такие как психиатр Джордж Крупп – считали, что их открытия осветили мир секса, как в свое время в НАСА показали расщелины и кратеры до того невидимой обратной стороны Луны. «Если мы склонны считать сексуальный союз чем-то настолько священным, что его нельзя оскорблять исследовательским интересом, стоит вспомнить, что во времена Галилея примерно так же воспринимались звезды», – говорилось в еще одной рецензии. И хотя Альфред Кинси предоставил довольно обширный обзор сексуальных практик в Америке, а другие люди – к примеру, доктор Мэри Кальдероне – инициировали сексуальное просвещение в школах, Мастерс и Джонсон дали точные научные ответы на специфические вопросы, которые миллионы не решались задать. Как писал социолог Джон Ганьон, «казалось бы – от сексуального просвещения все только выиграют, но при этом люди выступают против исследования, которое даст нам знания для такого просвещения».

В своих интервью Мастерс преуменьшал степень постоянной секретности, которую они были вынуждены соблюдать много лет подряд. И хотя он сам признавал свой успех, свои долгожданные достижения, на публике он оставался спокойным, приземленным и скромным. Он имел полное право гордиться результатами, но казалось, что слава его мало интересует. «Главное – что эта работа состоялась», – отвечал он просто. Он сказал прессе, что гневные письма составляют процентов десять от всей корреспонденции. Он утверждал, что большинство писем приходило от людей, отчаянно просивших помощи в решении личных проблем. Однако спустя не один десяток лет Мастерс признавался, что «убийственных» посланий после выхода «Сексуальных реакций человека» было 75 процентов, что уже больше похоже на правду. «Им писали ужасные вещи, – вспоминала Мэри Эриксон, которая пришла к ним работать через четыре года после выхода книги. – Очень злые, очень нехорошие».

Неоспоримым был и коммерческий успех книги, которую издательство Литтла и Брауна поначалу присылало врачам в простой коричневой бумажной обертке. Книга взлетела в списках бестселлеров, разойдясь тиражом в 300 тысяч экземпляров за несколько месяцев. «Впервые мы ощущаем, что работаем при поддержке общественного мнения, а не вопреки ему», – сказала Джонсон в интервью Newsweek, позже назвавшего их работу «самым смелым и откровенным экспериментом, когда-либо предпринятым в истории научного исследования секса». Труд «Сексуальные реакции человека» преобразовал общественный сексуальный дискурс Америки, начав эру доселе невиданной в СМИ открытости. Хотя их напыщенный авторский слог и вызывал насмешку, Мастерс и Джонсон сделали ставку на медицинские термины и клинические описания, которые не смутили бы читателя. Они воздержались от вульгарных фраз, к которым придралась бы цензура. Опасаясь излишней провокационности, они всего один раз упомянули в книге фелляцию и совершенно не коснулись анального секса. Журналисты спокойно могли цитировать их текст и не выглядеть при этом непристойно. «Помните, что, издавая эту книгу, мы в первую очередь думали о том, как ее примут, – именно поэтому для начала мы отказались от нормального английского языка», – шутил Билл.

Благодаря механистическому подходу Мастерса и Джонсон, основанному на американском уважении к науке, их книга стала удобоваримой для косноязычной нации. Специфическая сексуальная информация внезапно стала появляться на повестке дня в газетах, журналах, телевизионных ток-шоу с участием Мастерса и Джонсон. «Восприимчивость к материалам сексуального характера росла, и люди все реже видели в них угрозу, – говорила Джонсон. – Они перестали реагировать эмоционально и начали слушать. Параллельно такой эволюции, СМИ начинали понимать, что как продукт это неплохо продается». Некоторые женские журналы в середине 1960-х по-прежнему настороженно относились к данной теме, поэтому рассказывали о самих Мастерсе и Джонсон, пока сексуальная революция не захлестнула все более широкие массы. «Будто прорвало дамбу, – вспоминала Джонсон. – Внезапно журналы – все журналы – стали продавать секс. Немного о еде, немного о моде, немного о детях, а все остальное – о сексе, так что средства массовой информации фактически и создали концепцию революции».

В 1960-х Америку всколыхнули убийства братьев Кеннеди и Мартина Лютера Кинга – младшего, повсеместные демонстрации за гражданские права и кровавая уличная резня на расовой почве. Конфликт во Вьетнаме привел к массовому сопротивлению, отстранению одного президента (Линдона Джонсона) и избранию другого (Ричарда Никсона), с позором ушедшего в конечном счете в отставку. В этом драматическом социальном и политическом водовороте традиционные определения любви, секса, семьи и преданности тоже были поставлены под вопрос. СМИ вели хронику хиппанских бус братской любви, антивоенных молодежных сборищ, утопических коммун свободной любви, раздетых «детей цветов» на Вудстоке, откровенных мини-юбок, высоких сапог гоу-гоу, голых животов над брюками-клеш, расписанной психоделическими флуоресцентными узорами кожи, откровенных фильмов вроде «Я любопытна – желтый» и бродвейских шоу с обнаженными актерами, таких как «Волосы», кричавших о доселе невиданной сексуальной свободе. «Шестидесятые будут называть десятилетием одержимости оргазмом», – предрекал Мастерс, лишь отчасти иронизируя. Даже сдержанные замужние дамы, вроде миссис Робинсон из «Выпускника», казалось, были воодушевлены этой книгой. «Представления Мастерса и Джонсон о женщинах как о сексуальных спортсменках, способных на множественный оргазм, неожиданно гармонировали с духом сексуальной свободы, а точнее, сексуальных экспериментов, поглотивших страну», – писала Джейн Герхард о том времени.

Вскоре после выхода книги Мастерс и Джонсон отправились в масштабный тур по медицинским школам и колледжам, и их залы обычно были набиты битком. Билл не строил иллюзий о том, что какой-либо другой интерес, помимо плотского, подогревает продажи «Сексуальных реакций человека». Как он часто говорил, «это была книга, которую чаще всего покупали и реже всего читали». Мастерс настаивал на скором возвращении к работе в клинике Исследовательского фонда репродуктивной биологии. Теперь, когда они разобрались с основами физиологии человеческой сексуальности, им предстояло много работы.

Глава 20

Фокусируясь на чувствах

Человек переживает землетрясения, эпидемии, ужасы болезней и всякие мучения души, но на все времена для него самой мучительной трагедией была, есть и будет – трагедия спальни.

– ЛЕВ ТОЛСТОЙ

«Вы когда-либо испытывали оргазм? При каких обстоятельствах? Расскажите, каковы были ваши ощущения в этот момент?»

В первый день терапии Вирджиния Джонсон сидела напротив несчастной женщины и расспрашивала ее о сексуальных трудностях. На деревянном столе лежала бумажная папка и блокнот. Вирджиния быстро писала. Между ними стоял микрофон, улавливающий каждый вопрос и ответ. Он был подсоединен к большому звукозаписывающему устройству, расположенному в другом помещении, где хранились предназначенные для дальнейшего анализа штабели записей с предыдущих сеансов. В течение следующих двух часов миссис Джонсон в белом халате, с собранными в пучок каштановыми волосами, с сочувствием смотрела на эту печальную женщину и задавала целый список вопросов, чтобы разобраться с сокровенной историей ее брака.

«Как ваша сексуальная проблема повлияла на вашего партнера? Когда вы впервые с ней столкнулись?