– Дом и все, что в нем. Ну, еще немного денег. Ровно столько, чтобы можно было прожить, не бедствуя.

– Откуда у тебя такие сведения? – поинтересовалась я.

– Из газет, Женечка. Газеты нужно читать. – В дверях стояла тетя Мила, держа в руке «Тарасовский листок». – Здесь вот написано все о наследстве Гончарова, – она ткнула пальцем в обведенную карандашом статью, – а ты пролежала две недели на песочке и не знаешь, что творится в городе. Кстати, Тимофей Огольцов все еще под следствием.

Тетя Мила сходила к себе в комнату и принесла еще одну газету.

– Вот здесь написано обо всех его художествах. А здесь – о тебе, Женя. Я сохранила эту газету, чтобы при случае показать знакомым. Вот ты у нас какая знаменитая!

«Вот это номер», – подумала я, бегло просматривая статью. В ней был рассказ о прогулке на яхте, якобы рассказанный мной лично журналисту.

– Тетя Мила, а этот писака знает, что я могу подать на него в суд?

– За что, Женя? – возмутился Стас. – Он же ничего плохого о тебе не пишет. Разве в действительности было не так?

Я еще раз пробежала глазами статью и отложила газету. Автор писал, что Огольцов подбирался к деньгам Гончарова, думая, что Виола после смерти мужа получит большое наследство. Но при этом не забывал и о конкурентах. Главным конкурентом в этом непростом деле выступал пасынок Виолы. И Огольцов задумал избавиться от Дениса так, чтобы это выглядело как несчастный случай. Только напоследок преступник прибегнул к оружию как к последнему средству. По его расчетам выходило, что после гибели Дениса Гарик останется единственным наследником, которого до совершеннолетия будет опекать вдова. А Виолу Тимофей уже взял в оборот: она не просто побаивалась своего нового бойфренда, она его панически боялась.

– Вот, Женечка, послушай, что пишут в этой газете. – Тетя Мила держала в руках последний номер «Тарасовского обозрения». – Во время следствия Тимофей Огольцов все отрицал, а когда ему предъявили доказательства, заскрежетал зубами и сказал: «Если бы не эта кобыла, у меня все бы получилось».

– Ну-ка, тетя, дай я сама прочитаю. – Я взяла у тетушки газету и стала искать последние строки. Да, действительно, так и написано. «Если бы не эта кобыла…» Это он про меня, что ли?! Ну да, не дюймовочка, но «кобыла» – это, по-моему, слишком. Я встала с кресла и подошла к зеркалу. Высокая, стройная, мускулистая… Кобыла… Лошадь… Чушь какая-то. И это он обо мне публично. Я надула губы и отошла от зеркала.

– Тетя Мила, московский поезд приходит в четыре?

– Да, Женечка. Еще долго ждать. А ты уже хочешь пирога?

Ага! Сама предложила! Теперь не отвертишься!

– А тебе не жалко резать его для нас?

– Что ты, деточка, мы с Ларисой вдвоем столько не съедим. – И тетя Мила ушла на кухню. Через пару минут она вернулась, неся на блюде три куска пирога. – Угощайтесь. – Она поставила блюдо на стол и сама взяла один кусок.

Мы со Стасом переглянулись и тоже взяли по куску. Пирог оказался сладкий и пах корицей, которая придавала ему особый привкус. Такие пироги умела печь только тетя Мила. В других местах пироги с яблоками пекли по другим рецептам.

Я доела последние крошки и спросила:

– Стас, ты обещал сногсшибательную новость. Пирог ты получил авансом. Где она? – Я протянула менеджеру обе ладони.

– Сейчас, – буркнул Стас с набитым ртом, – прожую…

Последовала минута молчания, в течение которой я и тетя Мила наблюдали, как рекламщик дожевывал кусок пирога.

– Я хотел сказать, что, даже если наследство поделили бы поровну, Гарик не смог бы им воспользоваться.

– Это почему же? – возмутилась тетушка.

– У Гарика серьезные проблемы. Он отстает в развитии от сверстников. Сейчас это мало заметно, но чем старше он становится, тем больше разрыв.

– Ну, Стас, это даже не новость. Если ребенок в два года не говорит, то это не показатель умственной отсталости. Придет время – будет болтать так, что не остановишь, – перебила я Стаса.

– Да, она права, – сказала тетя Мила Стасу. – Но вообще, нужно больше заниматься ребенком, а не бегать по любовникам. – Она имела в виду Виолу.

– Тетя Мила, ты слишком строга к ней, – заметила я.

Тетушка махнула рукой и ничего не сказала. Она молча забрала со стола пустое блюдо и ушла на кухню.

– Ну что, Стас, сенсация не получилась? – спросила я рекламщика.

– Почему? Все получилось, только в главной роли выступил не я, а твоя тетушка, – произнес Стас, допивая кофе.

– Ты не ревнуешь?

– Какие вопросы? Конечно, нет.

Стас ревновал. Ревновал к чужой славе. Он не знал, что тетя Мила всегда в курсе всех городских событий, особенно если они касаются моей работы. Он даже не догадывался, что тетушку интересуют не только кулинарные рецепты. Она с жадностью читает криминальные хроники и все детективы, которые удается достать. Благо их в наше время продают на каждом углу. И любой, кто захочет, может по сходной цене приобрести историю на свой вкус.