По сценарию ЦРУ через Освальда вина за убийство президента возлагалась на Кубу и СССР и это подталкивало Соединенные Штаты к вторжению на Кубу и ядерному удару по СССР. Однако Джонсон не хотел начинать и заканчивать свое президентство глобальной войной.

Согласно же версии Гувера, в убийстве было замешано ЦРУ. Даже если на мгновение предположить, что сам Джонсон не был замешан в какой-либо предварительной подготовке и не был соучастником заговора, как бы то ни было, для только что избранного президента столкнуться с ЦРУ в конфликте внутри правительства США вокруг расследования убийства Кеннеди было бы ничем не лучше международного кризиса.

Нужно отдать должное ЦРУ (и его еще более секретным спонсорам) за разработку и исполнение блестящего сценария. Они разыграли такой сценарий гибели Кеннеди в Далласе, который вынудил остальные государственные органы выбирать один из трех основных вариантов: военное возмездие против Кубы и Советского Союза на основе ложных данных от резидентуры ЦРУ в Мехико – документов о коммунистическом заговоре; внутренняя политическая война, основанная на тех же документах, но увиденных в истинном свете, однако в этой войне ЦРУ стало бы использовать весь арсенал своего тайного оружия; либо полное сокрытие любых свидетельств о заговоре и молчаливого государственного переворота, который положит конец усилиям Кеннеди по окончанию холодной войны. Со своей стороны Линдон Джонсон почти не раздумывая выбрал тот единственный вариант, который, по его мнению, должен оставить его у власти в стране. Он решил все скрыть в угоду прерогатив холодной войны. Однако он не собирался нападать на Кубу и СССР. Его быстрое личное принятие того, чему суждено было быть, проявится на публике постепенно. Вместо того, чтобы тут же бесстрашно выступить против Кастро и Хрущева, он спокойно провел избирательную кампанию 1964 г. и развернул полномасштабную войну во Вьетнаме.

После того, как ЦРУ осознало, что его сценарий в Мехико вызывает вопросы и может подставить не коммунистов, а само ЦРУ в деле об убийстве, в резидентуре ЦРУ в Мехико дали задний ход, чтобы скрыть ложные свидетельства. Они стали заявлять, что пленки с записью телефонных звонков «Освальда» в советское посольство были нечаянно стерты и потому невозможно провести голосовую экспертизу, чтобы определить, действительно ли говоривший был Освальдом{380}. (Это ложное заявление ЦРУ было сделано в то время, когда Гувер и ФБР слушали свои собственные копии записей, проводили голосовую экспертизу и сообщали о своих неоднозначных выводах президенту Линдону Джонсону.) Таким образом, 23 ноября сотрудница резидентуры ЦРУ в Мехико Энн Гудпасчер, помощник Дэвида Филлипса, отправила телеграмму в штаб-квартиру ЦРУ, в которой сообщала о звонке в субботу, 28 сентября, а затем заявляла: «Резидентура не может сравнить голоса, так как запись первого разговора была удалена перед приемом второго звонка»{381}. На следующий день резидентура в Мехико сообщила в штаб-квартиру, что не может найти никаких записей для сравнения с голосом Освальда: «К сожалению, полная повторная проверка показала, что все записи этого периода уже стерты»{382}. После проведения тщательного расследования в «Докладе Лопеса» Специального комитета Палаты представителей было сделано заключение, что эти и другие заявления ЦРУ об уничтожении записей до проведения голосовой экспертизы противоречили свидетельствам, данным под присягой, информации из других правительственных телеграмм и собственной процедуре прослушивания, принятой в данном учреждении{383}. Хотя директор ФБР Гувер был зол на то, что с самого начала ЦРУ не ввело его в курс дела о «ложной поездке Освальда в Мексику», начиная с этого момента ФБР стало сотрудничать с ним в пересмотре своей истории, чтобы скрыть следы ЦРУ.

Сокрытые от глаз обычных граждан, наблюдавших за похоронами президента Кеннеди по телевизору, организации полицейского государства быстро сплотились, чтобы под покровом официальных траурных мероприятий замести все следы убийства Джона Кеннеди. Политика национальной безопасности в отношении врагов за пределами государства (с которыми убитый президент вел переговоры о перемирии) вынуждала отрицать возможность какого-либо заговора внутри государства. Пока оседланный конь без всадника следовал за гробом по улицам столицы, правдоподобное отрицание вернулось домой, чтобы поглотить нацию.

Заместитель генерального прокурора Николас Катценбах направил 25 ноября 1963 г. докладную записку пресс-секретарю президента Джонсона, Биллу Мойерсу, призывая того к скорейшему признанию Освальда убийцей-одиночкой, чтобы распространение слухов о коммунистическом или правом заговорах не вышло из-под контроля:

«1. Общественность должна быть удовлетворена тем, что убийцей является Освальд; что у него не было сообщников, которые все еще находятся на свободе; и что имеющихся доказательств хватило бы, чтобы добиться соответствующего приговора в суде.

2. Рассуждения о мотивации Освальда необходимо прекратить, и мы должны найти основания для опровержения предположений, что это был коммунистический заговор или (как говорит пресса «железного занавеса») правый заговор с целью обвинить в нем коммунистов. К сожалению, факты об Освальде кажутся слишком удачными для этого – слишком очевидными (марксист, Куба, русская жена и т. д.)»{384}.