– Вы ничего не сказали о Слепцове, – напомнил Караев.

– Ваш друг Павел Слепцов работал с девяносто третьего годана французов, – мрачно пояснил Большаков, – у нас абсолютно точные сведения.Вплоть до своего выхода на пенсию Слепцов передавал материалы о нашихсотрудниках в Европе французской разведке. Получал деньги. Много денег. Неужеливы не обращали внимание, как живет ваш друг? Откуда у него деньги?

– Он работал в крупном банке, в службе безопасности.

– Последние годы, – кивнул Большаков, – работал там нарядовой работе. А как он жил до этого? Вы ездите на «Вольво» девяносто пятогогода выпуска, которая до сих пор стоит на штрафной стоянке. А у него был«Мерседес» четвертого года. Откуда такие деньги, вы его не спрашивали?

– Он сказал, что друзья перегнали подержанный автомобиль изЕвропы, – вспомнил Караев.

– Вот справка. Он приобрел эту машину за восемьдесят пятьтысяч долларов. Это вас тоже не убеждает? И его новая квартира. Он заплатил всюсумму целиком. Никакого кредита в банке он не получал, хотя всем говорил обэтом. Мы специально проверяли. Вот копии документов на покупку квартиры, здесьуказана выплаченная сумма.

Караев молчал. Подавленно молчал и ничего не хотел говорить.Большаков убрал документы в свою папку. Захлопнул ее.

– Он был завербован в Швеции, когда вы находились там вдлительной командировке, – безжалостно добавил Большаков, – поэтому мы иошиблись. Мы считали, что французская разведка вышла на него через вас. У насбыли сведения, что Слепцову помогал один из сотрудников, работавших в нашейрезидентуре в Швеции. А вы были его близким другом. Поэтому было принятоошибочное решение о вашей ликвидации. Слепцова ликвидировали в четверг вечером.В пятницу вы приехали к нему, и мы решили действовать. Но вы застрелили одногоиз нападавших. Тогда наши сотрудники отменили вызов в УВД города и решили взятьштурмом квартиру. Но вы придумали такой трюк с трупом, что мы отступили. Потомзаминировали машину вашего друга Малярова, просчитав, что вы поедете домойвместе с ним. Просчитали все правильно, но вы вычислили и этот замысел. Выоказались чрезвычайно живучим человеком, полковник. А когда на следующий деньутром к вам послали двоих наших сотрудников, там появилась ваша домработница.Вы прекрасный аналитик и удачливый человек. А в нашем деле такое сочетание –большая редкость. Мы три дня проверяли ваше досье и пришли к выводу, что выабсолютно вне подозрений. Поэтому мы решили выйти на связь с вами и предложитьвам новую работу. Но в это время ваш неуправляемый друг Маляров напал наподполковника Сизоненко и вынудил его рассказать, кто именно дал ему поручениепозвонить в УВД города. Если бы я не вмешался, вас бы давно не было в живых, –добавил Большаков. – Ни вас, ни вашего друга, этого неукротимого Малярова.Утром вас бы ликвидировали. Нужно было срочно заставить вас приехать ко мне набеседу. И тогда приняли поспешное и несколько непродуманное решение насчетвашего сына. Конечно, это глупость, мы стараемся не допускать подобных вещей. Иникогда не мстим семьям предателей. Они для нас вне игры.

– В отношении Слепцова не было судебного приговора, – заметилКараев, – и в отношении меня тоже не было. Ни расследования, ни приговора.Значит, вы присвоили себе право решать – кого можно убирать, а кого оставить вживых?

– Слепцов был предателем, – упрямо повторил Большаков, –этого вполне достаточно. У нас была достоверная информация. Неужели вас неубеждают даже документы о покупке им машины и квартиры? И как вы могли необращать внимание на его траты?

– Я не смотрел своим друзьям в карманы, – зло огрызнулсяКараев.

– Иногда нужно смотреть, – возразил генерал, – не забывайте,что вы оба были сотрудниками спецслужб, а вас учили проявлять бдительность вподобных вопросах.

– Что мне теперь делать?

– Думать, – предложил Большаков, – мы не сомневаемся, что выпримете наше предложение, Караев. Мы слишком долго отступали, слишком частопроигрывали в последние годы. Время отступления закончилось. Может быть, мыпоследние адепты стужи, те самые адепты, которые готовы драться до последнегоза свою идею. Мне нравится это слово, которое имеет два смысла. Во-первых, посвященныев тайну учения, а во-вторых, ревностные приверженцы этого учения. Если хотите,мы «хранители холода». Те самые шпионы, которые вернулись с холода. Помните уЛа Карре? Тогда не все вернулись с холода.

– И вы полагаете, что в современных условиях нового мираваши «хранители холода» будут востребованы? – устало спросил Караев. – Васвычислят очень быстро.

– В современных условиях мир содрогается от угрозытеррористов, – возразил Большаков, – наши аналитики считают, что мы находимсяна пороге овладения террористами ядерными технологиями. Последний шаг ужесделан. В любой день мы можем услышать, что где-то захвачена атомнаяэлектростанция или взорван ядерный заряд. В любой день, полковник. Сегоднявсему миру нужен порядок. Если не прежний двухполярный мир, то хотя быотносительный порядок. И мы воссоздаем новый мир, полковник Караев. Если не тотмир, который мы потеряли, то хотя бы тот мир, в котором мы хотели бы жить.

– Я ухожу, – поднялся Караев, – и не думаю, что мне хотелосьбы жить в вашем мире. Был такой древнеримский поэт Публий Сир. Он сказал, чтосредство борьбы со злом нередко бывает хуже самого зла. Вам не кажется, что этокак раз ваш случай?

– Любой фармацевт вам скажет, что лекарство бывает горьким,– ответил Большаков, – мы не будем брать с вас подписку о неразглашении, вы итак все прекрасно понимаете. И передайте вашему другу Малярову, чтобы вел себясоответственно. Уголовное дело будет закрыто. Вам больше никто не будетугрожать.

– Что я скажу жене Павла? Что вы убрали его запредательство? Без суда и следствия. Как мне ей объяснить? Или его сыну,живущему в США?

– Никак, – строго ответил Большаков. – Он исчез, и вы незнаете, где он находится. Что соответствует действительности. Человек простоисчез. Навсегда.

Караев повернулся и пошел к выходу. Большаков провожал егодолгим взглядом. Когда Тимур оказался у двери, генерал вдруг громко егоокликнул.

– Я хочу, чтобы вы подумали и приняли мое предложение,полковник, – сказал Большаков. – Нам действительно нужны такие люди, как вы.Настало время собирать камни, полковник Караев.

Тимур вышел из помещения, закрыв за собой дверь. Он былмрачен. Ему предстояло принять самое нелегкое решение в своей жизни.