Вика побрела в гостиную. Остановилась посреди комнаты, вздохнула. И чего дергаться так? Ну, позвонил какой-то идиот, поставил песенку с мистической темой. Может, вообще, номером ошибся? Хотел разыграть свою подружку!

Вика вздрогнула, на кухне что-то упало. Она побежала туда — на полу лежала разбитая чашка Вадима. Мелкие, мелкие кусочки. «Разбитую чашу не склеишь» — вспомнились слова. Как чашка сама могла упасть со стола? Только если находилась на краю. Но в таком случае, ее все равно должен был кто-то задеть, столкнуть, сдвинуть.

— Я начинаю сходить с ума, — тихо сказала сама себе Виктория, — так уже было в бане, у Ильи. Но там эти два ненормальных постарались… А сейчас?

Она увидела, как за стеклом кухни промелькнула тень. Кто-то прошел прямо у окна, затем раздался стук в дверь. А вдруг это Фертовский? Вика поспешила к двери, распахнула ее и увидела …чёрта!

Глава 41

Он вылез из самого ада: жуткие, налитые кровью глаза, оскал зверя, морда серо-зеленая с мерзкими бородавками и рога! Самые настоящие рога! Один из них немного обломан, словно он участвовал в битве…

Вика набрала побольше воздуху в легкие и заорала! А что оставалось делать? Она еще и глаза закрыла. Так и стояла в дверях: в руке полушубок, в одном сапоге, глаза закрыты, и издавала такой оглушающий крик, какого в Беляниново, наверное, не слышали никогда.

— Ну, будет, будет! Успокойся, — прозвучал над самым ухом знакомый голос. Такой успокаивающий бархатный баритон. Как иногда красив может быть мужской голос! И не просто красив, а обворожителен, звуки льются на тебя, проникая в самую душу, согревая ее.

Виктория открыла глаза. Перед ней стоял Фертовский. Вместо страшной демонической рожи с рогами — интеллигентное лицо Николая, правда, тревожное.

— Ии-ых! — всхлипнула Вика и бросилась к нему в объятия.

— Все хорошо, успокойся! Все позади. Пойдем в дом, холодно, простудишься.

— Что это было? — от пережитого страха и напряжения по щекам Корецкой текли слезы. — Я открыла дверь — увидела черта!

Николай прихрамывая, вошел вслед за ней в дом. Закрыл дверь, проверил замок.

— Я вовремя появился, — он покачал головой. — Правда, твой крик мог напугать кого угодно, — Фертовский сдержал улыбку.

— И даже черта?! — Вика стала потихоньку приходить в себя, сняла сапог, повесила полушубок. В любом случае теперь ей не страшно. Николя ведь здесь. Он хоть и с больной ногой, но сумеет ее защитить.

— Да, это парни из коттеджного поселка дурака валяют, — махнул он рукой, — вырядились в нечистую силу, ходят, народ пугают. Я им пригрозил, они убежали. Но твой крик, думаю, подействовал на них эффективнее. Я слышал его, когда шел к дому.

— А песня в телефоне? — Вика сняла очки, стала тереть глаза.

— Какая песня? — не понял Фертовский.

— Кто-то позвонил по моему мобильному и молчал, потом позвонили по домашнему, и там пела девушка.

— Девушка? — переспросил Николай.

— Ну да, под гитару, — Вика прикусила губу. Знать, о чем песня, Николя вовсе не обязательно. — А потом разбилась чашка Вадима, сама разбилась, на мелкие кусочки. Я и так напугана, а тут еще и тень за окном, стук в дверь и… Боюсь одна быть в этом доме.

— Давай все сначала, — попросил Николай. — Ты сказала, что боишься быть одна дома, так?

— Ну, да, — Вика прошла в кухню, поставила чайник. — О, Боже! Я забыла самое главное! — Воскликнула она и побежала за своим телефоном.

Фертовский внимательно, но бесстрастно следил за ее перемещениями.

— Абонент временно недоступен, — Вика с нескрываемой досадой захлопнула крышку телефона, вернулась на кухню, — наверное, они попали в зону, где связи нет. Да, ушли уже больше часа назад, — она бросила взгляд на часы.

— Они — это Надя и Вадим? — Фертовский с трудом пытался найти смысл в этом потоке пока бессвязной информации. Викторию понять сразу — крайне сложно. Это под силу только Вадиму. Николай сел на высокий стул, машинально погладил больную ногу.

— Конечно! — эмоционально произнесла Корецкая. — Они ушли искать тебя, мы ведь все переживали. Ты исчез и никаких следов. Кстати, где ты был?

Николай вздохнул. Теперь кое-что ясно.

— Надюша, между прочим, так волновалась за тебя, что даже заплакала. Вадим решил идти искать тебя, она потребовала, чтобы он взял ее с собой.

— И ты попыталась теперь им дозвониться?

— Ну, да! — Вика выключила чайник. — Будешь чай?

— Буду, — Фертовский нахмурился. — И в каком направлении они двинулись?

— Откуда же я знаю? Наверное, к шоссе, а, может, и к лесу? Слушай, а если она будут искать тебя всю ночь?

Фертовский стал тереть лоб, затем надавил виски. Успокаивало только одно: Надя не одна занимается его поисками, с ней Вадим. Еще недавно подобные обстоятельства вызывали в нем отчаянную ревность, злость, разочарование. А теперь только это и утешало. Ведь пока рядом Вадим, с ней точно ничего не случится.

— До Нового года несколько часов, — Вика села напротив Николая, взяла в руки чашку, — а у нас все кувырком. Чего делать будем, а?

— Звонить, — Николай набрал номер, приложил трубку к уху.

— Надюша, ты замерзла? — спросил Вадим, они уже прошли значительный отрезок пути, сначала решили дойти до шоссе, здесь дорога была хорошо наезжена и утоптана.

Автомобили на шоссе в это время проезжали уже довольно редко. Вадим подумал о том, что если Николя решил уехать на попутке, то вариантов два: сделал это уже давно, поймав ту редкую машину, либо вынужден был вернуться в дом. Но в дом он не вернулся… Вадим посмотрел на Надю: она нервничала, все время оглядывалась, почему-то не надела перчаток, хотя то и дело подносила ко рту явно озябшие пальцы, грела их.

— Нет, нет, мне не холодно.

— Давай вернемся? — предложил Вадим.

— Вернемся? — упавшим голосом переспросила она. Боялась, что Вадим в какой-то момент решит, что поиск бесполезен и захочет вернуться в дом. Там тепло, уютно, и … скоро наступит Новый год! Они совсем об этом забыли! Самая долгая ночь в году. Только у одних это замечательный веселый праздник, а у других…

— Пойдем в сторону поселка, — пояснил Зорин. Он понимал, что это предложение лишено смысла, вряд ли Николя туда направился, но в данной ситуации должны быть хоть какие-то действия по его поиску. — Только выберем дорогу короче, вот здесь через край деревни.

— Спасибо тебе, Вадим! — Надя прикоснулась к его руке. Ему показалось, что даже через перчатки он почувствовал, как замерзли ее пальцы.

— За что? — им овладело смущение.

— За то, что мне помогаешь и… — она не договорила.

— Не забывай, что Николай мне не чужой. Знаешь, я