Опять же, все дело было в телевидении. Молсон владел телеправами на канадские команды в НХЛ и не хотел конкурировать с другими спонсорами, особенно в Квебеке. Его люди убеждали владельцев проголосовать против слияния, и это сработало слишком хорошо. Болельщики хотели увидеть слияние, и появились призывы к бойкоту пива «Молсон». Члены парламента единогласно приняли резолюцию, в которой просили НХЛ принять канадские команды. Ситуация стала опасной. На пивоваренном заводе Молсона в Квебеке угрожали взорвать бомбу, и кто-то выстрелил в окно одного из зданий Молсона в Виннипеге.

Было созвано еще одно собрание, и состоялось новое голосование. Во втором голосовании не было бы необходимости, если бы на первом собрании присутствовал владелец «Кэнакс» Фрэнк Гриффитс. Но он не смог и послал президента своей команды Уильяма Хьюза, дав ему указание проголосовать «да». По какой-то причине Хьюз проголосовал «нет», и когда Гриффитс узнал об этом, он сразу же уволил Хьюза. До этого они много лет были друзьями и деловыми партнерами.

Таким образом, четыре команды ВХА наконец вошли в состав НХЛ в сезоне 1979/80 г., но владельцы команд НХЛ не собирались так легко сдаваться. Думаю, они боялись, что команды ВХА будут выступать слишком хорошо. Как бы это выглядело, если бы команда ВХА выиграла Кубок Стэнли? Таким образом, НХЛ обязала каждого владельца команд ВХА заплатить 6 млн долларов. И затем из участия в драфте были исключены игроки, права на которых были у команд НХЛ. Команды ВХА могли исключить из участия в драфте только двух полевых игроков и двух вратарей. Вот и все. А на драфте 1979 г. команды ВХА получили право последними выбрать четырех игроков.

Это напоминало превращение очень хороших команд в добавленные. Но у новых франшиз ВХА не было выбора (это была сделка по принципу «либо да, либо нет»), и поэтому они пополнили свои команды игроками среднего уровня, которых можно было взять на драфте расширения. Все новые четыре команды в лиге одновременно вышли в плей-офф лишь в сезоне 1985/86 г.

Бобби Халл вернулся и сыграл в составе «Джетс» в их первый год в НХЛ, но только восемнадцать матчей. Том Макви настаивал на том, чтобы его игроки были в раздевалке за полтора часа до игры. Если вы опаздывали даже на одну минуту, вы не играли. Поэтому все всегда приходили вовремя.

В субботу, 15 декабря 1979 г., «Джетс» впервые принимала «Монреаль Канадиенс». Игра была назначена на восемь часов вечера, но ради «Си-Би-Си» ее перенесли на семь. За час до игры Бобби не было, поэтому Моррис Лукович позвонил ему и спросил:

– Бобби, где ты?

Бобби ответил:

– Я сейчас выезжаю.

Моррис сказал:

– Ты опоздал.

– В смысле? Я смотрю на билеты, там написано восемь часов.

Моррис объяснил, что начало матча перенесли ради «Си-Би-Си». Он сказал:

– Бобби, тебе что-нибудь нужно? Что-то из твоего снаряжения? Может, коньки твои наточить?

– Нет-нет, все готово. Я скоро буду.

Но когда он приехал через несколько минут, Том не позволил ему играть. Бобби нарисовал на песке линию и сказал:

– Либо тренер уйдет, либо я.

Джон Фергюсон ответил:

– Ну, мы не можем уволить тренера. Он помог нам стать чемпионами ВХА в прошлом году.

Бобби произнес:

– Тогда я ухожу.

Есть определенные вещи, которые происходят, когда в дело оказывается вовлеченным чье-то самолюбие, и вы задумываетесь о них позже. Том Макви был хорошим тренером, но тяжело сделать команду лучше, лишая ее Бобби Халла.

Любительский драфт НХЛ переименовали во вступительный, чтобы в него можно было включать игроков ВХА, не достигших необходимого возраста, который снизили с двадцати лет до восемнадцати. Я не участвовал во вступительном драфте, потому что «Эдмонтон» оставил меня у себя как одного из двух полевых игроков. Но все остальные участвовали в расширительном драфте, а это означало, что мы теряли таких ребят, как Блэр Макдональд и Дейв Семенко. К счастью, Глен Саттер смог договориться, чтобы этих двух игроков оставили.

