Подняв рюкзаки, в которые впихнули все, что можно, оставив только башни для освещения и артефакт, они медленно двинулись в сторону кирпичной стены. Медленно. Почему-то идти быстро не хватало духу – казалось, стоит им побежать, и лес побежит за ними.

Лес замер. Перестал жевать сторожку. Техно остановились.

– Тебе не кажется, что он смотрит на нас? – прошептала Натка.

– Да, тоже подумал. Но это бред, не может он смотреть, у него и глаз-то нет.

– Сереж, а ведь за той дверью… Там коридор же – и все, тупик.

– Забаррикадируемся!

– И что, будем сидеть там вечно?

Сергей не ответил.

«Я не знаю. Не знаю, Наташка. Возможно, нам придется просидеть там недолго».

– Может, нам и не надо никуда идти, тут постоим?

– У меня нога затекла. Мне страшно, Сереж.

«Мне тоже, не боись».

– Не бойся, Наташк. Вспомни, как в башне с тобой сидели. Да потом еще в тебя орланы стреляли! Вот то было страшно, а это что? Просто лес.

«Просто лес» вновь захрустел. В полутьме Натке казалось, что он обзавелся страшными зубастыми пастями, хотя в действительности ничего подобного не было. Прорастали ветки, прорастали корни, появлялись новые побеги, но все это совершалось слишком быстро, не оставляя постройкам ни единого шанса уцелеть.

Наконец со сторожкой было покончено. Деревья замерли у подступов на мост. Стоять на том же месте и просто смотреть на них стало уже невыносимо.

– Медленно-медленно делаем шаг назад, – тихо произнес Сергей.

Они сделали шаг. Ближайшее дерево выстрелило длинным-предлинным корнем и зацепилось за перила.

Натка заорала.

Техно повернулись и со всех ног бросились к кирпичной стене. Они бежали, не зажигая фонарей, – им хватало света от шара в руках Сергея и башен в руках Натки. Мост как-то быстро закончился. Не оглядываясь, они влетели в распахнутую дверь и захлопнули ее за собой.

– Все. Теперь мы ни за что отсюда… – пробормотал Сергей.

Далеко-далеко позади послышался громкий, протяжный скрип, больше напоминающий стон.

– Он не жрет мост, он… скручивает его в дугу! – Наткин голос чуть не срывался на визг.

Сергей покрепче обнял ее и прижал к себе.

– Мы выживем, – сказал он. – Вот увидишь.

Потекли минуты. Прошло не так уж много времени, но Сергею с Наткой казалось, что пролетели часы. Стоны моста не прекращались – наоборот, становились отчетливее.

– Сколько труда, – шептал Сергей, – какая красота погублена. Ничего ж не осталось.

Наконец в дверь снаружи сильно ударили.

– Нет, нет! – закричала Натка.

– Идем вперед, – сказал Сергей и потащил ее, чуть не падающую от слабости и ужаса, к нише, где они обнаружили артефакт. – Может, надо было попытаться нарисовать дверь прямо там, в нише? Почему мы не подумали об этом? Конечно, надо было!

Он говорил, сам не веря себе. Негде там рисовать. Не получится. Они чувствовали это.

Удары сыпались на дверь уже не переставая. Сколько потребуется времени деревянной дубине, чтобы пробить кирпич? Однако кирпич пока не осыпался, в отличие от сторожки, которая рухнула мгновенно. И это радовало.

– Темно!

Голос прозвучал так близко и так внезапно, что они оба страшно вздрогнули.

– Кто здесь? – окликнул Сергей, поднимая повыше артефакт.

Натка пыталась светить башнями. Впереди кто-то стоял, у самой ниши. Да нет, не было никакой ниши, коридор продолжался и дальше.

– Мне тут не нравится! – пожаловался голос.

Детский голос.

– Мы идем к тебе, мы тут! – воскликнула Натка.

Только подойдя совсем близко, они увидели маленькую девочку – ту самую.

– Вы техно? – спросила девочка. – А что это стучит?

– Это злая гоблинская бабайка, – серьезно сказал Сергей. – А мы техно, да. А ты – тоже?

– Тогда хорошо! – ответила девочка, не ответив. – Пошли! Держите меня за руки.

Они взяли девочку за руки. И все трое сделали шаг. Всего один шаг. Вперед.

И в следующий миг оказались по ту сторону забора.

Запястье здорово кольнуло. Сергей посмотрел на руку: фенечки больше не было.

…А Натка уже обнимала тетю. Подростки и взрослые обитатели бывшего «Зеленого угла» встречали их в полном составе.

Ведь на той стороне всегда кто-то должен ждать.

Рока-Алада

Широкая каменная лестница убегала вниз, к просторному двору, по сторонам которого высились сооружения, смахивающие на многоярусные турники. Вдалеке располагались постройки, похожие на главный замок, – с такими же круглыми окнами и площадками, но гораздо меньшие по размеру. По мере того как Итан и девочка-орлан спускались, «турники» заполнялись птицами. Со стороны это напоминало стадион с болельщиками на трибунах. Пришедших орланы пока не трогали.

Наконец навстречу вышли трое серых – одного роста, в одинаковых мундирах без всяких позументов и других украшений, без единого белого пятна. Остановившись у подножия лестницы, они невозмутимо дожидались, пока искин и Ника спустятся. Итан с девочкой остановились, не дойдя четырех ступеней, и смотрели на орланов сверху.

Средний заговорил:

– По какому праву вы вторглись в нашу священную обитель?

– По праву человека, находящегося в критической ситуации.

– Вы не человек, вы искин.

– Это не отменяет прав человека и моих полномочий.

В следующий миг датчики Итана зафиксировали неуловимое человеческим глазом движение серых. Он мгновенно поднял правую руку.

– Сорок тысяч вольт.

Орланы синхронно отступили на шаг.

– «Светлый лес» принадлежит нам! – заявил средний.

– Я – Ника, дочь гранда и серой Пиериды, и могу касаться манара наравне с остальными серыми! – звонко крикнула девочка-орлан.

– Твой отец арестован за измену, птенец. Тебе это известно?

– Известно! – смело ответила Ника, хотя голос ее чуть дрожал. – Но я считаю это несправедливым!

– Ты еще слишком молода, чтобы судить о действиях всей стаи.

– Но вы – не вся стая, – с достоинством, не присущим детям, возразила Ника.