Через некоторое время дама вдруг перестала звонить ВячеславуЕгоровичу, а на его звонки напряженным и виноватым голоском отвечала, чтоосознала свою неправоту и больше не будет ничего от него требовать. И вообщеим, наверное, лучше расстаться, дабы не рушить прочную советскую семью. Что ж,Соломатин был с этим полностью согласен. Действительно, лучше.

Но его мучило любопытство. Вячеславу Егоровичу страшнохотелось узнать, каким образом Булатникову удалось сделать все так быстро исовершенно безболезненно. Он приставал к соседу с расспросами, но тот толькохитро улыбался и отмалчивался.

Однажды Соломатин, возвращаясь с супругой из театра, увиделв двух кварталах от дома своего соседа, который, стоя возле незнакомой машины,разговаривал с высоким худым мужчиной. Булатников заметил его, но виду не подали разговор не прервал. На другой день, зайдя к Владимиру Васильевичу и выпив сним по случаю очередного государственного праздника – Дня пограничника,Соломатин заметил:

– Интересно, у таких страхолюдных мужиков, как твой давешнийзнакомец, тоже с бабами все нормально? На него ж смотреть без содроганиянельзя.

– Это ты брось, – строго сказал Булатников. – Он –моя правая рука. Судьба у парня – не позавидуешь, но не сломался, стойко всевынес. Теперь снова со мной работает, правда, уже нелегально. Между прочим, этоименно ему ты обязан счастливым избавлением от своей красавицы.

Тут уж Соломатин не выдержал, клещами вцепился в соседа,мол, расскажи, как дело было, а то умру от любопытства прямо здесь, на этомсамом стуле. То ли выпито было многовато, то ли задели Булатниковапренебрежительные слова о его ближайшем помощнике, но он поведал, что молодойженщине были предъявлены фотографии, на которых дама с упоением занималасьлюбовью с совершенно посторонним мужчиной. В смысле, не с Соломатиным. Ифотографии эти сильно подрывали выдвигаемый ею тезис о неземной любви,всепоглощающей страсти и полной невозможности жить без своего единственногомужчины Вячеслава Егоровича. Таким образом, навязчивая особа была лишенаосновного своего козыря: возможности давления на совесть Соломатина и еголучшие чувства.

– Вот сучка! – в сердцах воскликнул ВячеславЕгорович. – А я-то поверил, что она действительно любит только меня,купился на это, как дурак, жалел ее, думал, что жизнь ей испортил.

– Ну-ну, – попытался остудить его гневБулатников. – Не надо так. Дело сделано, и это главное. Не ругай ее.

Соломатин тогда больше ничего не спросил, но, будучичеловеком весьма неглупым и сметливым, догадался, что женщина все-таки была емуверна, а фотографии – какой-то хитрый фокус, который проделал худой некрасивыйпомощник Булатникова по имени Павел.

С годами дружба между соседями крепла, Булатников делалсявсе менее сдержанным, особенно под влиянием выпитого, и Соломатин сумелуяснить, что Павел Сауляк может очень многое и по поручениям Булатниковапроворачивает просто фантастические дела. Правда, какого именно характера былиэти поручения, Булатников все-таки не рассказывал, язык за зубами держал, ноПавла очень нахваливал.

Когда генерал-лейтенант погиб, первым, о ком подумалСоломатин, был именно Павел. Такой помощник был ему самому позарез нужен.Вячеслав Егорович воспользовался связями и отыскал координаты Сауляка, однакоеще до того, как подъехал к нему со своим предложением, Павла арестовали заособо злостное хулиганство, а вскорости и посадили. Но Соломатин был терпелив.Он умел ждать и твердо верил в свою звезду.

* * *

Антон Андреевич Минаев жирной чертой зачеркнул последнюю,самую верхнюю фамилию в своем списке. Некоторое время задумчиво смотрел налисток бумаги, который лежал перед ним на столе, потом решительно разорвал егона мелкие клочки и сжег в пепельнице. Первая часть операции «Стелла» былазавершена. Плохо только, что Павел куда-то исчез…

Уральские холода не прошли для Насти Каменской безнаказанно.В Москве у нее сразу разболелось горло и заложило нос, но это вовсе неозначало, что она будет лежать дома и не ходить на службу. Текущей работы былопо-прежнему много, и отсиживание дома на больничном было непозволительнойроскошью не только для нее, но и для любого сотрудника отдела по борьбе стяжкими насильственными преступлениями.

Поездка в Самару за Павлом Сауляком оставила у нее тягостноевпечатление, хотя ничего плохого не случилось и задание она выполнила вполнеуспешно: вывезла Павла, увела его из-под носа преследователей и с рук на рукисдала генералу Минаеву. Но что-то ее постоянно тревожило, лишало сна и покоя.

Через несколько дней после ее возвращения на очереднойоперативке начальник отдела полковник Гордеев уныло сказал:

– Все, дети мои, предвыборная гонка началась. Посыпалисьсиятельные трупы. На нашей территории скончался крутой мафиози из южных краев.Есть все основания полагать, что ему помогли уйти в мир иной. Настасья,останешься после совещания, с тобой будет отдельный разговор.

Когда после оперативки сотрудники разбежались по своимсыщицким делам, Настя осталась в кабинете Гордеева, съежившись в уголке и зажавв руке скомканный носовой платок. Виктор Алексеевич сочувственно посмотрел нанее и покачал головой.

– Ты хоть лечишься чем-нибудь?

– Не-а. Я никогда не лечусь.

– Принципиально, что ли?

– Конечно. Пусть организм знает, что от меня помощи недождется. А то он, видно, рассчитывает, что я его буду дома под одеялом держатьи таблетками кормить, чтобы ему легче было с болезнью справляться. Нечего,пусть сам. Баловать его…

– Ну ты даешь, – усмехнулся Гордеев. – Откуда этибредовые теории в твоей голове появляются?

– Не знаю, – она рассмеялась. – Вы же всегдаговорили, что у меня мозги набекрень.

– Это точно. Послушай, деточка, тебе фамилия Юрцев говоритчто-нибудь?

– Это тот мафиози, который якобы отравился?

– Он самый.

– Мне лично – нет. Но с ним Стасов сталкивался. Он мнерассказывал.

– А ты мне сейчас будешь говорить, что сплетничать нелюбишь… – поддел ее Гордеев.

– Не люблю, – кивнула Настя. – Но говорить этогоне буду. Спрашивайте – отвечаем. Но вообще-то лучше поспрашивать у руоповцевили даже у Заточного. Это их епархия.

– У них я еще успею спросить. А ты пока выкладывай, чтознаешь.

– Да немного на самом деле. Летом Стасов отдыхал на юге сдочерью, а его бывшая жена работала на кинофестивале, который проходил в это жевремя в этом же городе. Юрцев был одним из спонсоров этого фестиваля, давал нанего деньги и наживался на рекламе. Тем паче вокруг фестиваля крутилась массалюдей, которым хотелось поразвлечься, а рестораны и казино в этом городе принадлежалиЮрцеву. Когда Стасов стал ему мешать, Олег Иванович организовалквалифицированную травлю…