— О, какая согревающая душу картина, вы становитесь лучшими подругами, — сказала, входя в гостиную, герцогиня Инверари. — Блейз, дорогая, я подумала, что тебе, возможно, стало нехорошо.

— Я чувствую себя прекрасно, — улыбнулась Бдейз мачехе, — а вот несчастная Селеста, возможно, нуждается в вашей помощи. У нее обострение геморроя. — С этими словами Блейз покинула комнату.

Выйдя из особняка через заднюю дверь, Блейз медленно шла по классическому парку. Первая схватка в войне со свекровью эмоционально истощила ее. Но одно стало для Блейз совершенно очевидно: женщина была опасна, однако чрезвычайно боялась, что ее могут посчитать убийцей. А это означало, что она скорее всего убила своих мужей. Однако Блейз сомневалась, что кто-либо поверит ей без доказательств, и собственный муж не поблагодарит ее за то, что она расстраивает его отца.

Блейз пересекла широкое пространство лужаек, обошла беседку и пошла по едва протоптанной тропинке к небольшой полянке, где стояли два надгробных камня и скамья.

— Папа?

Блейз никогда не видела здесь отца. Герцог Инверари оглянулся и подозвал Блейз к себе.

— Я пришел навестить твою мать.

Блейз положила свой букет флердоранжа между надгробиями, на одном из которых была надпись: «Габриэль Фламбо, возлюбленная Магнуса Кэмпбелла, герцога Инверари», а на другом: «Джейн Смадж, преданный друг».

— Прости, я тебя разочаровала, — сказала Блейз, садясь рядом с отцом.

— Я с гордостью называю тебя своей дочерью. — Герцог обнял ее за плечи. — Ты верила в Пегги, когда никто не верил, ты показала себя дерзкой и смелой, выступив жокеем на кобыле, и продемонстрировала истинную любовь, бросившись бегом по «Миле Роли», чтобы остановить скачку.

— Это на долгое время даст пищу сплетникам.

Блейз покраснела.

— Не забывай, что муж верит в тебя и сопровождает каждый твой шаг. Я подарил тебе Пегги, чтобы дать урок, как делать бизнес на скачках, но урок получил я сам.

— Не понимаю, папа.

— Ты пристыдила меня и заставила вспомнить то, что я забыл. В скачки вкладываешь душу, и они значат больше, чем получение прибыли.

Блейз понимающе кивнула и задала вопрос, который давно не давал ей покоя:

— Почему ты похоронил няню Смадж здесь?

— Смадж просила, чтобы я похоронил ее рядом с Габриэль, — ответил герцог. — Она все те годы заботилась о твоей матери и не хотела оставлять ее одну.

Блейз прикрыла рот рукой, стараясь справиться с болезненными чувствами, и две слезинки скатились по ее щекам. Отец вытер их.

— Смадж прекрасно понимала тебя, — сказал ей отец. — Под твоей вызывающей внешностью скрывается нежное сердце, более чувствительное, чем у твоих сестер. — Немного помолчав, он добавил: — Не переживай о своей матери и Смадж. Священник не мог отказать в благословении Смадж, а обещание щедрого пожертвования убедило его благословить Габриэль.

Позади них раздался шум, и появился Росс.

— Прошу прощения, что помешал вам, но я беспокоился о Блейз.

Встав, герцог Инверари жестом указал на скамью.

— Садись, сынок, и насладись несколькими спокойными минутами со своей молодой женой. Рокси, наверное, удивляется, куда я исчез.

— Не думаю. — Губы Блейз изогнулись в улыбке. — Я оставила ее в гостиной заботиться о Селесте.

— Селесте плохо? — спросил отец.

— После того как мы с Россом обвенчались, Селеста приобрела хронический геморрой, — ответила Блейз, вызвав у мужчин смех. — Она мечтала о покорности, а получила меня.

Герцог пошел по тропинке к особняку, Росс сел на скамью и обнял Блейз.

— Как все скандалисты, Селеста оставит тебя в покое, если ты не поддашься ей.

— Я поскандалила с Селестой в гостиной. — Блейз бросила на него лукавый взгляд и добавила: — Я припугнула ее.

— Молодец.

Росс улыбался ей.

— Я пригрозила распустить слух, что она дочь священника и убийца.

Росс усмехнулся.

— Она похоронила двух мужей, и каждый брак улучшал ее финансовое положение.

Его смешки превратились в хохот.

— Я не удивлюсь, если Селеста убила Чарли и отравила меня, — сказала Блейз. — Ведь она мать обсасывателя костей.

— Ты самая удивительная женщина из всех, кого я встречал. Что ждет Селесту? — поинтересовался Росс.

— Я скажу тебе, когда решу. Пойдем обратно? — предложила Блейз, заметив, что он смотрит на могилы.

— Я теперь твой муж. — Росс жестом указал на надгробия. — Я хочу знать все. Если хочешь, можешь начать с Джейн Смадж.

Блейз почувствовала, будто внутри у нее что-то оборвалось. Ничто, кроме всей печальной истории, не удовлетворит ее мужа, а потом она увидит в его глазах либо сострадание, либо отвращение.

Росс взял ее за подбородок и ждал, чтобы она посмотрела ему в глаза.

— Доверься мне.

— Няня Смадж жила вместе с моей матерью еще до моего рождения, — заговорила Блейз. — Мой отец отправил няню заботиться о ней во время первой беременности моей матери, и няня Смадж оставалась с нами до самой своей смерти.

— Значит, няня Смадж помогала твоей матери ухаживать за дочерьми, — заметил Росс.

— Габриэль помогала няне Смадж ухаживать за нами, — грустно улыбнулась ему Блейз.

— Расскажи мне о своей матери.

У Блейз не было выхода, ее муж должен знать правду.

— Я убила свою мать.

Блейз взглянула на него сквозь слезы, которые застилали ей глаза.

— Женщина, которая устраивает похороны шубам, никогда никому не причинит вреда.

Росс смотрел на Блейз, не поверив ей.

— Я хотела бы повернуть время вспять и исправить свои ошибки.

— Человеку свойственно испытывать сожаление.

— Моя мать страдала алкоголизмом, — призналась ему Блейз, — но теперь я поняла: она пила, чтобы заглушить боль. Однажды я выхватила у нее стакан, швырнула его на пол и пожелала ей смерти.

Росс понял, что она старается сказать ему, и у него сжалось сердце, когда он представил, какую вину многие годы чувствовала за собой Блейз.

— Позже я вернулась, чтобы попросить прощения, но мое желание уже исполнилось… Мать перерезала себе вены осколками стакана.

— В ее смерти нет твоей вины, — сказал Росс, обняв Блейз. — Твоя мать хотела избавиться от боли, и ей не хотелось бы, чтобы ты чувствовала себя виноватой.

— Ее убило мое пожелание смерти, — настаивала Блейз.

— Если ты считаешь себя виновной в убийстве матери, то за мной такая же вина, — сказал Росс.