Что происходит? Где я?

Не сразу замечаю очертания еще кого-то в комнате, а когда обнаруживаю едва слышимое дыхание и шаги, что отбегаю к стене.

— Кто вы? Что вам нужно?

Голос вновь предательски дрожит, и звучит так беззащитно, будто из меня выпустили весь воздух моей свободы.

Хотя почему будто. Так оно и есть. Я вновь та песчинка на дне огромного океана и в этот раз у меня нет шанса выбраться на поверхность.

— Ну привет, соседка...

— Толя?!

— Интересная встреча, не находишь ли?

Голос его подобен змеиному шипению. Опасный и обезвреживающий жертву. Он парализует и вводит в состояние ступора.

— Толя, скажи пожалуйста, что происходит? Я не понимаю...

— Пока ничего, но скоро будет. Ты же не думала, что меня можно так легко послать, да?

— Я не понимаю...

— Все ты понимаешь, Катерина... а там, где не понимаешь, догадываешься. Ты, кстати, случайно не в курсе, где Псих? Что-то я давно его не видел. С тех самых пор, как отправил его за тобой.

Сердце замедляет свой стук и кажется, что вот-вот остановится насовсем. В наступившей тишине приходит отчётливое осознании, что на это раз это точно конец.

— Кто ты? — голос мой звучит почти шепотом, и кажется, что, когда я это спрашиваю, Толя незримо улыбается. В темноте не видно, но я ощущаю это каким-то шестым чувством.

— Тот, кто устроил тебе эти неприятности. Правда у тебя был шанс стать для меня больше, чем случайной жертвой, но увы...

— Герман? — догадка пронзает тишину подобно удару.

Слышу шаги и машинально дергаюсь, пытаясь отскочить назад, но он тут же хватает меня за руку и прижимает к себе. Близко, как можно ближе. Дыхание на шее обжигает болью, такой ощутимой, будто он и впрямь жжет калёным железом по нежной коже.

— Зачем я тебе? Мы же все решили? — стараюсь говорить, чтобы голос не срывался, но не получается.

— А ты подумай...

— Не умею, — зачем-то огрызаюсь я так невовремя.

— Так и есть, Катерина, так и есть. Не стоило тебе разбрасывать телефоны по квартире. И кстати, со мной ты не оставалась на ночь в постели...

— Я и с ним не оставалась. Он сказал тебе про смс?

— Сказал-сказал. — Герман резко отбрасывает меня в сторону, и я от неожиданности впечатываюсь в стену, — Вот зачем ты не стерла те сообщения от любимого братца?

— Я по-прежнему тебя не понимаю. Если ты хочешь говорить — говори, но пока ты не объяснишь мне все, то твой разговор с самим собой.

— Заткнись! — вяло бросает он и неожиданно уходит, громко хлопнув дверью, а я остаюсь одна и еще долгое время гадаю, что это сейчас было.

Проходят минуты, а может и часы, но Герман так и не появляется. Мне все холоднее, и я с досадой понимаю, что очень хочу в туалет. Робко подхожу к двери, толкаю её просто так, ничего не ожидая, и вдруг она неожиданно отворяется. Делаю шаг, второй, никто не бросается мне навстречу, но я понимаю, что это скорее всего ловушка. Длинный коридор, все как в прошлый раз. По бокам двери, много дверей. Толкаю их — все они заперты. Ничего не остаётся кроме как идти прямо, словно по туннелю. Куда-нибудь он все равно меня выведет.

Наконец дохожу до лестницы, ведущей наверх на один пролет. За лестницей тамбур и сразу железная дверь. Толкаю ее, ожидая увидеть все, что угодно, вплоть до пыточной, но неожиданно попадаю в уютную гостиную.

Играет тихая музыка, в комнате царит полумрак и накрыт стол.

За столом сидит Герман и с улыбкой психбольного выжидающе смотрит на меня.

— Я рад, что ты пришла.

Стою, обхватив свое полуобнажённое тело руками и пытаюсь придумать, как вести себя дальше.

— Присаживайся, не стесняйся. Это теперь твой дом.

— В смысле?

— В прямом. Никто не знает, что ты здесь и никогда не узнает. Для всех ты будешь пропавшей без вести, ну а для меня станешь моей личной рабыней.

Дергаюсь, чтобы бежать, но спокойный голос Германа-Толи возвращает в реальность.

— Беги, беги... обратно. Все равно сама придёшь и будешь умолять взять тебя, так что беги пока.

Так. Нужно успокоиться и дышать ровно. Нужно его слушаться, не стоит перечить ненормальному.

— Я могу присесть?

Не дожидаясь ответа, отодвигаю стул и сажусь напротив этого сумасшедшего.

— Умница. Поешь пока, неизвестно сколько меня не будет...

Господи, неужели он все это всерьез?! Не может быть, чтобы он бросил меня здесь, не верю.

— Сними бюст. Хочу видеть твою грудь.

Бред! Бред! Бред!

— Ну же! Просто расстегни застежки. Хотя погоди... — он поднимается и быстрым шагом направляется ко мне. — Я сам это сделаю.

— Да пошел ты! — откуда-то берется отвага, может, потому что знаю Толю давно и не вижу в нем Германа, а может просто с головой проблемы у меня...

Он подходит резко, размахивается и обжигает щеку крепкой пощечиной. В руках откуда-то появляется пистолей и Герман приставляет к моей шее. Отбрасывает волосы и шепчет прямо на ухо:

— Рубнёшься сучка, пристрелю!

Замираю, когда холодные пальцы прикасаются к коже. Герман ловко освобождает меня от бюстгалтера и опускает мои руки, чтобы снять его.

Завороженно обходит меня по кругу и смотрит, будто любуется на обнажённую грудь.

— Так лучше.

Я едва дышу, замерев в ожидании его дальнейших действий, но Герман неожиданно с силой усаживает меня стул, пододвигает его к столу и сам направляется на свое место.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— У нас много времени, не хочу, чтобы все случилось так быстро. Так ведь гораздо интереснее, согласна?

Согласно киваю с таким усердием, что он начинает смеяться.

— Не переусердствуй. — вдруг резко бросает мне и лицо искажается яростью, — Я не идиот, Катерина! Я заставлю тебя меня полюбить. Не лаской, так силой.

Я все-таки решаюсь спросить. Всего один вопрос.