– Я не пристаю! – с кристально честным видом воскликнула Мила. – Он правда мило сопит!

– А то я не знаю, – отозвалась моя невеста. Она явно хотела сказать что-то еще, но я ее перебил.

– Ша, закончили треп, – тряхнув головой, потребовал я, и в кабине воцарилась тишина. – Оля, Георгий – доклад.

Выслушав заверения в том, что все штатно, в полном порядке, и вообще безоблачно и прекрасно, я перебрался с полки на сиденье за спиной Милы и, прокрутив на экране коммуникатора карту городка, вздохнул.

– У выезда из города остановимся для подготовки к встрече с заказчиком. А пока – готовность два.

– Есть готовность два, – отозвалась Оля.

– Принял. Готовность два, – произнес Георгий, а сидящая за рулем Мила явно сосредоточилась.

– Думаешь, могут быть проблемы? – спросила она.

– Они всегда возможны, – пожал плечами я. – А уж в этих местах и подавно. И лучше уж быть к ним готовыми заранее, чем встречать со спущенными штанами. Не находишь?

– Ты атаман, тебе виднее, – индифферентно пожала плечами Громова.

– Для тебя – я не атаман, а учитель, – поправил я девушку.

Та только фыркнула. Язва.

Стоянка у северного выезда из города встретила нас пустотой и тишиной. Две боевые платформы и континентальник смотрелись посреди нее как… как три прыща на лбу, открытые для взглядов посторонних.

Впрочем, коснувшись Эфира, я убедился, что никто живой не интересуется происходящим на площадке… больше, чем это было бы естественным для праздного интереса. Но сей факт не помешал нам поставить машины так, чтобы фура прикрыла платформы своим длинным «телом», а заодно я пустил эфирную волну, которая моментально вывела из строя все работавшие фиксаторы, оказавшиеся на расстоянии менее ста метров от стоянки. Все три, ага.

И лишь успокоив свою паранойю, я дал команду к выгрузке. Тут же захлопали двери, забряцало оружие, и по асфальтовому покрытию стоянки затопали тяжелые ботинки бойцов.

Мы с Милой тоже выбрались из кабины континентальника и тут же направились к своей платформе, чтобы переодеться в подобающую случаю одежду. Иными словами, нас ждали «Визели». Как, впрочем, и Лину с Ольгой. Елизавета на этот раз ради разнообразия осталась на базе вместе с Гдовицким, Вербицкой, Стрелковыми и младшей Роговой.

– Все готовы? – запустив циркулярную связь, спросил я, сидя в тесном боковом отсеке платформы, вообще-то предназначенном для хранения тактика, но никак не для его перевозки с хозяином внутри.

Размявшие ноги во время короткой передышки бойцы Толстого отозвались короткими подтверждающими сигналами, как и ученицы. А вот Георгию пришлось отчитываться вслух:

– Бойцы в машинах, готовы к выходу.

– Что ж, тогда поперли потихоньку, – произнес я и, повинуясь собственным предчувствиям, добавил: – Готовность один. Охранению смотреть в оба. Операторам… чтоб даже не моргали!

– Есть! – Дружный хор голосов, раздавшийся в наушнике, чуть меня не оглушил.

Вопреки моему предчувствию, до базы заказчика мы добрались без каких-либо проблем, но, учитывая, что ощущение надвигающихся неприятностей меня так и не покинуло, расслабляться я не стал и отряду не позволил. В результате бойцы Толстого были вынуждены отрабатывать упражнения «охрана каравана в походе» и «охрана каравана на стоянке» без всяких скидок, а наши четыре «Визеля» стали своеобразной засадой на случай неожиданных проблем, поскольку так и не выбрались из отсеков платформы, даже когда фура встала под загрузку. Пришлось Георгию в одиночку отдуваться перед представителем заказчика и лично осматривать загружаемую в фуру технику.

Судя по его недовольному бурчанию, доносившемуся до меня через микрофон работающего коммуникатора, состояние груза было далеким от идеального. Что ж, никто и не говорил, что все будет просто и легко.

Как бы то ни было, погрузка прошла без проблем. Стороны подписали необходимые бумаги, и наша колонна потянулась в обратный путь. Даже странно. Раньше чуйка меня не подводила…

Колонна, возглавляемая «Аргусом», набитым бойцами охраны, ползла по дороге, делая, дай бог, сорок километров в час. Убогая грунтовка и тяжелый груз континентальника просто не позволяли нам развить нормальную скорость. Тем не менее мы уже миновали половину пути до границы с Червоннорусским воеводством, когда сидящий за пультом «Сквозняка»[26], установленным в салоне бывшей спасплатформы, Гиз поднял тревогу, и колонна тут же сбросила скорость хода вдвое. Управляемые его бессменным напарником Историком коптеры, выступающие в качестве выносных устройств фиксации нашего «москита»[27], засекли скопление техники в добром десятке километров впереди, чуть в стороне от нашего маршрута.

Эту кучу машин можно было бы принять за ставший на ночную стоянку конвой, если бы не некоторые обстоятельства. Не станет нормальная колонна съезжать пусть с хреновой, но дороги и взбираться по крутому скользкому склону вверх только для того, чтобы укрыться от чужих взглядов и встать лагерем под прикрытием хлипенького перелеска. Слишком велик риск завязнуть в весенней грязи. Равно как ни один нормальный командир конвоя не выставит охрану только со стороны дороги, как мы это видим сейчас. Ну не считать же за полноценную охрану две огневые точки, прикрывающие технику с противоположной стороны, особенно когда у дороги их насчитывается аж восемь штук?

В общем-то по имеющейся картинке даже последний шпак поймет, что подкрепленная несколькими броневиками вооруженная куча народу, ощетинившаяся стволами в сторону пустого тракта, засела здесь с не самыми добрыми намерениями.

Другое дело, что разглядеть организованную засаду заранее не всем дано. У нас такая возможность появилась лишь благодаря Георгию, в свое время изрядно пошаманившиму над установленным в спасплатформе абсолютно незаконным «москитом», изначально предназначенным для работы с полноформатными дронами, а не мелкими коптерами. Конечно, разрешение «облегченных» фиксаторов, работающих с воздушной стихией, не позволяет детально рассмотреть спрятавшихся под экранирующей палаточной тканью бойцов… да что там, мы даже точно определить тип техники, укрытой такой тканью, не в состоянии. Но даже так это больше, чем можно было бы увидеть с помощью обычных эфирных фиксаторов. Те в такой ситуации вообще ничего не распознают, показав на экране лишь непроницаемо-черные бесформенные пятна, разбросанные тут и там меж хилых деревьев.