Первым на драфте Глен выбрал Кэма Коннора. Кэму было за двадцать, и он стал одним из наших сильнейших парней, ранее он работал на стройках в Виннипеге. Кэм был игроком, способным проявлять свои лучшие качества в решающий момент. Он играл с нами большую часть того сезона, а затем был продан в «Рейнджерз». Вторым «Ойлерз» выбрала защитника Ли Фоголина, который выступал за «Буффало Сейбрз». У «Буффало» была очень хорошая команда ветеранов во главе с Жильбером Перро и Дэнни Гаром. Они стабильно оказывались в верхней части турнирной таблицы. Но иногда для игрока находится место в составе, а иногда нет. Ли не был доволен тем, как развивается его карьера игрока, поэтому он решил перейти в другую команду. Именно тогда «Ойлерз» и взяли его. Мы все слушали, когда Ли что-нибудь говорил, – он пользовался большим уважением в нашей раздевалке.

В первый же день, когда Ли появился в тренировочном лагере «Ойлерз», всем нам стало очевидно, что именно Ли будет представителем нашей группы. Никто не назначает вас лидером. Вы становитесь лидером благодаря собственным действиям, и он стал лидером с первого дня. В нашей группе в «Ойлерз» было много талантливых игроков: Марк Мессье, Яри Курри, Гленн Андерсон и Пол Коффи. Ли не был сверхталантливым, но мы действительно уважали его упорную каждодневную работу.

В конце 1970-х и начале 80-х гг. в моде были длинные волосы. Все парни их носили. Дэррил Ситтлер, Бобби Кларк, даже Бобби Орр. Я имею в виду не совсем длинные волосы, а густые, ниже ушей. Когда ребята приходили в команду, первое, что там делали, – брили голову. Ли Фоголин, который к тому времени был нашим капитаном, сказал: «Эй, мы так делать не будем. Все здесь одинаковые». Он научился подобному уважению от своего отца. Традиция ужина, который устраивают новички, фактически зародилась в «Эдмонтоне». Новички приглашали всех на ужин. Это было отличным знакомством с НХЛ, но никак не скажешь, что дешевым.

Фил Эспозито выиграл почти все, что можно выиграть в хоккее. Он набрал почти 1600 очков в НХЛ, несколько раз выигрывал крупные призы, и его номер был закреплен за ним. Но когда он в юности попробовал вступить в юниорскую команду в своем родном городе Су-Сент-Мари, его туда не взяли.

Вот для чего нужна семья. Отец Фила работал водителем грузовика у дяди Фила, владельца компании Algoma Contractors, которая вывозила шлак со сталелитейных заводов. Дела у компании шли хорошо, и его убедили стать спонсором команды, чтобы Фил мог играть в том году в лиге. Затем Фил выступал в команде юниоров в городе Сарния в Онтарио и подписал контракт с «Чикаго Блэк Хокс».

Томми Айван, генеральный менеджер «Блэк Хокс», предложил Филу первый профессиональный контракт, но, поскольку он требовал большего, Айван считал его возмутителем спокойствия. Тренером «Блэк Хокс» был Билли Рэй, центральный нападающий второго звена в «Канадиенс» в конце 1940-х и начале 50-х гг. (Он умел общаться с игроками спокойно – вместо того чтобы кричать, ему было достаточно просто посмотреть на игроков. Билли закончил карьеру с 516 победами, 335 ничьими и 161 поражением, лучшими показателями в истории команды.) Билли хотел, чтобы Фил улучшил передвижение на коньках. Он также считал, что Фил слишком тяжел, и велел ему похудеть. Фил весил 97,5 кг, а Билли хотел, чтобы он весил 86, поэтому он начал штрафовать Фила на десять долларов за каждый лишний фунт. Но каждый раз, когда Фил пытался сбросить вес, кто-нибудь приносил шесть упаковок пива и портил ему все планы.