественно, видел.