знак всем замолчать.

— Ты, — указала она на мужчину, чей взгляд поймала первым.

— Ваше Величество говорили, что мы можем завести семьи.

— Да, говорила, но я думала, что вы произнесете с избранницами брачные клятвы. Это я называю крепкой Семьей. Хотите ли вы Семью или просто несколько дырок под боком, которых можно будет выгнать под зад пинком, когда она или они надоедят, чтобы взять других "жен"? — умышленно саркастично подчеркнула Кайла. — Помоложе, покрасивее, поновее, словно товар. Детей своих от старых жен так же будете выбрасывать на улицу? Или разлучать с матерями, оставляя себе, а?! — не на шутку разошлась она, чувствуя, что негодование и гнев набирают обороты. — Вы хоть думали об этом или времени не было?!

Королева остановилась, чтобы дать себе время успокоиться. Следовало ли ожидать иного от мужчин, которые десятилетиями, столетиями не знали женщины? Возможно многие, действительно мечтали о Семьях, но было ли у них время подумать? Не ослеплены ли они частичной свободой? Не спешат ли, загоревшись надеждой обрести, наконец, долгожданное?

По толпе воинов постепенно поползли ответы: "Думал", "Нет".

— Почему никто из тех, кто "думал", — начала Королева, — не попросил избранницу или избранниц произнести брачные клятвы?

Воины стушевались.

— Зачем?

— Их давно уже никто не произносит.

— Они не просили.

Кайла тяжело вздохнула, отводя взгляд. Потирая разболевшиеся вески.

— Я не стану препятствовать любым отношениям, — устало начала Королева, — если они основаны на добровольном начале. НО. Если вы не произнесете клятв, в случае отторжения жены, вы будете обязаны предоставить ей с ребенком кров, обеспечить пропитанием и защитой до тех пор, пока она не встретит достойного мужчину, который будет готов о ней заботиться.

Она обвела воинов тяжелым взглядом:

— Вам необходимо решить для себя, — мягче начала Кайла, — чего именно вы хотите. Счастливую Семью? Или временное не пойми что и детей, которых будете видеть по праздникам?

Кайла поднялась и вышла.

Королева Зларстана задумчиво, безрадостно брела по коридорам собственного замка. Все сложилось совсем не так, как она хотела. Как-то неправильно…

— Кайла, — окликнул ее родной голос

Она оторвала взгляд от лицезрения мраморного пола и своих сандалий с позолотой и бриллиантами.

— Я люблю тебя, — выдохнула она прежде, чем успела подумать.

— Что? — округлились невероятные медовые глаза Верховного жреца.

— Я понимаю, что ты вряд ли сможешь ответить мне взаимностью сейчас. Прошло еще столь мало времени с момента, как я появилась в ваших жизнях, — продолжала Королева, — но я не могу не надеяться… не хочу, чтобы у нас было так… Устала гадать чувствуете ли вы то же… Я люблю тебя, Раа, — смело шагнула к нему Кайла. — И надеюсь, что когда-нибудь ты тоже сможешь меня полюбить.

Муж сделал ответный шаг, преодолевая последние несколько сантиметров, разделявшие Супругов. Заключил ее лицо в огромные теплые ладони, жадно заглядывая в лавандовые глаза.

— Вряд ли смогу ответить взаимностью? — горячо спросил он. — Кайла, я жить без тебя не могу. Ты все для меня. Мой Лучик, мое Солнце, моя Любовь, мое все!

— Правда? — вспыхнула отчаянная надежда во взгляде Королевы.

— Правда, — нежно улыбнулся Верховный жрец. — Я люблю тебя.

— Я тоже, — расцвела на лице Жены счастливая улыбка, а по руке поползла солнечная брачная татуировка, гармонично вплетаясь в огненную.

Раа взял ее руку и нежно коснулся губами чувствительной ладони. Его горячий обещающий взгляд плавил Королеву, словно золото.

Муж подхватил ее на руки и поспешно зашагал к покоям.

На супружеском ложе крепко спал Лиар и, глядя, задумчивым взглядом, в потолок, без сна лежал некромант.

Во рту у Кайлы пересохло, когда ее собственный взгляд задержался на соблазнительно очерченном мужском достоинстве, едва прикрытом тонким одеялом. Безупречный крепкий торс напрягся, когда его хозяин приподнялся на локтях, почувствовав общее желание Супругов.

Раа опустил Жену на постель. Она встала на колени, жадно глядя на него снизу вверх. Подняла руки, но платье стянул, находящийся позади, Иарл. Отбросил его в сторону. Коснулся губами нежной кожи плеча, накрывая ладонями полные груди, пока Муж прильнул к ее губам, скользнув пальцами к средоточию женского желания.

— Уже такая влажная, — довольно протянул Раа. — Мы ведь еще даже ничего не сделали.

— Вы на себя хоть иногда в зеркало смотрите? — спросила Кайла.

Мужчины тихо возбуждающе засмеялись. Иарл вдавил в нее доказательство того, что на нее им смотреть гораздо приятнее. Королева непроизвольно подалась к нему, вжимаясь теснее, одновременно стягивая с Раа штаны.

Налитый тяжестью жаждой обладания член Мужа, дразняще колыхнулся у нее перед лицом. Она подняла на него глаза, утопая в горячем золотом взгляде.

— Возьми его, — произнес Верховный жрец, накрывая огромной ладонью ее затылок.

С наслаждением прикрывая глаза, когда губы Жены накрыли жаждущую плоть, и ротик постепенно накрыл его всего. Почти.

Иарл легко сменил положение бедер Королевы, подстраивая под свои желания. Аккуратно проникая в ее глубины, наслаждаясь каждым миллиметром, растягивая удовольствие. Он уже был готов кончить. Она всегда будет для него слишком желанна.

Кайла повела бедрами, понуждая двигаться некроманта активнее.

— О, родная, — стонет он, крепче сдавливая ее бедра своими ладонями.

Принимая более удобное положение, чтобы устремиться во влажную тесноту ее лона, так алчно обхватывающее его плоть. От одной только мысли об этом некромант возбужденно зарычал, ускоряя темп. Заводясь еще больше от ее соблазнительного ротика на члене Раа. Видя себя на его месте.

— Поменяемся? — предложил Верховный жрец, словно прочитав мысли избранника Смерти.

Иарл забыл, как дышать, когда она вобрала его в себя, глядя снизу вверх взглядом, полным удовольствия и страсти. Ритмично задвигавшись на нем ротиком.

Активные толчки Раа вырывали из ее горла стоны наслаждения, глубже насаживая на член некроманта.

Верховный жрец становился все яростнее, устремляясь в глубины Королевы.

Иарл держался из последних сил, сцепив зубы от перенапряжения, когда Муж кончал в нее. Он почти вырвал Кайлу из его рук, подмяв под себя, врываясь в ее вожделенный цветок.

— Родная, — шептал он в исступлении, вдалбливая себя в нее снова и снова.

Вырывая из глубин ее естества звонкие крики удовольствия. Чувствуя, что она уже совсем близко.