люби и с любовью делай то, что выучил».

– Как интересно, – Полина повторила: – Учись, люби и с любовью делай то, что выучил. Совсем как в моей профессии, в балете. Мы постоянно учимся, любим и на сцене делаем своё дело с любовью. По-другому – никак. Без любви, постоянного обучения и преданности в балете просто невозможно! Алекс, а куда мы всё-таки идём?

Алекс улыбался и специально не спешил говорить главного, оттягивая момент. Сам понимал, что скоро они расстанутся навеки.

– Мы идём в святой город. Только зайдём не со всеми, а через святые ворота. Они открыты для нас. Ньюста попросит Богов прислать нам туман, и мы войдём вместе с ним.

– Мы идём в Мачу-Пикчу? – от недоумения и восторга Поля чуть не завизжала.

Мальчик ничего не ответил, только мило улыбнулся.

– Мачу-Пикчу там? – она протянула руку и показала направо в джунгли.

– Нет, он там. – И паренёк показал рукой в противоположную часть света.

Радости Полины не было предела. Она была буквально в нескольких шагах от своей мечты. Совсем скоро они придут туда.

– Только бы туман вспомнил о нас! – Она принялась причитать: – Облака, спуститесь с гор и прикройте нас. Пожалуйста, облака!!!

Алекс устал. Он быстро уснул, а Поля не могла даже сомкнуть глаз. Всё это было так волнительно. Совсем рядом, в непроходимых джунглях, спал Священный город. Рукой держась за фляжку принцессы, она вновь и вновь повторяла для себя постулаты жизни инков: не лги – особенно себе, дополнила она пункт, – не воруй, даже чужих идей, и не ленись. Трудись не покладая рук. Постоянно учись, пребывай в любви – к себе, к миру, людям и конкретному человеку, а то, чему научилась, воплощай, передавай другим с любовью.

Ночь была очень холодной. Внезапно раздался гром и с неба полился проливной дождь. Они попытались укрыться под большим деревом, но это не помогало. Дождь лил как из ведра. Оба полностью промокли и дрожали от холода.

– Алекс, у тебя ещё остался чай или вода?

– Да, совсем чуть-чуть. Оставил на утро.

– Доставай. По-другому не остановить.

Мальчик протянул ей почти пустую фляжку.

Полина подняла глаза к небу и, как принцесса Рассвета, провела обряд. Капнула несколько капель чая на землю и молитвенно произнесла:

–Para Pacha mama.

Ближе к утру дождь утихомирился, и лишь редкие огромные капли падали на до ниточки промокших попутчиков. Прижавшись друг к другу, оба дрожали от холода. Как только небо начало менять окраску, над лесом повис густой туман.

– Пора, – сказал Алекс, встал и, больше не говоря ни слова, головой показал, что им следует идти.

Подходило к концу их совместное путешествие. Где-то вдалеке Полине послышались звуки поезда. Цивилизация была совсем рядом. И она сомневалась в своём желании встречаться с ней. За время, проведённое в джунглях, в компании этих странных людей, она сильно изменилась. С одной стороны, было жаль расставаться с этим славным парнишкой, с другой – она искренне и очень сильно хотела танцевать, вернуться на сцену. Возможно, никогда прежде её желание не было так сильно. Так одухотворённо. И оно укрепляло её внутренний стержень.

– Моё место на сцене, – тихо сказала она себе и, держась за руку мальчонки, продолжала бесшумно продвигаться вперёд.

Ньюста постаралась на славу и послала им такой туман, в котором было сложно разглядеть даже деревья. Стояла непроглядная завеса мглы.

С первыми лучами солнца они подошли к священным воротам удивительного города. На секунду облака расступились, и луч солнца упал прямо на верхнюю точку врат.

– Ньюста попрощалась с вами, – смущённо сказал Алекс. – А я должен сказать прощай здесь. Идите в город и ничего не бойтесь. Подойдите к какой-нибудь группе туристов, как будто вы с ними. Пока туман, вас никто не заметит. А потом на автобусе поезжайте в город. Из него на поезде в Куско. Там очень красиво.

Он не хотел уходить. Полина крепко обняла мальчика на прощание и расцеловала в щёки.

– Спасибо тебе за спасение. Будь счастлив! – пожелала она ему и повернулась в сторону города. Как выходя на сцену, три раза по православному одухотворённо перекрестилась и, больше не оглядываясь, зашла в священный город.

Туман стоял страшнейший. Предметы можно было разглядеть лишь на расстоянии вытянутой руки. Полина слышала отдельные голоса людей. В джунглях она научилась лучше распознавать звуки и даже издалека с лёгкостью могла определить, на каком языке, кто и где говорит. Скопление людей было в двухстах метрах от неё, и она направилась в сторону голосов.

Облака не расступались. Полина поднялась на несколько горных террас, прошла вглубь одной из них и села на большой камень. Вокруг не было ни души, только свободно гуляющая лама спокойно стебала травку. Это был её первый и единственный повстречавшийся работник культурного памятника. Никаких других охранников или служителей пока не было видно.

Полина была просто счастлива. Безмерно. Люди рядом. Лама рядом. Она жива и здорова, выкарабкалась, дошла. Прекрасно знает чего хочет от жизни, что теперь делать, куда добираться и как возвращаться на сцену. Она спасена! И как замечательно, что вокруг этот серый туман. Он так приятно обволакивает и даже согревает. Ньюста, принцесса Рассвета, пока не хотела выпускать её из своих объятий.

Постепенно облака начали развеиваться, и – о чудо! – оказалось, что Полина, словно в театре, заняла царскую ложу, самое счастливое место. Буквально перед ней, из-под низких облаков, по крупице, раскрывалась панорама чудеснейшего города на Земле – Мачу-Пикчу.

С идеально прямой спиной, скинув тяжеленные ботинки и по-турецки скрестив ноги, Полина как статуя неподвижно сидела на тёплом камне. От него, как от Ньюсты, исходила приятная, гипнотизирующая теплота, и очень скоро женщина согрелась. Вся одежда просохла. Она распустила свои давно не мытые волосы и наслаждалась каждой секундой. Идти гулять по развалинам, слушать рассказы чужих гидов, просто вставать с этого завладевшего ею чудного места, не было никакого желания. Люди прогуливались по уцелевшем улочкам, кто-то спешил подняться на вершину, а Полина не двигаясь смиренно сидела на одном месте. Прежде она думала, что лишь великие произведения искусств имеют такую огромную силу притяжения, когда невозможно даже пошевельнуться от красоты происходящего, но оказалось, что