— Ну, — тянет бабуля задумчиво, — если ты совсем не жалеешь начальницу, и хочешь, чтобы у нее активно росли не только усы…

И я понимаю, что если и смогу кого-нибудь угостить так, чтобы не во вред здоровью и без подозрений, что я набиваюсь в хозяюшки или подружки, то только двоих программистов.

Хотя и жаль.

Потому что пирожки удаются на славу — пушистые, ароматные, вкусные, и мне бы хотелось угостить ими Фрола. Мне почему-то кажется, что ему бы понравилось — когда свет приглушенный, за окнами снег, а в руках чашка кофе и сдоба.

Пока пекутся пирожки, мы болтаем, смеемся, и мне удается отгонять от себя мысли об этом мужчине. Но только я закрываю дверь за гостями, тут же несусь к телефону, всматриваюсь в экран, и…

Ничего.

Ответа нет.

Да и Фрол уже не в сети.

А может, для меня уже и вне зоны доступа?

Открываю контакты и медленно скольжу пальцем по его номеру телефона…

***

Телефон всю ночь тихо лежит под подушкой, иногда я его достаю, чтобы посмотреть — был ли еще Фрол в сети. Убеждаюсь, что был, и что для меня сообщений по-прежнему нет, и снова прячу телефон сама от себя.

Сдержалась.

Не позвонила.

Но радости нет.

Потому что я признаюсь себе: для меня эти отношения значат куда больше, чем я бы хотела.

Утром вместо джинсов я надеваю синюю юбку-карандаш и чулки. Да, можно солгать себе, что это из-за погоды — солнышко, и хочется глотнуть хоть немного весны. Но я отдаю себе отчет в том, что на улице будет по-зимнему холодно и что смена одежды вовсе не из-за этого.

Просто я знаю, чего хочу.

Я хочу, чтобы понравилось Фролу.

На работу прибегаю едва ли не первой — опять же, можно списать на то, что мороз меня игриво пощипывал. Но на самом деле это опять из-за Фрола. Я просто очень сильно хочу увидеть его.

Можно ли соскучиться за один день?

Да.

Потому что это был бесконечный день без него и бессонная ночь в обнимку с притихшим, холодным смартфоном.

Сотни раз корю себя за то, что не смолчала, а затронула тему женщины, имя которой Фрол бормотал во сне. И сотни раз с сожалением понимаю, что не смогла бы поступить по-другому.

Хочу поговорить с ним, и в то же время боюсь объяснений.

Нет, я не сломаюсь, если он скажет, что это конец, и больно от расставаний, где отношения длились гораздо дольше, мне уже было, поэтому я знаю, что с этим живут, потом переступают и вычеркивают из сердца. Просто… мне кажется, что у нас с Фролом действительно могло получиться.

Могло…

Или… все еще может?

Наверное, я так сильно боюсь предстоящей встречи и разговора, что мои мысли становятся материальны. С плохими всегда так — в них веришь гораздо сильнее, они въедаются в тебя и ты сотни раз мысленно их прокручиваешь, до тех пор, пока они не входят в твою реальность.

Фрола нет в офисе утром.

Позже он тоже не появляется.

Я закрываюсь работой, прячу за рутиной эмоции, но, видимо, они прорываются, потому что не раз ловлю на себе задумчивые взгляды начальницы. И в какой-то момент она все-таки не выдерживает, и совершает практически подвиг: встает без повода, заваривает чай сразу в двух чашках, одну ставит передо мной, украсив горкой конфет, возвращается к себе за стол и, глядя на нашу цветочную композицию на подоконнике, говорит:

— Мужчины как тараканы — то фиг найдешь, то фиг догонишь.

Заметив мой взгляд, она кивает на экран монитора.

— Только, что прочитала вконтакте, — поясняет она. — Женская мудрость.

По-моему, она лжет, и это что-то из ее личного опыта. Не знаю, как мудрость, а женская логика в этом действительно есть.

То ли чай ромашковый и впрямь успокаивает, то ли это глюкоза, которую я поглотила с конфетами, но настроение чуть улучшается, даже голова перестает побаливать и просить о таблетке.

Да и вообще, думаю я, может, зря я себя накрутила. Не похож Фрол на мужчину, который трусливо уходит без объяснений. Если он прямо обозначил, чего ждет от отношений со мной (а обычно мужчины это оставляют за скобками), то о разрыве тоже скажет в глаза.

А если нет, то тем более — зря я переживаю.

Стоит успокоиться, и я снова замечаю, что на улице солнечно, и снова дышится почти вольно, и снова находятся силы ждать. И даже на понимание других находятся силы, потому что когда ко мне, переминаясь с ноги на ногу, заглядывает менеджер Марина и просит прогуляться с ней в ювелирный, чтобы выбрать подарок для мамы, я легко соглашаюсь. Обед, погода прекрасная, развеяться не помешает.

— А почему Иру или Татьяну не позовешь? — подозрительно уточняет моя начальница.

— А они… ушли уже… — лепечет Марина, пряча глаза. — А я только сейчас придумала, какой хотела бы купить маме подарок, и… в общем…

— Оля, там холодно, — пытается отговорить меня Марья Ивановна. — Давай я тебе лучше еще чая сделаю, откроем другую коробку конфет.

— Ой, нет, спасибо, — отказываюсь с улыбкой, — я как раз и иду прогуляться, чтобы сбросить с боков ваши конфеты.

Мы выходим из кабинета, но такое ощущение, что это мне нужно выбрать подарок — Марина плетется сзади, идет словно нехотя. Когда мы проходим мимо кабинета айтишников, мне приветливо машет Артем, а второй увлеченно рассматривает монитор, не желая отвлекаться на суету не из мира железа.

Едва выходим на улицу, мороз снова пытается ущипнуть меня за коленки, и я предлагаю Марине ускорить шаг — ювелирка неподалеку, но девушка наоборот замедляется.

И всю дорогу молчит.

Можно сказать, что с ней я из всего коллектива знакома меньше всего — я и с ребятами со склада чаще общаюсь. И я знаю, что она стеснительная и сама предпочитает держаться чуть в стороне, даже от менеджеров, с которыми сидит в одном кабинете. Но тем удивительней, как она вообще решилась ко мне подойти.

— Марин, — оборачиваюсь с улыбкой, — все самое красивое разберут!

Конечно, это сомнительно — этот ювелирный просто огромный, возможно, даже самый большой, что есть у нас в городе, но хоть какие-то эмоции должны проявиться?

И они проявляются — Марина еще больше грустнеет.

А когда до двери магазина остается сделать всего несколько шагов, вообще останавливается. Мне даже приходится возвращаться за ней.

— Придумала другой подарок? — пытаюсь понять, в чем проблема.

Она понуро качает головой, давит носком сапога маленький комок снега, сопит.

— Ну тогда идем!

Я подхватываю ее под руку, и мне даже удается провести ее пару шагов, но вдруг она останавливается как вкопанная. И снова приходится отойти от двери, чтобы не мешать покупателям выходить.