— Что случилось? Объясните! Что случилось? Объясните!

Я уже было собралась ему в деталях все обрисовать, но,углядев в прихожей (где мы и разговаривали) телефон, сразу же устремилась кнему, быстро набрала номер Тамарки и (о, чудо!) услышала ее голос.

— Тома, срочно машину за мной пришли! — закричала я.

— Мама, ты невозможная! — возмутилась Тамарка. — Уже поночам меня будишь! Спать не даешь!

— Тома, мне не до приличий. Я ужасно одета…

— Как, ты все еще в той кошмарной нищенской куртке? —ядовито удивилась Тамарка, будто ничего важней для нее не было.

— Да, и в тех же брюках, — порадовала ее я, — и денегпо-прежнему нет у меня при себе, поэтому выдай своему водиле сумму побольше,чтобы он расплатился с таксистом, который ждет меня внизу. И пускай твой водилапоспешит, счетчик работает.

После этого я сообщила Тамарке адрес Муни и, не дожидаясьответа, бросила трубку. С моей Тамаркой только так и можно — пока не припрешьее к стене, «делов» не будет.

— Вы дали мой адрес? — тревожно изумился Ангира Муни, когдая окончательно утрясла свои проблемы с Тамаркой.

— Подруга моя безвредна, — не моргнув глазом, солгала я. —Вы не женщина, вам нечего ее бояться. Давайте вернемся лучше к вашему другу.

Ангира Муни опять побледнел. Боже, какой впечатлительный!

— Что с ним? — закричал он.

Я, стараясь избегать излишних подробностей, рассказала онашем путешествии к логову братанов и о том, как плачевно все закончилось.Ангира Муни пришел в неописуемое волнение.

— Сейчас же еду туда! — заявил он. — Давайте адрес!

— Адреса не знаю, но могу объяснить как туда добраться, —ответила я и тоже заволновалась.

Не хватало еще чтобы по моей вине повязали братаны и этогоМуни.

— Вы правда ему поможете? — с сомнением спросила я. — У васесть средства? Там народ все бывалый: и оружие и кулаки имеются.

— Знаю. Не переживайте, что-нибудь придумаю, — решительноотмахнулся Муни, после чего я успокоилась и в деталях нарисовала ему маршрут.

Не успела я закончить, как в дверь позвонили. И Муни и явздрогнули, испуганно воззрившись друг на друга.

«Не у одной меня нервы сдают,» — отметила я.

— Это водила моей подруги, — заглянув в «глазок», успокоилая Муни.

Распрощавшись с третьим учеником великого гуру и раздвадцать получив подтверждение, что он сразу же отправится спасать нашегообщего друга и сделает это, соблюдая максимальную осторожность, я отправиласьдомой.

Тамаркин водитель высадил меня как раз около моего«Мерседеса». Он стоял, сиротинка, потеряв надежду на возвращение хозяйки. Ключиот машины остались в моей мокрой куртке, досыхающей в багажнике Марусиного«Жигуля».

«Потом, все потом,» — равнодушно подумала я, мечтая лишьдобраться до ванны, а потом и до своей постели. Слишком я устала, чтобыпереживать по пустякам.

Когда среди ночи я позвонила в дверь квартиры, там началсяпереполох. Тамаркины лбы, оставленные на страже, потрясая оружием, мгновенноокружили меня. Лишь баба Рая демонстрировала невозмутимость.

— И дей-то, макитра, носило тя? — строго она вопросила. — Ипочему побитая уся?

— Баба Рая, не до красоты мне, когда Санька пропал, —уклончиво ответила я.

Не рассказывать же ей о всех своих приключениях.

Лбы, радуясь, что сражение отменяется, отступили, пропускаяменя в квартиру. Баба Рая матерински посоветовала им:

— Идите, сынки, себе спать. Сама управлюся тута. Уже жа жопытная.

И она повела меня на кухню кормить. Несмотря на то, дажевоспоминания о монашеских овощных бутербродах уже сильно поблекли, есть нехотелось. Страшно хотелось спать. И все же баба Рая затолкала в меня несколькоразогретых телячьих котлет с томатным соком, после чего я отправилась в горячуюванну, где и заснула.

Разбудил меня крик бабы Раи:

— Ай, Санечка! Ай, миленький!

Я проснулась, обнаружив себя лежащей в кровати. За окномбыло светло. Не успела я толком сообразить, что происходит, как дверь спальнираспахнулась и вбежала баба Рая с телефоном.

— Санька! Санька наш! — капая слезами, завыла она ипротянула мне трубку.

Я схватила трубку и истерично в нее завопила:

— Сыночек! Сыночек!

— Мама, ты так громко не кричи, — спокойно ответил Санька. —Я хорошо тебя слышу.

Передать не могу, что творилось в моей душе, но, являяспокойствие, я спросила:

— Сыночка, ты где?

— Не знаю, мама, — ответил мой ребенок.

Я с трудом удержала слезы.

— Но здесь хорошо, — успокоил он меня. — Я здесь играю,песни пою и пляшу. Еще я рисую.

— Санечка! — закричала я, собираясь подробно его расспроситьчто за люди с ним рядом и почему они украли его, но в трубке раздались гудки.

«С ума сойти можно, — подумала я. — Что, вообще,происходит?»

— Баба Рая, тебе выдвигали какие-нибудь требования?

Она покачала головой:

— Ироды — никаких.

Я подскочила с кровати, распахнула шкаф и начала одеваться.

— Куда ты, макитра? Куда? — плаксиво спросила баба Рая.

— К Тамарке, а потом к Гургенову. Может у них появилисьновости.

На самом деле я уже больше рассчитывала на Буранова, но изцеломудрия не стала при бабе Рае о нем поминать. Пока я облачалась в джинсы,свитер и новую куртку, баба Рая выскользнула из комнаты и тут же вернулась,держа что-то за спиной.

— Что там еще? — по привычке раздражаясь, спросила я.

— Пиштолет, — прошепелявила баба Рая, протягивая мне оружие.— В пальте твоем нашла. Возьми — пригодится.

Я возмутилась:

— Баба Рая! На что толкаешь меня? На срок за незаконноеношение оружия?

— А ты бамагу для минтосов напиши, что нашла яго и сдаватьнясешь, — посоветовала просвещенная старушка.

Вот что наделало телевидение. Все народ знает!

Увидев, что я собираюсь уходить, баба Рая грудью преградилапуть и закричала:

— Без завтрака не отпущу!

Ей приспичило скормить мне свои телячьи котлеты. Пока мыпрепирались, позвонила Тамарка.